Константин Лесницкий - Придворный портной из Арилидилла (СИ)

— Они уже бегут сюда. Они кричат твоё имя, Балдер, — быстро заговорил творец. Его очи загорелись, и улыбка пересекла бледное лицо. — Прими награду за свою боль.

— Ура! — раздавалось из портала.

— Слава великому Балдеру.

— Аве Балдер! Спаситель!

Златовласый смотрел туда в оцепенении. Гроза в его глазах отступала, сменяясь чем-то иным. Он пятился назад, начиная медленно трясти головой.

— Нет. Мне не нужно…

— Теперь они будут всегда говорить "аве" перед твоим именем, — жутко улыбнулся Ноон. — Будут вечно славить тебя. Называть твоим именем детей, ставить тебе памятники, осыплют тебя златом и драгоценностями.

— Пощади… — прошептал герой, впившись в него остекленевшими глазами.

— Но.

Это слово пронеслось эхом по замку. Стены сотряслись, и за окном ударила молния. На улице уже слышались крики и гомон людей — толпа ломилась в ворота с радостными возгласами.

— Но другому владыке — другие подданные.

Он сверкнул очами, и его волосы взлетели в воздух. Они покрылись тьмой, и россыпь звёзд пронеслась по ним, загоревшись голубым пламенем. Космическая чернота поглотила весь зал окутав собою его своды. Земля содрогнулась, и небо над замком заискрилось миллионами молний и огней. Голубая волна энергии вырвалась из всесоздателя и пронеслась по миру. В тот же миг всё вокруг затихло. Гроза замолчала, замолчало и небо. Балдер упал на колени, не в силах вымолвить и слова.

— Ты ведь хотел всё изменить, не так ли? — бездушно улыбнулся создатель. — Ты хотел убить Адельштейна и изменить загубленные судьбы северян. Что ж, ты получил это. Теперь Арилидилл стал другим.

Балдер сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Он поднял свои дрожащие руки, сокрушённо взглянув на них. Его уродливые худые кисти с кривыми пальцами покрывала пепельная кожа.

— Твоё желание исполнено.

Ноон спустился со ступеней и двинулся к выходу. Достигнув дверей, он развернулся, сверкнув очами.

— Ах да, теперь ты бессмертен. Это совершенно безвозмездное дополнение от меня.

Творец рассмеялся и распахнул двери мощными руками. В тот же миг его фигура растворилась в воздухе, оставив Балдера в одиночестве.

Герой испуганно вскочил на ноги. Он кинулся к дверям и выбежал в коридор, принявшись метаться там, как загнанный зверь. Его взгляд упал на деревянную дверь. Возле неё находились два окна, в которые проникал свет с улицы. Балдер кинулся туда, распахнул дверь и тут же попал на балкон. Златовласый подбежал к перилам, оперевшись на них и устремив взор вдаль…

Шёл снег. Снег чёрный, словно пепел. Он падал на белую чистую долину, погружая её в молчаливый траур. От гор к замку тянулась толпа серокожих чудовищ, корчившихся и визжавших что-то, будто в агонии. Они собирались в кучу возле ворот, стучась в них и дико крича.

— Аве Балдер!

— Аве!

— Слава Балдеру, нашему спасителю, убийце тирана Адельштейна!

Герой попятился назад, оперевшись спиной на стену. Он затих, устремив остекленевшие глаза в пустоту, не в силах пошевелиться. К его ногам падали чёрные снежинки, тая на глазах и поглощая его чем-то густым и холодным. Нет, не морозом. Чем-то совсем иным. Тем, что и доныне сопровождает его каждый день и каждую ночь, не давая сомкнуть глаз. Тем, что не даёт ему ни есть, ни пить, ни даже дышать без тревоги. Неискупимым, разрушающим его изнутри…

***

Ян опустил глаза на костёр, сжав кулаки и кусая уголок губы до крови. В зале стояла гробовая тишина. Балдер тяжело пыхтел в тишине, вдыхая затхлый воздух и выпуская пар из ноздрей.

— Почему Ноон сделал это? — прошептал юноша.

— Никто не знает, — тихо ответил гигант. — Давным давно он был хорошим богом. Однако что-то случилось, и он озлобился. Причина канула в лету. Но легенды всё ещё хранят имя того, кто сделал его таким.

— Вендиго…

Странники замолчали. На улице шумел ветер. Возле алтаря уже намело снега, и пламя костра подрагивало в тишине.

— А язык? — отстранённо сказал юноша, смотря в пол.

— Я сам отрезал его. И прибил Резцом к камню. Надел мешок на голову…

— Ты терзал себя из-за чувства вины?

Балдер промолчал.

— А Резец? Что в нём… такого?

— Его мне дал Ноон, чтобы я убил им Адельштейна. Он соблазнял меня, предлагал этот злополучный клинок, сулил победу над злым королём и спасение всем северянам. Я долго отказывался, но… Всё же решил им воспользоваться. Как же я ошибался…

— То есть, из-за тебя и проклят север…

— Умоляю, хватит.

Гигант поморщился, стиснув челюсть и устремив взгляд на огонь.

— Когда-нибудь я искуплю вину. Клянусь своей честью, — с усилием прошептал он.

Путники ещё долго сидели и смотрели на пламя, но вскоре Балдер молча поднялся и пошёл к дверям. Он потянул их на себя, и лунный свет полоснул по полу. Гигант вышел, после чего Ян вскочил с пола. Юноша надел на руку серебристый браслет, который он подобрал после великана, и побежал за ним. Они двинулись по объятой пургой ледяной пустоши, возвращаясь к замку.

Вскоре странники миновали ледяную пустошь и ущелье, возвратившись в долину. Здесь их снова встретили громады чёрного замка, стоявшего на холме. Сделав последний рывок, они прошли через море снега и елей, поднявшись по тропе к его вратам. Ян едва переставлял ноги, тяжело дыша и уперев опустошённый взгляд в землю. Его лицо покрывали болезненные красные пятна, а глаза впали, словно у мертвеца. Юноша подошёл к воротам и опёрся на них, зажмурившись и жадно глотая ледяной воздух. Балдер стал рядом с ним, с тревогой смотря на спутника и держа в руке свою шпагу. Великан тяжело вздохнул и бросил зоркий взгляд вдаль, задумчиво сдвинув брови.

— Хм-м…

Ян вопросительно поднял голову и увидел, что кто-то движется по долине к замку. Путник прищурил дрожащие веки и сморщился. По белому снегу шли двое незнакомцев в чёрных одеждах и тащили под руки третьего. Тот волочил заплетающиеся ноги, бессильно опустив голову с дикарской копной рыжих волос. Ян и Балдер замерли у врат, в молчании наблюдая за приближающейся тройкой.

В скором времени незнакомцы приблизились к холму и взошли по тропе к воротам. Когда их фигуры показались из-за елей, Ян сразу же впился в них своим мрачным взором, наблюдая за каждым их шагом. Двое в балахонах подошли прямо к нему и отпустили рыжего человека. Тот пошатнулся, запрокинув голову и выпучив испуганные глаза.

— Ян…

Его синее как у мертвеца лицо пересекла кривая дрожащая улыбка. Дыхание мужчины перехватило, и он оцепенел, судорожно всхлипывая и смотря на юношу, не в силах выдавить из себя ни слова и продолжая растерянно улыбаться.

— Сынок… — пролепетал он со слезами, вытянув руки к нему.

Ян посмотрел на отца пустыми глазами. Он слегка отвернулся, устремив безразличный взгляд на людей в балахонах.