Анна Сокол - Маги, ведьмы, чернокнижники

Через пару часов путь перегородила очередная ложбина, заваленная листьями и сухим буреломом, на дне весело журчал очередной ручеек. Овраг в лесочке — это совсем не то, что на равнине, никогда не угадаешь, что там, под ветками и листьями, может, норы животных, а может, ил, перемешанный с камнями.

— Ты туда, я сюда, — указал Михею направление Рион. — Ищем обходной путь, я сыт оврагами по горло.

— А мне куда? — спросила я.

— Никуда. Жди здесь, — Рион тронул бока гнедого и поскакал по краю ложбины.

Михей, помедлив секунду, направился в противоположную сторону, но с куда меньшей расторопностью.

Я стала оглядываться, легонько похлопывая Облачко по шее. Встревоженная чем-то кобыла беспокойно переступала с ноги на ногу. Местность казалась самой обычной, ни редких или целебных растений, ни съедобных орехов, только грибы, кусты, ветки и ковер из хвои.

Но было что-то неправильное в привычной лесной картине. То, что заставляло меня тревожно оглядываться, а кобылу прядать ушами.

Я слезла с Облачка, ища глазами признаки этой неправильности. Качающиеся кроны, хруст сухих веток под ногами. Где-то вдалеке защебетала птица, рядом осклизлый и поросший мхом пень. Что не так?

Покрепче ухватив поводья, я присела, разглядывая едва заметные следы копыт на мягкой земле. Не то чтобы деревенская девчонка была умелым следопытом, но в свое время я немало потрудилась, чтобы найти собственные следы, и была способна отличить отпечатки лошадиных копыт от коровьих, определить, шла лошадь налегке или с верховым.

Следы виднелись чуть дальше от края оврага, по которому проскакал Рион. Занятно, но, похоже, проклятые места не столь непроходимы, как гласит молва. Недавно здесь проезжали путники. Конные. Двое. Один налегке, второй тяжело нагружен. Остановились на краю, потоптались и свернули направо. Туда, куда уехал ученик мага. Следов, ведущих обратно, нет.

Облачко фыркнула и стала объедать листья с ближайшего куста. Несколько пичуг, стрекоча и тряся хвостами, перепрыгивали с ветки на ветку с другой стороны оврага. И больше ничего… Тогда почему же я так испугалась?

Парни вернулись через час, когда я уже мысленно прокляла их вместе с оврагом, повторила на память несколько десятков бабушкиных рецептов и подумывала о том, чтобы расседлать кобылу и устроить привал.

— Ложбина сходит на нет через три десятка вар. [17] Примерно 24 км. Лесок вполне проходим, — сказал Михей, доставая из сумки краюху хлеба и откусывая большой ломоть.

— Часа два потеряем, — не согласился Рион. — Там, — он махнул рукой, — всего через пять вар [18] Около 4 км. склоны становятся почти пологими, перебраться легче легкого. Ловушек нет. Там уже недавно проезжали, даже привал устраивали.

— У той ложбины тоже останавливались, помните? — засомневался Михей. — Они зацепы благополучно преодолели, а мы застряли.

— Освободились, как и мы, — возразил чаровник.

— Ловушки работают лишь раз. Если бы они взяли на себя плети, мы бы прошли, как по тракту, ничего не заметив, — не согласилась я.

— А если один из них маг? — спросил Михей. — Если они преодолели ловушки без потерь?

Я посмотрела на Риона. У нас тоже был маг, но что толку-то от его умений? Снова попадать впросак не хотелось совершенно, потому что на этот раз ловушка могла быть куда серьезнее, чем плети Черного шута.

Иногда нужно дуть на воду, даже если она холодна как лед.

Да и ни к чему хорошему столкновение с действительным магом не приведет, особенно в моем случае. Неужели даже в такой глуши нам суждено встретить мага? Что чаровнику делать в лесу, они вроде тяготеют к большим городам?

— Михей, идем по твоему пути, — принял решение Рион. — Если впереди маг, встречаться с ним ни к чему.

Видимо, в этом наши мысли совпадали.

Спорить никто не стал, лучше сразу предположить худшее и потерять время, чем по беспечности лишиться жизни. Представим, что впереди едет маг. Сильный, раз легко проходит там, где застреваем мы. Или… Или… Мысль оказалась столь неожиданной, что я выпустила из рук повод. А что, если так задумано? Предположение отдает бредом, но просто представим… Сначала путники переправились, а потом появилась ловушка. Чаровник сам ее и поставил? На кого? На нас? Или на любого путника? Зачем?

Облачко неторопливо трусила вслед за гнедым Риона, я пару раз оглянулась, но ничего не изменилось. Лес остался лесом, тихим, шепчущим листвой в спину.

Овраг тянулся по левую сторону. Я неуместно хихикнула. Сколько еще в дороге попадется ям, рвов и канав, и что, каждую будем обходить по широкой дуге, боясь замочить ноги?

Под копытом мерина громко треснула ветка, Михей вздрогнул. Не одну меня одолевали страхи и сомнения.

А что, если это всего лишь наши фантазии? Нет ни врагов, ни мифического мага, забравшегося в Багряный лес, ни ловушек. Есть нечисть и трое испуганных людей, в первый раз забравшихся далеко от дома. Эол, так недолго сойти с ума, видя в каждой коряге палочника. [19] Палочник — нечисть, маскирующаяся под сухие деревяшки и коряги. Протыкает зазевавшегося путника и выпивает его кровь иглами-ветками.

Поглощенная размышлениями, я не заметила, как мы доехали до нужного места. Склоны стали сглаживаться, уже был виден просвет между деревьями. Мне почему-то стало еще тревожнее. Натянув поводья, остановила Облачко.

«Что же не так? — спросила себя и тут же ответила: — Все».

— Туда нельзя, — сказала я и тут же почувствовала себя деревенской дурочкой Орой, которая и в пятнадцать, и в двадцать пять пела на пятачке у колодца песенку про жука-короеда, весело помахивая платьицем. Одно дело сходить с ума самой, другое — сказать об этом вслух.

— А куда можно? — раздраженно спросил маг, останавливая вороного.

— Надо искать другой путь. Кто-то оставил следы и хотел, чтобы мы их увидели. Хотел, чтобы повернули… повернули сюда…

— Айка, что за бред, — начал Рион, но договорить не успел.

Краем глаза я уловила размытое движение, чуть шевельнулись ветви, осыпались на землю листья. Что-то большое и темное накрыло парней, подмяв под себя вместе с лошадьми.

Кто-то пронзительно закричал. Кажется, я. Облачко встала на дыбы, я свалилась на землю и откатилась в сторону. Громадная туша с хриплым воем прыгнула вперед. Но у моей лошадки с мозгами и с инстинктами все было в порядке. Скакнув в сторону, она громко заржала и бросилась вдоль оврага, только в листве мелькнул светлый хвост.

Маленькие, красные, как угольки, глазки, наполненные голодным огнем, уставились на меня, разглядывая добычу от сбитых сапог до растрепавшихся волос. Зверь смотрел на меня и дал разглядеть себя, всего секунду, но этого хватило… Вытянутое гибкое тело, покрытое черной шерстью, передние лапы с загнутыми когтями короче задних, пасть, полная острых зубов, боковой клык справа намного крупнее остальных, казалось, он того и гляди проткнет губу. Послышался тихий шуршащий звук, словно трясли сломанную трещотку, которой часто гоняют галок с полей. За спиной зверя медленно поднимался чешуйчатый, похожий на змеиный, хвост, заканчивающийся костяной погремушкой. Помесь гигантской крысы с рептилией.