Вячеслав Корнич - Правдивая небыль

«Да, все они заложники своих страхов и страстей, на те крючки и пойманы… А хозяин умело манипулирует ими, нажимая на кнопочки неизжитых чувств, то отпускает на всю катушку, то прикручивает краник… так ему эффективней управлять, меньше спеси у вассалов. И у каждого свои скелеты в шкафу, да и не скелеты тоже… у Альгены в прошлом бурная любовная жизнь, у Юлика — тоска по отцу, которого он обожал… и несбывшаяся надежда на его возвращение. И у других тоже много чего найдётся. Жалко этих несчастных, жалко», — подумал я после ухода матери и сына.

Вернувшись в свою комнату, я продолжил размышления:

«В этом вся земная жизнь… мазок времени на холсте бесконечного сознания, где каждый волен выбирать собственные краски. Кто уж на что горазд, одному по нраву золотая клетка, а другому становится душно от одной мысли о ней. Ладно, это всё лирика. Как же их вытащить отсюда? Не иначе, как разрушив этот иллюзорный мирок. Но как? Он питается заимствованным огнём, это точно… и конечный продукт потребления после трансформации уже вязкий, тяжёлый… нужно как-то разомкнуть эту систему, по-другому вряд ли получится».

И в этот момент меня вдруг осенило. Я очень ясно понял, что тот особняк лишь ширма, обманка, возможно, даже ловушка, меня специально интриговали, приманивали несуществующей наживкой, чтобы выведать мои потенциальные возможности, а потом «обескровить». Ещё я подозревал, что мои мысли прослушиваются, не все, конечно, но и по прерывистому фону вполне реально составить общую картину, если хорошенько проанализировать.

Пришлось углубляться в себя и огораживаться более серьёзной защитой.

«Вот теперь-то не достучишься, — отметил я и решил действовать от противного. — Так… меня вынуждали сброситься в пропасть, и при этом пытались подавить волю, а если… А если я туда сигану в ясном сознании? Вполне вероятно, что бездна реагирует на определённые вибрации людей, через один канал она может втягивать в себя и тут же возвращать, а если вибрации не соответствуют программе, тогда этот канал может и не сработать, закрыться… Интересно, рассматривался ли такой сценарий хозяином? Да и мать Наташи так и не вернулась в поселение… конечно, её могут держать там, вполне могут. Он мог почувствовать между нами некую связь и изолировал женщину от греха подальше либо она сама сделала какой-то выбор… Но какой? Всё, хватит гадать, будем применять тактику Адверза, доведу ситуацию до полного абсурда, и вот тогда — невидимка, ты мне покажешь своё истинное личико, никуда не денешься».

Мне не терпелось приступить к реализации своего плана. Как только я приблизился к входной двери, ситуация в точности повторилась, пронзительный визг малыша, почти тот же набор фраз, но на этот раз ему составила компанию Альгена.

— Клим, значит, это правда, вы сбегаете?! Вы что самоубийца, ничего не понимаете?! — кричала мне вслед женщина.

Не обращая внимания на разыгравшийся за моей спиной концерт, я выскочил на улицу, прекрасно понимая, что этот скандал мне сейчас только на руку. Пробежав сотню метров, я вновь почувствовал знакомые симптомы пространственного давления и стал вживаться в роль.

— Будь ты проклят, монстр, я не боюсь тебя, мне наплевать на тебя, слышишь! — прокричал я в темноту и принялся безумно хохотать.

Затем какое-то время с дикими гримасами на лице я катался по земле, корчась в судорогах, после чего чуть ли на четвереньках подался обратно к дому. Переступив порог, я сразу же бросился тискать в объятиях и целовать обезумевшую Альгену:

— Наташенька, любимая, это я, я вернулся к тебе, вернулся! Это же я, твой Климушка… как же долго я тебя искал, как же долго…

— Клим, что с вами? Я не понимаю… Что происходит? Я не Нат…

Но я не дал ей договорить, страстно прильнув к её губам своими, а в следующее мгновение уже переключился на стоявшего рядом Юлиана:

— Сынок, ты узнаёшь меня? Юлик, я же твой папа, иди ко мне, сынок, дай обниму тебя…

— Папа, мой папочка! Я знал, знал, что ты придёшь! — со словами радости бросился ко мне малыш.

