Кирилл Сызранцев - Порочный Избранник [СИ]

Нож уже коснулся запястья. Металл его лезвия был необычайно горячим, обжигая кожу девушки. Она закричала так сильно, как никогда не кричала, надеясь, что Константин сможет прийти ей на помощь. Старуха, схватив руку девушки, резко провела ножом. Кровь вялой струёй стекала с запястья.

– Очень хорошо, что ты ещё не порочна, девчонка. – прохрипела старуха, злорадно улыбнувшись. Она схватила Фарку за волосы, резко потянув назад. – Твоя кровь должна пробудить всеми забытое Божество, первое творение Эохата, создателя иллюзий и страхов, надежд и страданий. То Древний Бог, что должен возродиться после всей пролитой крови!

Обжигающее лезвие ножа коснулось шеи девушки, медленно, неспешно разрезая кожу. Могра явно испытывала непередаваемое наслаждение процессом, слушая громкие крики девушки. На её лице была зловещая улыбка, полная ненависти к Фарке.

Свечи ярко вспыхнули и сразу же погасли. Комната лишь на миг погрузилась во тьму и мрак, но сразу же вспыхнула ярким огненным светом, сопровождаемым рычанием и грохотом падающих камней. Безумная старуха убрала нож от горла Фарки, быстро, с несвойственной для её возраста скоростью, повернувшись на того, кто прервал обряд.

– Ты, старая мразь, убери от неё свои руки! – рычал Константин, почти превратившийся в Демона. – Обещаю, твоя смерть будет мучительной!

С этими словами он набросился на неё, схватив за горло. Его когти впивались в её кожу, оставляя глубокие кровоточащие раны. Могра размахивала ножом, отчаянно пытаясь отбиться от напавшего на неё Демона, истошно крича.

– Кричи громче! – прошептал Константин возле её лица. – Мне нравятся твои вопли!

С этими словами он сжал руку, в которой был нож, выгибая её обратно к Могре. Его крылья царапали лицо старухи, разрывали на ней одежду, вонзаясь в дряблую, обвисшую кожу. Ведьма выла от боли, умоляя о пощаде. Она пыталась вырваться из цепких лап Демона, отбиваясь свободной рукой от него. Константин поднял её за горло, бросив на алтарь. В его руке был тот ритуальный нож, которым она хотела убить Фарку.

– Пора тебе самой прочувствовать всё то, что испытывали твои жертвы! – выкрикнул Константин, ударив старуху ножом прямиком в живот.

Он наносил удары снова и снова, озлобленно рыча при этом. Кровь брызгами разлеталась повсюду, окропляя стены и Фарку, вопившую от ужаса увиденной сцены.

Константин со всей силы вонзил нож в голову Могры, расколов алтарь на куски. Расправившись со старухой, он повернулся к висевшей Фарке. Его когти без труда разрезали верёвки. Девушка упала без сознания. Слишком большая кровопотеря и огромное количество страха сыграли свою роль.

Константин, взяв её на руки, взвыл от горя. По его лицу стекали слёзы, а сам он снова принимал человеческий облик.

– Нет-нет-нет! Только не ты! Только не сейчас! – кричал он, прижимая её к себе. – Потерпи ещё немного, я смогу исцелить!

Фарка безвольно лежала на его руках, продолжая истекать кровью. Константин нараспев читал заклятия, пытаясь исцелить возлюбленную, но ничего не получалось. Любая магия разрушалась волей Кшары.

В голове Константина зазвучал голос. Громкий, чёткий и ясный, будто принадлежал живому человеку, говорящему рядом. "Нож к ранам приложи" – гласил он. Константин узнал этот, до боли знакомый голос. Это был Светород.

Константин, не раздумывая ни секунды, направился к окровавленному алтарю. Тело Могры лежало безвольной обескровленной куклой, небрежно распластанной на сером камне. Из её пробитого черепа торчала лишь рукоять ножа, испачканная всё ещё тёплой кровью.

Юноша дрожащей рукой потянул нож на себя, стараясь не смотреть на убитую им самим старуху. Лезвие с трудом выходило из камня, издавая протяжный, режущий слух, скрежет. С него стекала тёмная алая кровь, смешанная с мозговой жидкостью, звонко капая на каменный грязный, покрытый пылью, пол. Константин, на пошатывающихся ногах, как можно скорее направился к слабо, едва заметно дышащей, истекающей кровью из перерезаного запястья Фарке.

Нож гудел и звенел в руке Константина, словно резонируя на некой, лишь ему самому известной, частоте. Время для юноши застыло, став не просто вязким, а плотным, словно камень. Все его движения, робкие, неуверенные, происходили с невероятной скоростью для стороннего наблюдателя. Константин знал, что на него смотрит кто-то незримый, но не желающий зла. Лишь несколько мгновений ему потребовалось, чтобы понять, что голос, слышимый им буквально только что, не принадлежал Светороду. Это была дешёвая, слабая, нелепая пародия на доброго старца, грубо скопированная из воспоминаний Константина.

Кем бы ни был тайный наблюдатель, но его совет действительно помог. Раны затягивались на глазах, как только Константин приложил ритуальный нож к ним. По телу Фарки заскрились голубоватые молнии, оплетающие её, словно паутина. Её глаза слабо приоткрылись. В них читалась вселенская усталость, но с тонкой, едва заметной тенью благодарности. "Всё хорошо, любимая, ты спасена" – прошептал Константин, прижимая её к себе.

– Следуй к своей цели, Избранный. Я жду тебя уже давно. – доносились отовсюду разные голоса.

– Кто ты? – спросил юноша, укрывая на всякий случай своим телом Фарку.

– Имён моих множество, но истинное не доступно для слуха твоего и разумения. Зови меня Кшара. – сказал юноша, отдалённо похожий на Константина, появившийся из неоткуда.

– Почему я должен верить тебе?

– Если бы зла желал тебе или ей, – он уставился на Фарку, – то позволил бы этой фанатичной прислуге убить вас. Но, если ты заметил, я, наоборот, помог вам.

– Откуда ты знаешь про мою цель?

– Я слышал всё, что здесь произошло. Эта старуха думала, что я мёртв. Мне выгодно было это, но незадолго до твоего появления в этом мире, я пробудился. Мы уже знакомы с тобой. Именно ко мне, в мою обитель, ты и шёл. Поспеши, я не собираюсь ждать тебя вечно. – с этими словами туманный двойник Константина развеялся в воздухе, озарив помещение ярким белым светом.

Возле одной из стен была лестница, не видимая до этого в кромешной темноте. Константин, привязав Фарку к себе той же верёвкой, которой она была связана незадолго до этого, начал тяжёлый для него подъём.

Выбравшись из сырого подземелья, Константин, с некой обречённостью, констатировал для себя, что снова вернулся в омерзительный, целиком прогнивший дом старухи Могры. Фарка лежела на полу, совершенно не двигаясь, отчего было не понятно, в сознании она или же нет.

Прежде, чем покидать это проклятое, ненавидимое Константином, мечто, юноша решил поискать хоть какую-то одежду взамен той, что сгорела на нём. Он обошёл весь дом, каждую комнату, но всё же нашёл внушительных размеров старый на вид деревянный сундук. Открыв его, юноша не поверил своим глазам. Там была одежда всевозможных сословий и броня самого различного качества. "Скольких же ты погубила, карга беззубая?" – с посвистыванием сказал Константин, выбирая себе броню по размеру.