Дмитрий Каполь - Не от мира сего

— Ахальо, — прохрипел мальчик и вновь закашлялся.

Совсем рядом раздался шорох и тихий голос произнес:

— Малец, ты очнулся?

Егор завращал глазами и с трудом разглядел густую тень, промелькнувшую во мраке.

— Вроде да, — неуверенно произнес он. — Попить бы.

— Потерпи, — прошептал чародей. — Скоро все это закончится, и попьем.

Егор прикрыл глаза.

— Где мы?

Ему показалось, что Ахальо хмыкнул.

— Наши похитители разбили лагерь и решают, что с нами сделать.

— А что они решают с нами сделать? — встрепенулся мальчик.

— Ну-у-у, — неопределенно протянул чародей, — у них планы оригинальностью не отличаются. В общем, все они сходятся на том, что после того как попользуются нами — продадут в бордель.

— Как это — попользуются? — у Егора задрожал голос.

— Не бери в голову, малец, — приободрил его Ахальо. — Близится полночь, а значит все вернется на круги своя.

Егор прислушался к голосу чародея, и ему показалось, что он стал грубее, что ли.

— Мы вернемся в свои тела? — от этой новости сердце в груди Егора забилось сильнее.

— Думаю, что да, — обнадежил его чародей. — Но нам надо еще отбиться от наших новых знакомых.

— А получится? — робко спросил мальчик.

— Думаю, что да, — в голосе чародея послышался оптимизм, и Егор почувствовал, что его руки больше не сдерживают путы.

Он принялся растирать их, разгоняя кровь по жилам.

— Магия? — восхищенно спросил Егор.

— Почти что, — уклончиво ответил Ахальо, сжимая ритуальный нож в руках. — Теперь нам осталось только ждать.

Ждать пришлось недолго.

— Сейчас, я ее приведу, — раздался пьяный голос рыжего предводителя. — И каждый из вас по достоинству оценит щедрость нашей прелестницы.

Хохот и крики одобрения послужили ответом. Егор прислушался. Раздались шаги, и полог шатра откинулся в сторону так, что он смог разглядеть отблески горящего в ночи костра. Рядом с ним в сторону выхода метнулась тень.

— Ну-ка, где ты, моя сладенькая, — причмокивая губами, в темноту шатра ступил разбойник. Он вытянул руки вперед и пошел буквально на ощупь. За его спиной вырос темный силуэт чародея, и во мраке блеснул ритуальный нож. Раздался хрип, после чего Егор почувствовал кровь на своем лице. Разбойник обмяк и завалился набок. Поддерживая, чтобы он с шумом не грохнулся, Ахальо аккуратно положил бандита на землю. Затем вытащил из-за пояса нож и вышел наружу.

Подняв пьяные глаза, разбойники увидели мужчину лет тридцати пяти, с черной бородкой и длинными волосами. За его спиной мялся, переступая с ноги на ногу, мальчик лет одиннадцати.

— А-а-а, где Заг? Где девицы? — спросил остролицый, приподнимаясь на ноги.

Не дав ему встать, Ахальо одним прыжком оказался рядом с разбойником и точным ударом в висок сбил его с ног. Не дав другим опомниться, он поднял бревно, на котором только что сидел разбойник, и, крутанувшись вокруг своей оси, оглушил оставшихся бандитов.

— Ух ты, здорово, — выдохнул Егор.

Ахальо тем временем обыскал оглушенных разбойников, достал веревку и связал их. Нагнувшись, он поднял бурдюк, понюхал и бросил его Егору.

— На, малец, попей!

Егор поймал его и принялся жадно пить. Поднявши второй бурдюк, Ахальо принюхался, широко улыбнулся и сделал несколько больших глотков.

— Хорошо, — выдохнул он. — Теперь бы еще закурить.

Он пошарил в одном из лежащих у костра мешков и, вытащив деревянную коробочку, со злостью пнул лежащего рядом бандита.

— Нехорошо красть чужое, — беззлобно сказал чародей, раскуривая папиросу.

