Анна Алакозова - Исправить все. Марта [СИ]

— Благодарю вас, — склонил голову Тайрон. — Это честь для меня.

— Это для нас честь, капитан. Но у меня возник ряд вопросов, буду вам признателен, если ваши ответы будут исчерпывающими. Итак, капитан, первый вопрос касается вашей бывшей жены, Кэйтлин. Расскажите нам о ней.

— Кэт? — немало удивился Тайрон. — Она ничего не знала о том, как ее отец зарабатывает деньги. Никогда не интересовалась его делами. Не могу назвать ее ни глупой, ни злой. Скорее это избалованная отцам любимая дочь. Ни разу за все время она не приняла участия ни в одном противозаконном действии, если отбросить ее всеохватывающую ревность, то она совершенно безобидна. Простите за вопрос, но почему вас заинтересовала Кэт? Я предоставил все необходимые улики, против ее отца, там несколько десятков дел, за каждое ему светит пожизненное, неужели этого мало?

— Нет, капитан. Ее отца мы действительно могли призвать к ответу и общество было бы избавлено от его влияния, но…

— Дело в том, капитан, — тихо заговорил человек в штатском. — Что два часа назад, на одной из свиноферм в двадцати километрах от города был найден труп. Мужчина, лет около шестидесяти, сейчас с ним работают судмедэксперты, устанавливают личность и причину смерти, но у нас нет никаких сомнений, что это труп вашего бывшего тестя. Убийцы позаботились о том, чтобы опознание затянулось, но им не хватило времени. Фермер должен был вернуться только через три дня, а к тому времени останков бы уже не было, совсем, но он забыл что-то дома и приехав, увидел свежие следы шин у своего хозяйственного блока. Испугался, что кто-то покусился на его собственность и как честный гражданин вызвал полицию. Пока ехали наши оперативники, он увидел тело среди своих хрюшек, входить в загон побоялся, но багром подцепил небольшую кожаную сумку, в ней были документы на имя вашего тестя. Ну, и множество других улик, указывающих на него. Вот нас и заинтересовал вопрос, что произошло? Передел власти между крупными синдикатами? Месть, сами понимаете врагов у него было немало. Но удивило отсутствие трупов его охранников. Первой под подозрение попала ваша бывшая жена. Могла ли она желать смерти своему отцу? И если «да», то каковы ее цели? Не планирует ли она занять его место? Вы же понимаете, что все доказательства, собранные вами, капитан, имели силу только в отношении ныне покойного. Его кончина, ко всеобщему сожалению, возвращает нас в самое начало, к месту где у нас нет ровным счетом ничего, кроме понимания, что есть преступная группа, которой кто-то руководит. Кто-то очень осторожный и достаточно умный, чтобы не подставляться. Вот такая сложилась ситуация, капитан. Ваш развод, который был логичным завершением вашего задания, теперь ставит крест на возможности продолжит расследование. Вы отстранены, капитан. Ваше место займет другой оперативник, ему вы передадите все данные, проведете инструктаж. Никто не знает Кэйтлин так хорошо, как вы, капитан.

— Вы считаете, что Кэт мола убить своего отца, чтобы занять его место в синдикате?

— А вы, капитан, считаете, что она не способна на это? — ответил вопросом человек в штатском.

— Та, Кэйтлин, с которой я прожил три года однозначно не способна на это, но она сильно изменилась, когда я принял решение о разводе. Буквально на глазах, избалованная красотка превратилась в достаточно разумную, предприимчивую и в меру жесткую женщину. Такой я ее прежде не видел. Словно это другой человек, другой разум. Я не могу этого объяснить, но считаю возможным мое возвращение к заданию. Кэт любила меня, я смогу…

— Нет, капитан, — прервал его начальник, и, подойдя к нему, по-отечески похлопал по плечу. — С вас хватит уже. Мы все понимаем, признательны за ваше рвение, но три года — большой срок, вам пора вернуться к обычной жизни. Мы предоставим вам другую работу, когда вы вернетесь из заслуженного отпуска. Свозите сына на побережье, вы так давно не отдыхали, капитан, простите, майор Карс. Вы сделали достаточно, теперь этим займутся они, — он кивнул в сторону человека в штатском. — Их агенты. У вас есть пожелания? Чем бы вы хотели заняться по возвращении из отпуска?

— Определенных пожеланий нет, сэр, но хотел бы остаться здесь. Не хочу больше оставлять сына.

— Понимаю, капитан. Приму к сведенью. Оперативники вашего уровня высоко ценятся, капитан, думаю без труда подыщем вам место. Единственное в чем мы вынуждены вас ограничить — ваш род деятельности должен быть совершенно отличен от того, где вы сможете пересечься со своей бывшей женой или со знакомыми по прошлому заданию. Так что отдел убийств, отдел по борьбе с экономическими преступлениями и наркоотдел — не рассматриваются. В остальном — вы вольны выбирать, капитан.

— Спасибо, сэр. Я подумаю. Я свободен?

— Да, капитан! Три недели отпуска и внушительная премия. Отдыхайте. Спасибо за службу!

— Рад служить.

Большой дом встретил его темными окнами и звенящей пустотой. Закрыв за собой тяжелую дверь, Тай без сил опустился на пол и откинул голову назад, упираясь в прохладное дерево двери затылком. В голове всплывал разговор с родителями, слезы матери, молчаливый упрек отца. Он чувствовал себя виноватым перед ними, пытался оправдаться, найти нужные слова, но мать перестала слушать едва он заикнулся о том, что не увольнялся из воинских структур. Сколько не пыталась она сдержать слезы, они текли помимо ее воли, в конце концов она заперлась в ванне и не выходила оттуда больше часа. Отец отреагировал спокойнее, но его самолюбие так же было уязвлено, он выслушал все оправдания молча, то и дело подливая в стаканы обжигающий виски, и позабыв о содовой поглощал алкоголь стакан за стаканом. Помолчав еще немного после завершения душеизлияний сына, он спокойно сказал.

— Тай, мне очень неприятно, что ты воспользовался моим положением в обществе, для достижения своих целей, это оскорбительно. Я-то надеялся, что брак с Кэт, хоть и не построен на великой любви, но все же принесет тебе облегчение, и даст твоему сыну возможность жить в нормальной семье, но этого не случилось. Мне очень жаль, сын, что из огня военных действий ты попал в полымя работы под прикрытием. Единственное, о чем я прошу тебя, будь осторожен. Ты не представляешь чего нам с матерью стоили те дни, когда мы считали тебя погибшим, мать все глаза выплакала, боюсь, что второго такого удара ей не пережить. Откажись от опасных заданий, у тебя ведь сын растет, он тебя почти не знает, Тай, не оставляй его сиротой при живом отце. Но как бы там ни было, сынок, я горжусь тобой. Ты хороший человек и отличный сотрудник, не забывай еще быть достойным сыном и внимательным отцом. Я очень горжусь тобой, сынок.

Мать не могла говорить до самого вечера. Она только утирала слезы и то и дело с нежностью смотрела на сына, а потом снова пряталась на кухне под благовидным предлогом.