Анна Гринь - Ведьма на работе

Секонд-хендом я и прежде не брезговала, но тогда все эти вещи предварительно обрабатывались другими, а теперь мне нужно долго и вдумчиво их перестирать и как-то дезинфицировать. А потом еще определить, что из этого можно носить вне дома и при этом не слишком привлекать внимание жителей семи миров.

Мой нынешний вид пока вполне вписывался в образ странноватой, но все же ведьмы, хотя иногда жители засматривались на сочетание тяжелых ботинок и темно-фиолетового платья в стиле не следящей за модой горожанки с не самым впечатляющим доходом. Но вот как люди отреагируют на байку с красочным черепом или рубашку с цифрами на спине? Над этим еще предстояло подумать.

С лекарствами было проще всего: я разделила их по вышедшему или невышедшему срокам годности, а после безжалостно выкинула все из первой категории, а из второй — те, к которым отсутствовали вкладыши или я не знала их назначения.

Лекарства — это хорошо. Но не буду же я в случае чего глотать всё, что попадется под руку? Лучше уж без них, чем судорожно ждать результатов, не зная ни о побочке, ни назначении.

Радостной находкой оказалась россыпь прокладок в индивидуальных пакетиках. Я даже прослезилась, похвалив неизвестных мне девушек и женщин за то, что они такие растяпы. Дома я и сама любила «на всякий случай» сунуть заветный белый квадратик в потайной кармашек куртки или сумки. Выпасть они оттуда не могли, но временами словно испарялись. О подобных исчезновениях я не особо задумывалась, просто перекладывала в кармашек новую упаковочку. А вот теперь даже было интересно, как именно они пропадали.

То же самое касалось и других вещей. В какой момент они пропали?

Ладно то, что выпадало на улице, но ведь многие вещи мы теряем дома, в школе, университете, на работе, в транспорте. Как и почему они исчезают?

Этот зал заставил меня задуматься над тем, что у вещей не появляется нового хозяина. Иначе бы их тут не было.

Тогда как?

Может, это тоже магия? Только другая?

Я, как оказалось, всегда умела убеждать. Убеждать других, убеждать вещи. Пусть и делала все это совершенно неосознанно.

Но ведь все мы занимаемся убеждением. Каждый день и каждый час мы убеждаем себя в чем-то. Например, в том, что пропали ключи или зонт, украли кошелек или он сам выпал. И, может, в тот самый момент, когда мы убеждаем себя в том, что вещь на самом деле потерялась, некоторые вещи и правда исчезают?

Фыркнув себе под нос и покачав головой, чтобы прогнать философское настроение, я глухо проворчала:

— Федька, прекращай. А то погубишь в себе остатки сарказма, разнюнишься, начнешь во всем видеть знаки и приметы. Пустишься в пространные размышления на тему смысла жизни… Оно нам надо?

Покачав головой, я вернулась к уборке.

Самым огромным бичом оказалась еда и косметика. И этого добра в зале было больше, чем всего остального. Косметику я, само собой, тоже отправила в мою импровизированную мусорку. Мне всякие интересные подарки в виде герпеса или чего похуже не нужны. А вот с едой пришлось туго. Крошки от крекеров и печенья, фантики, кусочки шоколада, орешки и тому подобная мелочь обросла густым слоем пыли, древними синюшными разводами плесени, а шоколад и вовсе казался белым из-за налета. Выгребать это все пришлось с шипением, вооружившись веником и поминутно чихая.

За хвостики, как дохлых мышей, я снимала с полок яблочные огрызки. Дергалась и вздыхала, обнаружив засохшие шкурки бананов. И после всего этого самые обычные косточки от цитрусов, яблок и персиков вызывали лишь умиление.

Я даже их собрала и ссыпала в жестяную коробочку из-под мятных леденцов, обнаруженную здесь же. Если нападет на меня вдохновение, то можно посадить и устроить себе зеленый уголок на подоконнике в кухне.

— А вообще стоит прикупить семян и завести себе контейнер с душистыми травами, вроде базилика и укропчика. Свежая зелень — это же дико полезно! — воодушевленно сказала я, глядя на косточки в банке. — А из вас еще неизвестно что вырастет. Какая-нибудь мандрагора! Апчхи!

Когда я закончила с понятными предметами, дошла очередь до того, в назначении чего мне еще предстояло разобраться. И если какие-то странные металлические конструкции и подвески из всевозможных металлов хотя бы поддавались определению, то было здесь и такое, что я видела впервые в жизни. Осторожно перебирая высушенные полупрозрачные шкурки каких-то животных с едва заметными значками, я с сомнением, но все же отнесла их на полку, куда составила найденные книги. Туда же отправила переплетенные веревочками пластинки из какого-то материала, очень похожего на плоский панцирь черепахи. На них тоже были значки, но уже другие.

Дальше было сложнее. На полках встречались большие и крошечные приборы, но в них я не могла угадать ничего знакомого, даже пластик выглядел и пах непривычно, что наводило на мысль о совершенно другом мире, отличающемся от моего, где развитие шло параллельно или даже опережая земное. Рядом с этими приборами соседствовали предметы из обработанного камня, и я очень не скоро поняла, что это не просто странно обточенный камень, а всевозможные статуэтки, изображающие столь удивительных существ, что я с трудом могла представить их живьем.

На одной из полок высился деревянный ящик, из-под крышки которого торчали искусственные нити, внешне похожие на солому пополам со стружками. К моему удивлению, ящик оказался не таким тяжелым, как я думала, а крышка — незаколоченной. Внутри, под слоем приятно шуршащих нитей, обнаружилось что-то лохматое и ярко-зеленое. Хмурясь, я вытащила это нечто прямо за мягкий искусственный мех и едва не вскрикнула, увидев таращившиеся на меня глаза и высунутый из зубастой пасти язык. Лишь спустя несколько секунд пришло понимание, что зверь не настоящий, а безобидная игрушка. Я даже хохотнула, сообразив, что передо мной пусть и зеленый, и хищный, но вполне себе кролик. Даже два больших уха, свисавших по бокам головы, имелись.

Набита игрушка оказалась чем-то мягким, в попе прощупывались знакомые шарики для развития моторики, а в пузе обнаружился кубик, нажав на который, я несколько секунд слушала странные звуки, видимо, являвшиеся какой-то иноземной речью.

— Я буду звать тебя Вася, — добродушно решила я. — И ты будешь кроликом породы зеленое Федорино счастье. Не расстраивай меня.

К немалому моему огорчению, ничего по-настоящему полезного я в зале не обнаружила. Ни золота, ни драгоценных камней. Да и ничего такого, что могло бы оказаться достаточно ценным для продажи в Семимирье. Обидно, но ожидаемо. Это только в сказках какой-нибудь попаданке прямо на темечко сваливается мешок золота, щелчком пальцев решая все ее проблемы.

— Не наш это путь, да, Федя? — усмехнулась я себе под нос, домывая полы и с удовлетворением посматривая на ставший гораздо чище зал. Не так уж много я решила выбросить. Корыто наполнилось не доверху, хотя за нудной, но приятной работой я провела почти весь день.