Анастасия Маркова - Моя цена – жизнь

Люди боялись черных магов, однако им частенько приходилось к ним обращаться. Не только для того, чтобы кого-нибудь приворожить или узнать будущее, но и купить целебные зелья. Они помогали излечиться от многих болезней, с которыми не могли совладать светлые маги. Этим мы и зарабатывали себе на жизнь. Были среди нас бессовестные маги, сдиравшие с бедняг за простой эликсир от болей в желудке втридорога. Чем сильнее был маг, тем эффективнее получалось средство. Поэтому клиентов у меня всегда имелось в достатке. Бедствовать не приходилось. Еще и сестренке постоянно помогала деньгами.

На протяжении четырех лет моей матери удавалось прятаться от инквизиторов после того, как свела метку и соблазнила под видом простой девушки светлого мага. Она прекрасно понимала, что однажды поплатится за свой обман и нарушение закона, но из-за любви отважилась на отчаянный шаг.

Хоть мама и была черной магиней, в ее сердце жили доброта, милосердие и сострадание к ближним. Они же ее и сгубили. В момент, когда к нам в дом постучалась незнакомка, мама не смогла отказать ей в помощи и спасла от гибели. Однако благодарность оказалась жестокой – женщина выдала охотникам, где находится наш дом, написав на нее в Управление донос и умышленно оболгав.

За ней лично пришел тот, кому она некогда отказала в близости, тот, кого она ненавидела всей душой – Эдмон Лонгинистер – отец Элана. Именно он приговорил ее к смертной казни – сожжению на костре. Великий инквизитор мог выбрать менее мучительную смерть, но уязвленное самолюбие подтолкнуло его к нечеловеческой жестокости. Поговаривали, что мама достойно встретила смерть – с улыбкой на лице. Из ее уст не вырвалось ни единого выкрика, невзирая на невыносимую боль.

Но и на этом месть Эдмона не закончилась – он решил отыграться на мне, поставив метку черного мага на левую половину лица, изуродовав меня и усложнив и без того нелегкую жизнь.

Тирра частенько спрашивала – как я могла влюбиться в сына своего врага? Но разве мы решаем, кого полюбить? Мое сердце и вторая натура выбрали его. Я не в силах была что-либо изменить. Сколько бы ни пыталась забыть Элана, неустанно напоминая себе, кто он – не смогла. Каждый раз, когда смотрела во вспыхивающие огнем глаза, мое сердце учащенно колотилось.

Магия во мне пробудилась в восемь лет. Я просто однажды проснулась с ощущением, что пустота, которую ощущала внутри, наконец-то заполнилась, словно глиняный сосуд водой. Мир вокруг заиграл иными красками. Казалось, даже воздух стал другим – очень насыщенным. Я могла отчетливо уловить тонкий, едва осязаемый аромат любого растения. А приняв вторую сущность, близкую по духу, мои зрение и слух сильно обострились.

Обучением Тирры занималась тетя Хельга, приютившая меня после гибели матери. Она, как и подруга, была магом земли. Поэтому, к сожалению, мне самой приходилось постигать заклинание за заклинанием. Но я впитывала их, как мох утреннюю росу.

Вода подчинялась мне, ластилась к рукам, словно беззащитный щенок, меняла формы, откликаясь на зов. Маги воды уникальны, как и их родная стихия. Ведь она – единственная в этом мире способна существовать в трех формах, преобразовываясь из одной в другую. Именно поэтому маги воды способны оборачиваться животными.

Долгое время я владела лишь одной формой. В подростковом возрасте, когда эмоции бьют через край, обида и злость были моими частыми спутниками. Однажды соседские мальчишки, не упускавшие возможность лишний раз поиздеваться над моей внешностью, настолько сильно вывели меня из себя, что вода в лужах покрылась льдом, а сочная зеленая листва окрасилась острыми кристаллами инея. Обидчики убежали в испуге, яростно крича мне «ведьма» – именно так величали черных магинь в народе. Тогда я и овладела второй формой. Мне пришлось пройти долгий и тернистый путь, чтобы стать той, кем была я стала теперь.

Я поднялась по скрипучим ступеням в дом, и меня тут же приятно окутал запах трав. Их аромат всегда напоминал о детстве и родной матери, воспоминания о которой с каждым днем становились все более размытыми.

– У тебя много заказов? – Тирра последовала за мной.

– Да. Они, наверное, никогда не закончатся, – с наигранным недовольством проворчала я.

– Так это же здорово! Благодаря тебе мы никогда не знаем, что такое голод. Если бы не ты, мне уже давно пришлось бы выйти замуж и обзавестись оравой детей. Если бы я была такой же могущественной, как ты…

– Не завидуй! У каждой медали есть две стороны, – я горестно вздохнула.

– Тебе помочь?

– Было бы неплохо, – я одарила сестренку широкой улыбкой.

– Тогда за работу! – Тирра довольно потерла руки, явно соскучившись по зельям.

– За работу! – отозвалась в ответ, снимая со шнура первый пучок трав…

В десятом часу я наконец-то вернулся в отчий дом и с тяжелым вздохом опустился в удобное кресло в просторной гостиной. Голова раскалывалась от боли. Глаза резал тусклый свет магического светильника. Ноги гудели от бесконечной ходьбы.

– Как идет подготовка к свадьбе? – отец нарушил мое уединение, хотя безумно хотелось побыть в тишине.

– Не знаю, – честно признался отцу. – Всем занимается Мэри. Мне сейчас, как тебе известно, не до этого.

– Сколько умерло за сегодняшний день? – несмотря на то, что он отошел от дел, властные нотки до сих пор проскальзывали в его голосе.

– Тринадцать, – я подошел к столику, налил из графина немного вина. Хотелось промочить горло и снять напряжение. – Снова тринадцать…

– Уже определили, чем вызвана хворь? – отец последовал моему примеру и наполнил свой кубок доверху.

– Еще разбираемся, но я не сомневаюсь в ее магической природе, – я вернулся в кресло.

– Думаешь, опять дело рук Розалии? – вопросительно изогнул бровь.

– Кого же еще?! Неужели у тебя не срабатывает чутье?

– Поймай ее! – он пропустил мой вопрос мимо ушей. – Сколько еще она будет нагонять ужас на жителей империи?

– Эта ведьма хитра и изворотлива. Стоит к ней подобраться очень близко – ей каким-то образом удается уйти прямо из-под носа. Думаю, у нее есть сообщники, вернее, сообщницы.

– Почему так решил? – отец нахмурился.

– Чувствую, как изменился в последнее время настрой ведьм. Многие стали смотреть на меня с открытой ненавистью, хотя раньше в их глазах читался страх, – я вытер влажные губы тыльной стороной ладони. – Такое ощущение, что они решили объединиться, устроили заговор против системы, желают сломать сложившийся устой и диктовать свои правила.

– Женщины часто сражаются за свое положение в обществе. Это не впервой. Главное вовремя их остановить и не дать захватить власть, – отец вальяжно раскинулся в кресле напротив меня.