Владислав Жеребьёв - Приговор некроманту [litres]

– Смрад отстирать надо, – пояснил он. – Иначе назад не пустят. Ты бы тоже, хозяин, сбросил одежу, я постираю.

– Вот уж спасибо.

Я поднес рукав своей куртки к носу и осознал, что вонь от мертвяков впиталась основательно. Делать нечего, пришлось скидывать одежду и, голяком, как мать родила, под пронзительным ветром полоскать шмотки в студеной воде.

Пока я занимался этой почетной процедурой, Коба умудрился развести костер и даже преподнес мне флягу с чем-то согревающим. Развесив вещи около костра, мы встретили рассвет. Впечатлений мне хватило на всю жизнь. Именно после этого я зарекся ни при каких обстоятельствах не посещать захоронения, а если уж и случится такое, то держать неподалеку запасной комплект одежды…

Третий случай мог и не произойти, однако я буквально споткнулся об него. На дневной стоянке я отлучился, чтобы, пардон, справить нужду, и, пробираясь по лесу, остановился у здоровенного гнилого пня. Пень оказался очень живописным: покрытым бурым мхом и усаженным пятнистыми мухоморами. И только я решил облегчить организм, как позади меня снова что-то зашуршало.

– Коба, ты?

– Я, хозяин!

– А тебя не смущает, что я отлить пошел?

– Верный слуга своего господина сопровождать должен во всех тягостных походах.

– А если я на бабу полезу?

– Так у меня фонарь есть, а то ведь утехи мужские – вопрос сложный. А ну как ушибетесь?

– Слушай, Коба! Иди погуляй. Набери мухоморов или муравейник разори.

– Как скажете, хозяин!

Через несколько секунд послышался хруст и испуганные вопли. Подоспев к месту происшествия, я обнаружил посреди тропы глубокую яму. Жизнь гному спас малый рост. Остро заточенные колья торчали из земли, направленные остриями в небо, и служили для того, чтобы несчастный, не заметивший ловушки, рухнув туда, умер как жук на булавке. Коба же, ввиду своего невысокого роста, отрикошетил от кола по касательной, ухнул вглубь и там плотно застрял.

– Живой?! – Я встревоженно наклонился над ямой, ловя взглядом признаки жизни.

– Не дождетесь! – пискнуло из кольев. – Ушибся только. Это же надо, какая-то сволота ловушек понаставила.

– Подожди, не дергайся. – Я внимательно осмотрел устройство ловушки. Исполнена она была более чем искусно. Гладкие высокие стены не позволили бы выбраться несчастному, если бы он избежал страшной участи по Владу Цепешу. Как правило, такие ловушки обходил караул и если находил там живых, то чаще всего брал в плен, а если состояние попавшегося было совсем плачевно, то ему пускали пулю в голову. Предназначалось это, как правило, для шпионов и диверсантов.

Я вернулся в лагерь и, взяв моток веревки, вернулся к яме, чтобы вызволить гнома. Сбросив конец веревки вниз и дождавшись, пока тот за нее ухватится, я потянул, однако низкорослик не сдвинулся и на сантиметр.

– Ты что там, застрял? – Я вновь потянул веревку. Теперь дело пошло, но крайне вяло. Создавалось впечатление, что Коба прибавил в весе много лишних килограммов.

– Я тут нашел, хозяин, – доложил гном, болтаясь на другом конце веревки. – Штука интересная, однако мертвец держит. Ты, маг, поднажми, и мы у нежити отнимем. Оно ему более без надобности.

– Да что ты там такое нашел? – Я тянул изо всех сил. – Брось эту дрянь, Коба, очень тебя прошу!

– Не могу, хозяин. – Низкорослик упрямо затряс головой. – Это, может, сокровище какое!

– Да какое может быть сокровище в яме с трупом?

– А вот не скажи, хозяин. В прошлом году горная река выбросила на берег мертвеца. Богатый был, прижимистый, диво, что вода его подняла. В поясе мужика золотые монеты нашли. Радости было!

Я вытянул Кобу на поверхность и в бессилии опустился на траву. Гном же был бодр, свеж и полон энтузиазма. В руке он сжимал небольшой сундук, размером с коробку из-под обуви. Сам сундучок, обитый кожей, был оснащен удобной ручкой на крышке и небольшим навесным замком.

– Давненько ловушку не проверяли. – Низкорослик принялся возиться с запертой крышкой.

– Меня больше интересует, кто тут такое чудо вырыл. – Я опасливо осмотрелся, готовясь увидеть выскакивающих из кустов разбойников, однако гном был спокоен.

– Брошена ловушка, хозяин, не бойся. Эльфы ее строили лет сорок назад. Тогда лесное братство и длинноухие этот лес делили. Мой дед лично поставлял братству снаряжение для ближнего боя. Потом вечный народ выбили отсюда, и тут наконец установился порядок. Ловушки, вот, остались. Эхо войны…

– И что? – с сомнением поинтересовался я. – Даже трупы не вынимали?

– А зачем? – поморщился гном, возясь с неподатливым замком. – Лишняя работа только дураку в радость.

Шло время, а замок на ларце не спешил поддаваться ловким пальцам Кобы. Отмычки буквально парили в воздухе, гном потел и матерился, вспоминая «добрым словом» тех, кто смастерил подобные запоры. Однако умение и упорство взяло свое, и замок наконец поддался.

Откинув крышку, Коба с восторгом заглянул внутрь, и на лице его отразилось недоумение и досада.

– Чушь какая-то, – вымолвил он. – И зачем нужно было вешать столь сложный запор, чтобы спрятать подобную безделицу.

– Видимо, она была очень важной. – Я подошел поближе и заглянул в ларчик. На его дне, обитом уже начинающей истлевать сатиновой тряпочкой, лежало потерявшее блеск кольцо. Я, конечно, не специалист в подобных безделушках, но на драгоценные металлы это походило мало, что тут же и подтвердил Коба.

– Железное колечко, – заключил он. – Вон и ржавчина видна.

– Погоди, это не кольцо. – Я взял искомый предмет и поднес его к глазам. По краям колечка виднелись борозды, а внутри были крохотные зубцы. – Это, похоже, деталь какого-то механизма. Маленькая, но очень важная.

– Механизм и эльф? – Гном искренне расхохотался. – Да они в инженерном деле ничего не смыслят. Все порхают по своим деревьям да из луков стреляют. Может, они украли, а вор в ловушку и попал.

– Надо внимательно осмотреть труп. – Я привязал конец веревки к стволу дерева и, аккуратно спустившись вниз, чтобы не стать жертвой ловушки, принялся осматривать останки. Определить с ходу, кого ограбил Коба, было сложно. В ловушку в разное время попало несколько живых существ, и, поскольку я решительно не представлял, как может выглядеть скелет эльфа, пришлось осмотреть останки каждого. Всего неудачников оказалось трое. Двое из них, получив удар колом в живот или сердце, погибли сразу, и были, видимо, птицами невысокого полета. Остатки обмундирования и пряжки из дрянного металла были тому подтверждением, а вот третий скелет показался мне наиболее симпатичным. Даже в таком состоянии одежда на нем, истлевшая лоскутами, в прорехах, была качественная, с ровным швом, выполненная добротно. Левая кисть была разбита, части плеча недоставало. Похоже, гонец с ларцом пробирался по вражеской территории и, упав в яму, так и остался там помирать. Нашедший его патруль, оценив состояние, добил несчастного стрелой, которая торчала из глазницы.