Снежана Альшанская - Полюбить бездушного [СИ]

— Все спокойно, — говорю я, не выходя из Изнанки. От зрелища невозможно отвести глаз, настолько оно яркое и необычное. Мой голос кажется мне чужим. Более тонким, певчим.

— Это и тревожит, — отвечает фон Манлингер еще более незнакомым и противоестественным голосом, похожим на рычание. На мгновенье даже сомневаюсь, что говорит он.

Мы подплываем к нависшим над нами скалам. От них отваливаются мелкие камешки, но не падают, а висят в воздухе. Ощущение такое, будто мы идем в ловушку. Впрочем, Чевинфорд в любом случае не отступит.

— Вон проход, — говорит он, я выхожу из Тонкого мира, и все теряет краски и необычность. Передо мной лишь монолитная скала, а в ней чернеет подобная пасти дыра пещеры.

Но даже здесь чувствую, что это место просто переполнено магией. Любой чародей, оказавшийся здесь, становится сильнее. Поначалу мне приятно от этой мысли, но потом я представляю силу Архиепископа, и мысли о своих силах отступают.

Лодка касается берега, Чевинфорд помогает мне подняться на скалу. Здесь светло как днем, хоть небо и затянуто тучами. Кажется, что светится сам воздух.

— Не забыла что обещала? — Чевинфорд смотрит на меня как на маленького провинившегося ребенка.

— Нет, коротко отвечаю я, после чего капитан делает шаг ко мне и целует в губы.

Я закрываю глаза, и мне кажется, что я таю в его объятьях. Это все похоже на сон. Кажется, что вот-вот проснусь в своей комнатушке в академии и Чевинфорд, его корабль, все места, в которых мы побывали, останутся лишь воспоминаниями. Местами сладкими, а местами и не очень, но все равно будоражащими и незабываемыми.

— Идем, — говорит капитан, беря меня за руку, а второй поднимает фонарь.

— Уверен, что проход до сих пор не засыпали и мы не уткнемся в стену? — интересуется фон Манлингер, поднимая свой фонарь.

— Не проверим — не узнаем, — отвечает Чевинфорд и ступает в пещеру.

Как только входим внутрь, понимаем, что зря мы взяли фонари. На стенах и потолке пещеры светятся многочисленные синие сталактиты, прекрасно освещая путь. Сама пещера, несмотря на маленький вход, большая. При желании тут можно было бы разместить хоть бальный зал.

— Раньше тут такого не было, — говорит Чевинфорд.

— Они, похоже, питаются от магии. И, судя по цвету, выросли недавно, — отвечает ему фон Манлингер.

И вправду, магической энергии становится все больше. Кому и зачем нужно её столько? Тысяча магов может век пользоваться ею и не использовать до конца. К тому же это опасно. Можно призвать демона или создать аномалию.

— Что они питают всей этой магией? — спрашиваю я саму себя.

— Возможно, какие-то эксперименты, — отвечает фон Манлингер.

Мы идем вперед и каждый наш шаг сопровождается отбивающимся от стен эхо. Я сжимаю руку Чевинфорда, а ощущение такое, будто делаю это в последний раз. Что, если Тень придет за ним, как только он расквитается с Архиепископом.

А я не знаю как этому помешать. Договор уже заключен. А значит, помешать его исполнению нельзя. От этой мысли сводит скулы, а по телу мчится дрожь.

Проход впереди сужается. Пещера идет вверх. Пройдя по нему несколько сотен метров, вижу поднимающуюся кверху лестницу. Наверное, вход в замок.

Чевинфорд взбирается вверх, поднимает крышку.

— Тихо. Кто-то идет, — шепчет он.

Наверху и в самом деле слышатся шаги и голоса. Капитан исчезает за дверцей, а спустя секунду раздается удар, хруст, звук падения чего-то тяжелого.

— Где Архиепископ? — слышен голос Чевинфорда. — В какой он спальне?

— Иди…

Снова удар. Он же его убьет!

Я поднимаюсь наверх, хоть фон Манлингер пытается меня задержать. В полутьме вижу прижатого к полу стражника и Чевинфорда, держащего саблю у его горла.

— Где он? — спрашивает капитан. — Не скажешь — убью.

— На балу. Тебя все равно не пропустят.

— Бал?

— Бал в центральном зале.

— Зараза, — вскликивает Чевинфорд и оглушает стражника ударом рукояти сабли по голове. Затем достает веревку и начинает связывать ему руки и ноги.

— Чтоб его все! Не успели! — ругается он. — На бал нам и вправду не пройти. В этот раз, наверное, собор начался раньше. Сегодня окончание. А завтра Архиепископ отплывает домой.

— Что за бал? — интересуюсь я, смотря на стражника через Изнанку. Жив, к счастью.

— В последний день собора проводят бал. Куча яств, танцы и прочее подобное.

— Гостей наверняка много. Почему мы не можем пройти как гости?

— Потому что там даже последний прислужник владеет магией. Нас как минимум не пустят потому, что не маги, — отвечает фон Манлингер, поднимаясь по лестнице. — Как максимум — заметят, что у Чевинфорда проблемы с душой, а я и вовсе не человек.

— Но я-то могу пройти…

— Может, и можешь. Но не пойдешь. Слишком опасно, — отвечает Чевинфорд. — Лучше вернемся и подождем его в море.

— В море нам его не одолеть. У него корабль — настоящая плавучая крепость. К тому же с ним ходят три фрегата сопровождения, — говорит фон Манлингер и смотрит на меня.

Чевинфорд исподлобья смотрит на Айсена, потом на меня.

— Возможно, это единственный наш шанс, — говорит он.

— Я хочу пойти, — отвечаю я.

— Пройдешь, а что дальше? — вздыхает Чевинфорд.

— Гляну что да как. Может, попробую заставить его выйти из зала.

— Я не хочу, чтобы он и тебя убил.

Что-то изменилось в Чевинфорде за последнее время. Уверена, немного раньше он послал бы меня и не на такое и глазом не моргнув.

— Вы как хотите, — говорю я, — а мне интересно, Архиепископ ли наложил на меня чары.

— Проклятие! — Чевинфорд хлопает себя по колене. — Только если что — пользуйся артефактом.

— Ты же не пойдешь на бал прямо так? — осматривает меня фон Манлингер.

И вправду, одежда не то, что для бала, а и для любого приличного общества не подходит. Парусиновые штаны, рваный жакет, грязная рубаха. В таком меня и близко не подпустят.

— Тут постоянно живут несколько магов. Например, мадам Кенелери. Я её знал раньше, — говорит Чевинфорд. — И знаю, где её комната. Думаю, сможем что-то одолжить у неё. У вас приблизительно один размер.

Выглядит капитан недовольным, но все же идет вперед.

Мы проходим по одному узкому коридору за другим. Холодные, высокие стены иногда кажутся лабиринтом без конца. Стражи здесь немного. Лишь изредка нам приходится останавливаться и ждать, пока уйдет очередной делающий обход стражник.

— Нас ждут, — говорю я. — Не знаю почему.

— Я уверен, что никто из моей команды не станет служить Архиепископу, — отвечает капитан.

— Один предатель уже был. А может, и до сих пор есть, — говорю я.

Мы поднимаемся по лестнице. Видим двух беседующих стражников.

Чевинфорд делает нам жест остановиться, сам же тихо подкрадывается к ним и несколькими молниеносными движениями отправляет обоих в отключку.