Подбросив Юлиана несколько раз до потолка, я поставил его на пол и снова выбежал во двор. Всё произошло так внезапно, что Альгена не успела даже и рта раскрыть.

Я как сумасшедший бежал по темноте, выкрикивая всякую ерунду, стараясь выиграть как можно больше времени, реально осознавая, что в открытом бою у меня нет шансов. Если бы хозяин раскусил меня сразу, то энергии просто бы не хватило добежать до утёса, а открывать на ходу каналы было проблематично в этом мире. Уже на окраине поселения я резко развернулся и бросился совсем в другую сторону, туда, где ещё вчера проходил маскарад самоубийц.

— Оставьте меня в покое, оставьте!.. Дайте умереть, нелюди, дайте уйти, я не могу больше, не могу! — разрывали тишину мои вопли.

До последнего момента я пытался валять дурака, пока чувствовал, что тиски ещё не готовы сжаться вокруг меня, но вскоре всё изменилось. Когда до вершины оставалось уже совсем близко меня всё-таки просчитали, и изголодавшаяся масса тьмы со всех сторон ринулась к утёсу, создавая невиданное по плотности сгущение. Меня буквально разрывало на части от напряжения, казалось, что все страдания, вся боль этого небольшого мирка обрушилась на меня в одночасье, защита дрожала, трещала и прогибалась от непомерного давления тёмного огня, пришлось сжиматься практически в точку, чтобы сохранить силы на последний бросок. Упав на колени уже на самой вершине утеса, я ощутил смертельную усталость, я был вымотан до крайнего предела, выжат, как тряпка до последней капли. Но всё же я сумел скатиться в пропасть…

Я стремительно проваливался в пустоту бездны, вручив свою судьбу воле провидения, моля Пламенных не оставлять меня без поддержки. Затем меня мотало по нескончаемым пространственно-временным тоннелям, всасывало в какие-то вихревые воронки, вращало, выталкивало обратно. Сколько это продолжалось? Трудно сказать, я потерял счёт времени, но, в конце концов, мне всё-таки удалось прибиться к стабильной субстанции. Конечно, в отношении многомерных миров понятие земной стабильности не применимо даже на йоту, но за неимением иных сравнений сойдёт и это. Определения — верх и низ здесь не существовало вообще, можно было встать на голову и совершенно ничего не потерять в своём восприятии. Да и сама голова, как впрочем, и всё остальное тело здесь являлось плодом воображения или, вернее, привычкой ощущать себя именно в таком качестве. На самом деле моё физическое тело на данный момент покоилось в бессознательном состоянии в заброшенной таёжной деревушке, а моя сущность вместе с мыслями и чувствами в оболочке тонкой материи моталась невесть где. Вот так-то! Сейчас я находился в одном из «тонких» миров, который разливался загадочной жизнью, время от времени меняя световой фон и звучание. Лоно этого мира улыбалось мне всевозможной россыпью красок, звуча изумительной неземной музыкой и благоухая тончайшими ароматами. Видимо, мои молитвы были услышаны и мне дали небольшую передышку, чтобы собраться с силами. Мысленно поблагодарив Пламенных, я стал осваиваться в этой прекрасной обители, полностью отдавшись на время блаженной неге. Естественно, что весь негатив здесь блокировался и моментально разряжался высокими вибрациями, а позитивные мыслеобразы сразу отображались в необыкновенно живые картинки окружающего пространства. Очень скоро мои опустевшие «резервуары-накопители» пополнились новой живительной энергией, и я принялся обдумывать план возвращения. Но не в сам мирок невидимки, а к его подступам, где, скорее всего, находилась пространственно-временная петля.