Николай Айдарин - Свет далёких звёзд [СИ]

Поллукс лежал на берегу затопленного кратера. Ноги его были полностью погружены под холодную речную воду, а раскинутые руки омывали слабые прибрежные волны, которые изредка доставали до самого его лица. И вот, когда очередная волна добралась до его носа, он, будучи без сознания, вдохнул воду и, закашлявшись, пришёл в себя.

Было достаточно светло, но всё небо заволокли серые тучи; было пасмурно.

— Больно, — прошипел он, осторожно прикасаясь к покрасневшей обожжённой коже. Взрыв, разворотивший весь холм, сжёг всю его одежду и спалил его кожу, будто тот очень долго был на ярком палящем солнце — вся кожа покраснела и во многих местах покрылась болезненными водянистыми волдырями. Но Поллукс был цел, даже относительно невредим. Как он выжил при таком взрыве, он мог только догадаться, благо, что вариантов много не было — ему помогли. Поллукс осторожно встал и, смыв с лица какую-то грязь, огляделся.

Большей части холма просто не было, и образовавшуюся яму затопило текущей рядом реки, которая, надо сказать, довольно сильно обмелела, но новые воды уже восстанавливали её прежний уровень, хотя и медленно. Соседний холм, единственная вещь, которую было видно из этого кратера (кроме противоположного берега реки), до этого был весь покрыт хвойным лесом, теперь дымился, а сами деревья большей частью упали и обуглились, а оставшиеся стоять больше походили на обгоревшие пни. Привычного пения птиц не было слышно — да и кто бы выжил при таком взрыве? Ну, кроме Поллукса, разумеется. Воздух в кратере тоже был не в порядке: мутный, с непрерывно опускающимися откуда-то сверху точно снег пепельными хлопьями. Весь берег кратера был усыпан пеплом. Поллукс поймал парочку хлопьев и растёр в ладони.

— Обычный пепел, — сказал он. — Но и теневой тоже присутствует. Внезапно поднялся ветер, и пепельные хлопья замельтешили перед его глазами, будто он попал в снежный буран. Он хотел было прикрыть незащищённые глаза рукой, но вовремя заметил, что этот ветер необычен: он собирал весь пепел несколькими потоками в единый ком прямо в центре кратера, где находился эпицентр взрыва. Пепел прессовался под действием странной силы и постепенно изменял свою форму, увеличиваясь в размерах. Наконец, когда он стал похож на гигантский десятиметровый силуэт человека, парящего в полуметре над водой, ветер резко изменил своё направление, закружившись по краю кратера и преграждая любые пути к отступлению, если вдруг Поллукс соберётся убегать. Но он не предпринимал таких попыток, более того, он и не собирался.

— Диоссскуррр, — раздался знакомый голос в голове Кастора.

— Я виноват! — прокричал Поллукс, опускаясь на колени перед этим силуэтом. — Я провалил миссию!

— Поднимисссь ссс колен. Твой провал огорррчил меня, но я зззнаю, как изззменчивы бывают обссстоятельссства.

— Кастор…

— Большшше нам не помеха.

— Но армия Теней! Она вся уничтожена! И Кастор… он инициировал Второе Пришествие Сириуса, но я не знаю, где и кем он будет.

— Сссиррриуссс. Им зззаймутссся, это не твоя зззадача. Продолжай дейссствовать по плану.

— Но моя неудача… Разве она не отбросила нас на десятилетия назад? Устройство уничтожено, и вся армия, которая была через него призвана, тоже.

— Небольшшшая помеха. Зззнания, необходимые тебе, ты не утратил. К тому же, ты же не думаешшшь, что ты единссственный мой сссоюзззник здесссь? Твоя неудача никак не повлияла на других эмисссаррров.

Действуй, у нассс много работы. Ветер начал утихать, и исполинский силуэт стал рассыпаться, оседая серым пятном на речную воду.

— Подожди! — вскричал Поллукс и в отчаянии бросился в воду и поплыл прямо к этому пятну. — Светлана! Что с ней?

— Я позззаботился о её теле, — ответил силуэт, ноги которого уже полностью рассыпались. — Ты найдёшшшь её на дне кратера прямо здесссь. Дух же её по-прежнему сссо мной. Удачи. И силуэт окончательно рассыпался, осев на успокаивающуюся после ветра воду. Поллукс ещё какое-то время поплавал по кратеру, понырял, пытаясь найти Светлану, что ему в итоге удалось. Она оказалась недалеко от берега, метрах в четырех под водой, заключённая в ледяной кокон. Лёд этот не таял в воде из-за особых его свойств, приданных ему теневой сущностью, поэтому Поллукс не стал пытаться достать её из воды, лишь запомнил место её расположения. Он вышел на берег отнюдь не уставший, а полный сил, полный энергии, которая когда-то казалась ему бесконечно чуждой. Кожа уже зажила, а одежда мгновенно соткалась из кусков теневого пепла, повсюду лежащего в округе. Поллукс ещё раз оглядел кратер, запоминая местность, и пошёл к его границе. Ему предстояла большая, долгая работа.