Егор сидел рядом с костром и грел озябшие руки.

— Что мы будем с ними делать? — спросил мальчик.

— Свяжем и оставим здесь, — пожал плечами Ахальо. — Убивать я их не хочу.

— И не надо, — прошептал Егор, вздрогнув при одной мысли о перерезанном горле главаря.

— Вещи их нам пригодятся, — продолжил чародей. — Думаю, отдохнем пару часиков, возьмем пару ездовых зверей и двинемся в путь.

Оттащив разбойников в одно место, Ахальо каждому вставил в рот по кляпу и еще раз проверил узлы. Затем он осмотрел их вещи, отобрал запасы еды и что-то похожее на магические артефакты. Замотав мешки узлами, чародей навьючил двух животных, проверил сбрую и лишь потом устало опустился возле Егора, подставляя пляшущему огню окоченевшие ладони. Мальчик клевал носом, но, почувствовав рядом с собой спутника, встрепенулся и посмотрел на него сонными глазами.

— Ты в порядке, малец? — нахмурившись, спросил Ахальо, доставая и прикуривая папиросу.

— Угу, — буркнул мальчик и потянулся. — Полный порядок.

Выпустив струйку дыма, чародей взял в руки бурдюк, взболтал его содержимое и сделал три огромных глотка. Оторвавшись от фляги, он смачно рыгнул, вытер губы тыльной стороной ладони и спросил:

— Ты готов двигаться дальше?

Егор пожал плечами:

— Наверное.

— Хорошо, малец, — Ахальо глубоко затянулся и выпустил дым через ноздри. — Сейчас докурю и поедем. Можешь подремать в седле.

— Угу, — кивнул Егор и зевнул.

Ахальо взял в руки бурдюк и сделал еще несколько больших глотков вина.

Ахальо уже по десятому кругу пел эту кабацкую песню. Голос его был слегка охрипшим и грустным, отчего, вместо положенного веселья, песня наводила на него смертельную тоску, однако петь он не переставал. Егор дремал, мерно покачиваясь в седле, и Ахальо краем глаза наблюдал, как бы мальчонка не свалился.

Он приподнял наполовину пустой бурдюк, сделал два глотка и оттер губы. Ему было страшно. Он, конечно же, раньше убивал людей, но это было во время той короткой кампании, о которой он уже почти забыл. И вот теперь ему все время казалось, что мертвец неотступно следует за ними. Тем более что изменившийся к ночи пейзаж соответствовал настроению чародея.

Поля сменились густыми зарослями леса. Раскидистые ветви деревьев царапали медленно плывущие облака, из-за которых нет-нет ухмылялась щербатая луна. Она была похожа на бесформенный кусок камня, волею судьбы оказавшийся на небосводе. Привычные взгляду чародея два спутника планеты исчезли, звезды перемешались, он не узнавал небо над собой.

Где-то в зарослях вскрикнула птица или зверь, и чародей вздрогнул от неожиданности. Он инстинктивно потянулся к зикху, пытаясь вспомнить какое-нибудь охранное заклинание. Но мысли в его голове путались от избытка эмоций и выпитого вина — второй бурдюк подходил к концу.

Ахальо судорожно замотал головой, стараясь рассмотреть источник шума, но безуспешно, луна скрылась за очередным набежавшим облаком, и лес погрузился в зловещий мрак. Он с трудом разбирал дорогу, стараясь не сбиться с тропы, на которую они выехали, когда покинули лагерь разбойников. Громко хрустнула ветка под копытами животного, и Ахальо почувствовал, что кто-то со всей силы потянул его за подол рубахи. Он дернулся в сторону от невидимого противника, размахивая руками, отчего остатки вина пролились на холку ездового зверя, и животное, громко всхрапнув, дернуло боком. Потеряв равновесие, Ахальо принялся заваливаться набок. Раскинув руки, он инстинктивно попытался за что-нибудь схватиться, но, не удержавшись, упал на мягкую траву, устланную прелой листвой. Раздался треск, и ему на спину упала ветка, зацепившаяся за подол рубахи.