Владимир Малыгин - Мангуст [litres]

Ладно, остаётся всё-таки только устроиться на палубе и наблюдать за берегом. Если появятся ночные гости, то тогда и думать, как, чем и, главное, где их встречать. И самострел надо собрать. Только теперь до меня дошла вся настоящая полезность этого оружия. Тихонько стрельнул и всё, нет проблемы. А я грешил на бандосов, что им огнестрел не по карману. Просто им шум не нужен, вот и ходят везде с самострелами.

На борту осталась только дежурная вахта, остальная часть команды давно скрылась в темноте ночи, на прощание гулко протопав по деревянному настилу пирса в посёлке. Постепенно и на катере улеглась суета, никакого шума, только на мачте горит маленькая дежурная лампочка. Освещение так себе, только для виду, палубу даже под самим светильником не видно. Зачем включили?

А я вот тут пристроюсь, у знакомого брезента. Сигналка работает, если кто будет идти, сразу почувствую. В этот раз выставил только сторожок, охрану не добавлял, чтобы не выдала меня срабатыванием. Вход в кубрик рядом, почти… Шагов пять-шесть. Самострел заряжен, пистолет пока в кобуре, на предохранителе, нож на поясе. Посмотрим, послушаем. Лишь бы дежурные бродить не начали, пойдут ненужные вопросы задавать, шум поднимут. А дверь вниз лучше чуть-чуть приоткрыть, чтобы замком потом не лязгать. Устроился поудобнее, замер, жду. Может, никого не будет? Показалось? А я тут запаниковал? Ну и ладно. Днём высплюсь. Зато целее буду.

Никого. Над головой чёрное небо в звёздах. Светят безразлично сверху, подмигивают. Море шумит, волна о борт тихонько шлёпает, тишина. И на борту ни звука, только храп откуда-то еле слышен. Спит вахта. Дежурит так. Но мне это и надо, пусть спит.

Сижу, вспоминаю, чему меня на ферме учили. Повторяю пройденное. Магию только не трогаю, энергию надо бы поберечь. Моя сигналка до берега теперь достаёт, только мне так далеко не надо, можно и поменьше в неё сил вложить. Причал охватывает и хорошо.

Уже под самое утро, когда я начал забираться под брезент, пытаясь согреться и укрыться от накатившей с моря промозглой сырости, дрогнула сторожевая нить, заставив забыть про озноб и усталость. Дрёма сразу ушла, в голове прояснилось, подрагивающие нити сигналки вынудили мгновенно собраться, подхватить самострел и приподнять голову над бортом. Что там?

В чуть сереющем предрассветном сумраке еле-еле можно было разобрать тёмные пятна на самой границе видимости. Зато слышно было отлично.

– Всё. Мы дальше не пойдём. Вон катер, никого нет. Где наши деньги? – долетел сдавленный шёпот.

– Дело сделаем, и будут вам деньги. Так договаривались, или я что-то не понял? – наглый и ленивый ответ не вызывал никаких сомнений, кто идёт ко мне в гости.

– Мы договаривались до катера вас довести…

– А вдруг вы нас обманули? И там его нет? Так что идёте вместе с нами, и это не обсуждается, – теперь уже явная усмешка проскочила у бандита.

И у меня нет никаких сомнений, что это пришли за мной. Вот прицепились! Кого я тогда грохнул? Сколько их? Сигналка показывает, что четверо. Значит, двое катерников и двое бандитов. И шуметь они не будут, это точно.

– Не обманули. Мы тогда у катера на причале подождём, – пошёл на попятную тот, первый, со сдавленным голосом.

– Ждите. Может, чего и дождётесь, – уже явно издеваясь, хмыкнул бандит.

Быстрый шум, дёрнулись тени, кто-то захрипел, и сигналка показала, что на причале остались только двое.

– Зачем нам деньги отдавать? Они нам и самим пригодятся. Опускай осторожно в воду. Тише ты, не шуми. Отлив начинается, тела в море унесёт. Пропали и пропали, мы-то тут причём? – хмыкнул главарь. И добавил своему молчаливому спутнику: – Вот что с людьми жадность делает. А не захотели бы денег, были бы живы. Понял?

Ответа так и не было.

Две тени повозились, выпрямились и осторожно двинулись к катеру. И у меня все сомнения пропали. Стрелять не буду, шум поднимать нельзя после таких событий. Эх, надо было саблю брать, то есть шашку, всё забываю, путаюсь. Самострел на одного, а второго придётся… Молнией? Ножом? Посмотрим.

Скрипнули деревянные сходни, глухо стукнули по борту. Двое. Пока внизу. Остановились на нижней поперечной доске трапа. Ещё раз тронул сигналку, убедился, что вокруг пусто, и сразу же свернул сторожевое заклинание. После того как я научился ставить новую сеть, у меня резко уменьшился расход энергии. Но на всякий случай её поберегу. Уроки мага на ферме крепко в голову за два месяца вбиты. Магической энергии много не бывает…

Заскрипели еле слышно доски. Из непроглядного сумрака на борт начали подниматься ночные гости. Чем выше, тем чётче проступали фигуры, попадая из тени в серый сумрак зарождавшегося рассвета, под рассеянный неясный свет одинокой лампочки на низкой мачте. Первый массивный, доски под ним поскрипывают, жалуются, но движется мягко и плавно. На палубу с борта спрыгнул бесшумно, даже подошвами не шлёпнул по металлу. Чуть пригнулся, закрутил головой по сторонам.

– Что там, Большой? – а вот следующий на его фоне совсем не смотрится. Ниже своего напарника, весь какой-то мешковатый и балахонистый. Перебираясь через борт, чуть не грохнулся, зацепившись за что-то ногой.

– Тихо ты, зараз-за, – зашипел громила, подхватывая своего подельника рукой за шкирку. Тот висел спокойно, даже не шевелился.

– Да спят все. Парень внизу, в кубрике. А вахтенный будет до утра крепко спать. Эти же нас уверили, что в чайник порошка сыпанули сонного.

– Да заткнись ты. Знаю сам. А если не сыпанули? С фермерами связываться себе дороже. Если шум поднимется, знаешь, что с нами сделают? Тогда даже с добычей лучше к своим не показываться. Проще будет тебя здесь удавить.

– Что сразу удавить-то? Да поставь меня уже, сколько держать-то можно? Дышать нечем.

– Зря я тебя с собой взял, надо было одному идти.

– Сказали тебе взять, вот и взял. Да и кто бы тебе одному деньги доверил…

– Ну я тебе…

– Да тихо ты. Потом разберёмся. Сначала дело сделать надо. Ну. Отпусти.

Меня даже отпустило немного от услышанного. В животе ушла предательская дрожь, ладони мигом высохли. Большой тут явно физическая сила. А мелкий всему голова. Получается, громилу надо бить из самострела, а с малым как разбираться? Ножом?

– Смотри, дверь открыта, свет снизу пробивается. Спускайся.

Ого, пока я сопли жевал, они уже к двери пробрались. Почему я их проворонил? А-а, так они почти к палубе пригнулись, потому-то и не видно их в тени. Медленно привстал, напрягся и, как только последняя фигура скрылась в проёме двери, в три прыжка оказался возле проёма. Короткий шаг через высокий железный порог, стоящий внизу на ступенях что-то успевает почувствовать или услышать, уже неважно, оборачивается ко мне, задирая голову вверх. Оба подо мною, на ступенях узкого крутого трапа, уходящего вниз.