Вячеслав Корнич - Правдивая небыль

— Успокойтесь, Анна, всё уже позади, вы вспоминаете и это главное.

Женщина умоляюще поглядела на меня, и я понял, о чём она хочет спросить.

Если честно, я не желал этого вопроса и старался оттянуть время, но, видимо, оно уже настало.

— Клим… когда я увижусь с Наташенькой?

Видя мою заминку, она не выдержала и заговорила снова:

— Неужели… Клим, ну не молчите же!

— Анна… мне очень жаль, но для земной жизни вы умерли, ещё тогда в болоте… Но не для жизни вообще, вам предстоит другой путь.

— О чём выговорите, какой к чёрту другой путь? Зачем мне другая жизнь без дочери, зачем нужно было пробуждаться, чтобы услышать приговор, да?! — вырывалось негодование из уст Анны.

— Анна…

— Я не хочу ничего слышать! Не хочу! Вы такой же, как они!

Я знал, что ей ответить, но в таком состоянии она бы не поняла. Пришлось успокоить внушением.

— Анна, я вам обещаю, что вы увидите Наташу и внучку, вы сможете с ними проститься, но они не смогут вас увидеть… А насчёт пробуждения, вы зря так думаете, очень важно в каком состоянии вы вступите в новый для вас мир, это очень важно, поверьте мне, вы сами скоро всё поймёте.

— Я увижу их… Ну что ж… это уже хорошо, — более спокойным тоном произнесла женщина. — А что будет с остальными? Им нужно как-то помочь, их нельзя там оставлять.

— Поможем, обязательно поможем, — заверил я женщину, — но для начала займёмся небольшим исследованием. Вам ведь это знакомо?

— Ещё бы… я всю сознательную жизнь только этим и занималась. А что я должна делать?

— Не отставайте и не теряйте со мной мысленного контакта, тогда всё будет в порядке. Когда понадобится ваша помощь — скажу.

Сохраняя предельную осторожность, мы обследовали приличную часть энергоплазмы, по характеру векторных напряжений я сумел обрисовать общую картину энергопотоков и записал характеристики входящих в ядро частот. Оказалось, что понижением вибраций они добились имитации земного чувственного фона, но с преобладанием отрицательной доминанты. Оставалось только уточнить координаты лучевой проекции внешнего источника на контур, и можно было смело вызывать «огонь на себя». Так обычно в шутку я называл подключение к каналам Пламенных. Но то, что произошло дальше, перепутало все мои планы. Неожиданно напряжение стало расти, потом энергоплазма содрогнулась и издала протяжный вздох… Предчувствуя опасность, я усилил защиту и укрыл ею Анну.

— Клим, что происходит? — взволнованно произнесла Анна.

— Не знаю, — коротко бросил я. — Тихо, замрите!

«Стенки» ауры ощутили мощные разряды пространственного электричества, но выдержали. Судороги повторялись ещё несколько раз с заметным нарастанием давления, и, наконец, всё стихло.

«Что это, перезарядка поля?», — мелькнула в моём сознании первая мысль.

— Клим, что это было? — снова спросила Анна.

— Пока не могу сказать, но выясню.

Но где-то внутри себя я уже понимал, что произошло нечто экстраординарное. Вскоре мне пришлось убедиться в правоте своих предчувствий, просканировав пространство, я с недоумением понял, что векторы напряжений заметно поменялись. Создавалось впечатление, что кто-то играл со мной, как кошка с мышкой и это меня уже беспокоило.

У меня никак не выходил из «головы» рассказ Анны о двух найденных месторождениях, а Феликс обмолвился только о кремнезёмах и ни слова не сказал о чистом кремнии. Не найдя пока ответов на возникшие сомнения, я переключился на последние события:

«Так, что же всё-таки произошло? Очевидно, изменился рисунок полевых структур… С чем это могло быть связано: со сменой источника или делением ядра? Неужели у них получилось? Да, одно из двух, или…»

Внезапно мои размышления прервал встревоженный шёпот Анны:

— Клим, снова эти монахи… кажется, нас заметили.

Я и сам это понял. Кольцо вокруг нас быстро сжималось, и на верное решение оставались считанные мгновения.

— Анна, подойдите ближе и сильно концентрируйтесь на мне, — приказал я женщине, одновременно задавая сознанию координаты перемещения.

Силовое кольцо монахов захлопнулось, когда нас уже не было на том месте.

Мы вновь оказались в знакомом «отстойнике» как раз в пик его эмоционального насыщения. За время нашего отсутствия перемены в «накопителе» произошли просто разительные, ещё недавние бесформенные образы приобрели вполне осязаемые человеческие очертания и витали вокруг нас, создавая иллюзию театрального представления. И чего здесь только не было: всё разнообразие бытовых житейских драм, страстей с их болью, обидами, страхами разворачивалось перед нами.

— Это всего лишь ускоренная материализация мысле-чувств, — пояснил я недоумевающей Анне.

— Неужели такое возможно, это же немыслимо! — воскликнула она. — Неужели это всё наши порождения?

— Вы же сами тому свидетель. Чему удивляться? — спокойно произнёс я.

— Клим… вы говорили о яде. Что вы имели в виду? Нет, я, конечно, понимаю, что всё это должно вернуться обратно… Но как?!

— Всё проще простого, картинки свернут в закодированные импульсы-вирусы, а потом в один не очень прекрасный момент снова раскроют уже там.

— Но это же страшно и бесчеловечно! — с негодованием воскликнула женщина.

— Эх, о чём вы говорите, Анна! Какая человечность может быть у умопомрачённых властью?

— Да, наверно, вы правы…

— Кстати, а вы ведь натолкнули меня на одну интересную идею, — загадочно произнёс я.

— Что за идея? — встрепенулась Анна.

— А мы поменяем смысл картинок на противоположный, пускай эта ложка мёда будет им в подарок. Сейчас всё увидите сами.

Пока я готовился к таинству обращения, Анна заворожённым взглядом глядела на меня, не проронив ни слова. Канал, который я хотел вызвать для работы мы так и называли — Переполюсовщик. Конечно, он не обладал такими феноменальными возможностями, как тот же Арус и не смог бы обесточить систему жизнедеятельности этого мира, но для локальных операций вполне годился. На удивление, серебристый канал довольно быстро нашёл дорогу в «накопитель» и тут же принялся за дело. Через некоторое время театрализованное представление кардинально поменяло своё смысловое значение и вместо драмы стало разыгрывать сценки уже скорее комедийного жанра. А потом сработала система кодировки, и новоявленное детище, свернувшись в череду импульсов, отправилось в большую жизнь.

Увы, ответной реакции нам долго ждать не пришлось.

— Ворон, ты смешон и уже обречён, жди своего часа, — зловеще прокатился по округе нечеловеческий шёпот.

Впервые незримый противник вышел на прямой контакт, однако показывать свою личину не торопился. Я прекрасно понимал, что преследовавшие нас монахи лишь цепные псы, хотя и обладавшие психическими навыками нападения, но за ними стояли другие, очень могущественные и коварные сущности.