Владимир Малыгин - Мангуст [litres]

– Теперь можно только догадываться, откуда появилась наша государыня в действительности. Да, видели её на балах, мелькала иной раз то там, то тут. Потом все воспоминания подчистили, новые бумаги нарисовали. А род… Какой боярский род откажется в своих родичах государыню иметь? Понимаешь?

– А почему ты нам это всё не рассказал? Когда к себе пригласил, в гости? – перехватил разговор Георгий.

– Растерялся. Ты думаешь, так всё просто? Такое решение принять? За мной моя семья, род, вся дальнейшая жизнь от этого зависит. А ты ещё спрашиваешь! На себя лучше посмотри, грамотей. Как перед Вячеславом оправдываться за наделанные ошибки станешь?

– Ты не обо мне думай. Ты за себя говори. Засаду на нас после визита к тебе устроили. Почему? А дом зачем спалил? Бабку не жалко было?

– Какой дом? Ты о чём?

– Когда мы наутро после визита к тебе на выселок поехали. Там Настина нянька жила. Про день рождения Вячеслава говорили, вспомнил?

– И ты на меня подумал? Нет, Георгий, тебе самое место только в экспедициях. И то в отдалённых…

– Ты за языком-то следи, а то…

– Да что то? Что ты мне сделать можешь? Убьёшь? А зачем? И ничего не узнаешь! Или неприятно правду о своих ошибках слушать? Вячеслав, хоть ты укороти своего родича!

Да ещё не хватало мне в ваши споры лезть. Сами разберётесь, у меня и так голова кругом идёт. Да ещё бойцы вернулись, из-за крутого склона вылезли, на нас уставились, опасаются под горячую руку попасть. И бояре их заметили, разошлись в стороны. Придётся мне командовать. Подошёл к обрыву.

– Что?

– Так всё выполнили, что велено было. А теперь наши дирижабли возвращаются, как бы беды не было.

И рукой вверх показал. И я взглядом так и потянулся за этим простым движением. И на подходе увидел серую тушу заходящего на посадку курьера, а за ним и два потрёпанных боем крейсера в отдалении. И у всех орудийные порты открыты.

– Георгий, потом договорим. Сейчас надо быстро решать, что дальше делать! – быстрее всех опомнился Тимофей.

– Что решать-то? – растерялся Опрятин.

Даже мне уже стало понятно, что. А боярин тупит. Нет, прав Муромцев, только в экспедиции ему самое место.

– С наследником надо решать! – рявкнул Тимофей. – Если не объявим сейчас Вячеслава, смута начнётся.

– Так есть же наследник в столице… – замямлил Георгий.

– Вячеслав старший. Кровь в нём государя нашего. Все знают, что инициация прошла успешно, значит, ему первому наследовать престол государственный. Вы как хотите, а я объявляю Вячеслава наследником!

– Стойте! А меня вы спросили? Оно мне нужно? – возмутился я. За меня решать вздумали. От моих слов оба боярина опешили, словно языки проглотили. Муромцев даже губами заблямкал, словно что-то сказать пытался, да воздуха не хватило. Георгий быстрее опомнился:

– Вячеслав, ты что говоришь-то? Как это не нужно?

– А так! – отрезал я. – Я вольную жизнь люблю, леса и горы, моря и реки. Я же с детства Мангуст. А в столице я чужак, никто, ничего и никого не знаю и не умею…

– И не надо тебе ничего знать. По крайней мере, сейчас. Потом всему научим. Думаешь, один государь все решения принимал? За ним кто только не стоял. Главное, чтобы смуты в столице не было, грызни за власть. Она и так начнётся, да только её можно быстро к ногтю прижать. А если откажешься, предки тебе не простят. Да и ты сам себе не простишь… Когда повзрослеешь. Так что нет у тебя сейчас другого выхода. А по лесам и горам ты и так сможешь в своё удовольствие ползать. Кто же государю это запретить может? Мангуст… Хм-м… Когда-то давно, в детстве, мне моя мама сказку рассказывала. Там тоже такой зверёк был, мангуст. И змея была, кобра, кажется. Поговорка оттуда запомнилась. «У кобры укус, у мангуста прыжок». Точно как про тебя. Только у тебя вместо прыжка магия. А кобра в этом случае только одна… – повернулся в сторону смятого дирижабля Муромцев. – Так что, согласен? – ухватился Тимофей за промелькнувшие на моём лице сомнения. – Да и мы тебе поможем, не переживай. Решай быстрей, дирижабли сели, экипажи, вон, рядом совсем!

А у меня голова пошла кругом. Слишком много всего и сразу навалилось. Посмотрел на торопящихся к откосу вооружённых людей, на поспешающих за их спинами магов в своих балахонах. Увидел за ними в какой-то мутной дымке бурлящие от неизвестности толпы народа в городах, вопросительные глаза Алёны и Алексея, седые нахмуренные брови старого, промелькнули чьи-то незнакомые, но такие родные лица, потянулись чередой, кивнули ободряюще и исчезли. И я следом кивнул головой согласно и почти сразу же спохватился. А не рано ли я соглашаюсь? Может, ну её, эту власть? Поздно! Муромцев увидел кивок, шагнул вперёд, поднял руку, привлекая общее внимание и усмиряя толпу, свысока оглядел сгрудившихся внизу под склоном бойцов и громко сказал:

– Государь умер! Да здравствует новый государь, наследник Вячеслав!