fessfenson - Жёсткий Старт. Том IΙ (СИ)

- Победа... - Еле слышно прошептала Мира, облокотившись о стену и готовясь провалиться в сладкий мир грёз. Мир без боли. Но стрелок не позволил ей сделать подобную глупость, с силой вбивая новую печать в грудь, - Ай!

- Рано расслабляться, - последовал невозмутимый ответ на яростный взгляд наёмницы, - Готовьте снаряды.

Подобрав отрубленную ранее кисть, Моргол вытащил из её слота толстую иглу и быстро переставил её в отдел ещё целой брони.

Кое-как доковыляв, тройка сильно потрёпанных наёмников встали перед запертым буйствующим чудовищем и дожидалась активации ловушки.

Артас продолжал попытки вырваться из круга, но они ни к чему не приводили. Было слишком поздно, ведь прозрачный барьер, напитываемый одной из игл уже полностью сформировался. Прекратив тратить и без того скудный запас сил, мутант кинул полный ненависти взгляд на своих убийц и улыбнулся. Эта улыбка не предвещала ничего хорошего, и даже опытных наёмников проняла дрожь от вида твари, которая уже десятки раз должна была сдохнуть.

Тёмно-синие знаки засветились ещё ярче, и воздух в магическом круге пошёл рябью от жара.

Взорвавшийся пламенем воздух обдал покрытое хитином тело, заставляя Артаса вернуть маску на место и ещё больше нарастить брони, закрываясь в ней словно в скорлупе. Жар становился всё сильней, тщательно прожаривая запертую жертву.

- У нас ещё сорок секунд. - Предупредил Моргол. Увы, но действие Последнего Довода было невероятно коротким, даже по сравнению с другими комплексами зелий. - Если печать его не убьёт, то тратим последний запас... если и это его не убьёт, то отступаем на третью позицию. Также, заметите следы.

Испытание огнём закончилось, и Артас успешно выдержал его, вновь обращая свой взгляд на убийц. Начиналось испытание магией. Воздух в клетке наполнился ярко белыми пузырями, свободно проходящими сквозь мутанта... казалось, будто они и вовсе не причиняют ему никакого вреда. Так оно и было.

- Что?! - Вылупился Греггор на недоумённо рассматривающего пузырьки Артаса, - У него что, нет магического тела?! Невозможно!

- Секунду, если он не маг, то как?..

Закончить свой вопрос Мира не успела, так как эффект от третьей печати закончился, и актировалась последняя:

Последняя чёрная игла зеркально разделилась на сотню копий, которые воспарили в воздух и угрожающе повернулись остриями в сторону мутанта. После секундной заминки, они всё же сорвались с места и несмотря на попытку Артаса выставить блок, пробили хитиновый щит и броню насквозь... а затем вновь повернулись и пробили ещё раз.

- Живой, - констатировал факт Моргол, выставляя в сторону поднимающегося чудовища руку с заряженным слотом, - Выстрел по готовности. Барьер скоро спадёт.

Залп провели одновременно, но лишь две из трёх печатей достигли своей цели. Артас смог частично уклониться, и одна игла влетела в стену позади него.

- Блять! - выматерился промахнувшийся Греггор, опасаясь, что своей оплошностью обрушит темницу.

Вновь активировались очередные печати, и вновь мутант получил чудовищные внутренние повреждения, от которых закрывающий тело хитин вспучился, будто бы от сильного взрыва... позади него также прогремел взрыв, пробивший огромную дыру в стене и подняв целое облако пыли. К счастью, древнее подземелье выдержало столь грубое обращение.

- Бесполезно... всё бесполезно. - С некой обречённостью пробормотала Мира, наблюдая, как сквозь клубы пыли бессмертная тварь вновь встаёт на ноги.

Не дожидаясь атаки, наёмники синхронно активировали амулеты и исчезли в голубых вспышках.

За стенами города

Из синей вспышки вывалились три еле живые туши и свалились на зелёный ковёр. Сидящий неподалёку Эльвиар закончил ритуал призыва и быстро подскочил к пострадавшим, проводя анализ.

Ожоги, рванные раны, отрубленные конечности... начав активно исцелять наёмников, волшебник прокручивал в голове лишь одну мысль:

«На кого-же вы там нарвались?!»

В то же время, еле живой, и совершенно не боеспособный Артас смотрел на свои пустые резервы и бары, задаваясь очень похожим вопросом:

«На кого-же, я, блять, нарвался?!»

Примечание:

Единственная причина, по которой Артас вообще смог пережить эту битву заключается в том, что его противники не знали о принципе работы регенерации. Напоминаю, что исцелить повреждённый участок тела или прирастить отрубленную руку, для Артаса не так уж сложно (на это тратится концентрация и с недавних пор выносливость, появляется ментальная усталость, но в целом, терпимо), а вот вырастить что-то новое из ничего... куда сложней. Разбор битвы от лица Артаса будет в следующих главах.

Окрестности деревни Тихий Омут

На пути к порталу

По натоптанной тропе, шли четверо. Но по земле, ступали лишь двое:

Молодой служитель архива, которому не посчастливилось попасться под руку наглой свите Артаса, и сам представитель свиты - хмурый Каспар, которого в этот день, угораздило стать вьючной лошадью и тащить на своём горбу тушу бывшего Барона.

Странная процессия сопровождалась ещё одной фигурой. Невидимой и неслышимой, смертоносной и бесчувственной. Азазель, как и всегда, тихой тенью следовал за стрелком. Несмотря на свои попытки социализироваться, ему всё ещё недоставало человечности, так что о том, чтобы помочь своему соратнику с тяжкой ношей, он даже не подумал.

Каспар знал об этом. Знал о проблеме живой «тени», что трепыхалась за его спиной, и соответственно, не ждал помощи, смиренно принимая на себя тяготы судьбы. Сама-же «тягота», что приняла тучную форму Барона, мешком висела на плече угрюмого стрелка, и при каждом шаге, словно назло, норовил соскользнуть... впервые за всё время, стрелок пожалел о том, что искалечил бывшего владыку здешних земель.

«Скоро прибудем. К деревне» - Нашёл Азазель лишь ему видимые ориентиры, готовясь к возможной встрече с аборигенами и перепрыгивая на тень от деревьев.

Духота и влажность леса изнуряли, не прибавляя и без того раздражённому Каспару настроения. Глаза жгло от пота; вездесущие насекомые кусали и лезли в лицо; грязь то и дело норовила отобрать обувь и затянуть в своё жерло...

«Дайте, мне, кого-нибудь, убить! - Мысленно прорычал стрелок. С недавних пор, мир в его глазах стал куда более мрачен, значительно прибавив тёмных и алых оттенков. Проклятый участник старой пьесы менялся, пусть медленно, но неумолимо. Он понимал это, но исправить не мог, день ото дня становясь больше похожим на тень от себя прежнего, но продолжая носить маску лихого и забавного пройдохи, - П-х-х... скоро Самюэль и впрямь заберёт мою душу»