Меньше чем через год, как и обещал Кастор, родился Сириус. В его рождении не было ничего необычного, чего так опасался Михаил. Малыш родился здоровым и обычным, ничего не предвещало того, что в будущем ему предстоит стать полноценным мессией. Те несколько лет, что так любезно подарил Кастор старику, тот потратил на то, что по началу просто наблюдал за маленьким Сириусом, и когда тот наконец произнёс своё первое слово «кандел», значение которого никто так и не понял, кроме Михаила, у того отпали все сомнения в судьбе малыша. Михаил заменил растущему Сириусу отца, и это стоило ему своей собственной семьи. Постепенно от старика отвернулся его собственный сын вместе с женой, а ещё через несколько лет — и Алёшка, внук Михаила, который к тому времени уже начал стремительно взрослеть. Старик жалел об этом, но он так же понимал, что теперь на его плечах лежала великая ответственность — вложить в светоносного мальчика необходимые знания и мораль, научить его правильно распоряжаться его способностями. Когда Сириусу было пять лет, его мать таинственно исчезла. В городе по этому поводу ходили разные слухи, но наиболее популярны были две версии. Первая — что с ней что-то сделали Тени, которых недавно заметили в округе. Похищать ночные монстры не могли, но они могли её испепелить своим прикосновением. Зачем Теням это было нужно — испепелять людей, никто не знал до сих пор. Тени отличались сильной ненавистью к человеку и жаждой прикоснуться своей тёмной тканью, которая окутывала их, именно к человеку. Растения не повреждались из-за Теней, а животных те обходили стороной, хотя животные, как и человек, тоже испепелялись от соприкосновения.

Некоторые люди считали, что Тени так питаются, но вот Церковь считала немного иначе: она полагала, что таким образом Тени пожирают души смертных. Но проверить это никто не мог. Второй версией исчезновения матери Сириуса было предположение, что это Михаил что-то с ней сделал. Старик отличался нездоровым вниманием к чужому ребёнку, при этом он забросил даже собственную семью. О предназначении Сириуса никто не знал, а тот своих способностей ещё не проявил, хотя бывало «выдумывал странные слова», но это списывали на ребячество — чего только не болтают мальчишки в таком возрасте. Сам Михаил же не распространялся особенно о том, почему он это делает. Он рассказал об этом только своей семье. К слову, те поначалу были несказанно рады такому доверию высших сил к члену их семьи, но всегда есть «но». Сириус рос, но вокруг него толком ничего не происходило. Никаких сверхъестественных явлений, никаких новоявленных апостолов. Ничего. И постепенно от Михаила все отвернулись. Сириус рос нормально, как и другие мальчишки. Вскоре начал ходить в школу при церкви, учился не очень старательно, за что его, бывало, ругали, но при этом он демонстрировал отличные способности по арифметике и другим точным наукам вроде химии и физики. Михаил тоже учил Сириуса, стал ему кем-то вроде духовного наставника, при этом старик заметил, что многие знания у мальчика появляются сами собой, причем рывками. Поначалу это были совсем общие сведения об устройстве мира и о явлениях, происходящих в нём, вроде атмосферных или геологических, но постепенно эти знания расширялись и углублялись. В тринадцать лет Сириус знал уже столько вещей, что у Михаила начинала кружиться голова от его болтовни, Сириус мог утереть нос любому встречному взрослому и хорошо образованному человеку. Однажды в городе остановился на пару дней какой-то видный учёный-физик из Санкт-Петербурга, так Сириус устроил с ним длинную дискуссию о вещах, о наличии которых Михаил даже не подозревал, хотя ему казалось, что знает он достаточно много. Более того, за последние года старик почувствовал жажду к знаниям, и его интеллект ненадолго проснулся, как считал сам Михаил, благодаря «подарку» Кастора. Здоровье было просто отличное для человека его лет, улучшилась память, возросла немного физическая сила и выносливость, вернув его лет на двадцать назад, даже ослепший от катаракты (диагностировал Сириус — Михаил так и не узнал, что это такое) левый глаз стал немного видеть. Характером Сириус напоминал Михаилу Кастора, его отца. Был такой же бесцеремонный, местами упрямый, иногда озвучивал свои мысли.