Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

— Тебе было мало опоить меня и показать Лири то, чего на самом деле не было. Тебе мало было обесчестить меня в ее глазах, когда ты поняла, что даже это не сможет нас разлучить ты решила просто убить ее? Может быть и меня тоже ты хочешь убить, Калисто? Ведь теперь все твои мечты пойдут прахом, или ты думаешь, что я смогу забыть и простить тебе смерть Лири? Ты действительно думала, что, убив ее, ты заставишь меня ее забыть? Если и так, Калисто, ты ошиблась! Теперь, я тебе не брат, Калисто. Я говорил Лири, что она слишком добра с тобой, что нужно проявить жесткость, но она твердила, что ты лишь запутавшийся ребенок, что мы сможем научить тебя как быть лучше… Она верила в это… Вот только эта вера — ее погубила. Я убью тебя, Калисто, убью с наслаждением. Лири будет отмщена, — пока он говорил все это, виновница уже стояла совсем рядом с ним, он протянул руку и схватил ее за плечо.

Женщина вскрикнула, пытаясь вырваться из крепкой хватки.

— Орлен, отпусти меня! Ты не посмеешь… — испуг в ее глазах сменился на уверенность, глаза сузились и стали жесткими. — Ты же сам был в восторге от наших ночных игр, тебе же было хорошо со мной, милый, ты был так страстен, так пылок, ты сам не хотел останавливаться…

Коротким движением, он, недолго думая, ударил ее по щеке, оставив след на нежной коже.

— Змея, замолчи! Ты опоила меня, ты знала, что я вижу не тебя, ты знала, что для меня ты сейчас Лири, ты использовала меня и ее… Ты ничтожество, — он рванул плащ на себя, стремясь покрепче сжать руки на плече отбивающейся женщины.

Но она смогла вывернуться и в его руках остался только плащ. Калисто упала на землю в нескольких шагах от него. Ярко-красное откровенное платье подчеркивало всю ее женственность, но сейчас это не произвело должного эффекта на мужчину, ему было все равно кто перед ним. Его затуманенный горем разум взывал тело к действию, к отмщению, все остальные эмоции были забыты. Сейчас была только жажда мести. Осознав это, Калисто пришла в ужас. Весь ее план пошел прахом. Теперь уже можно было и не мечтать, что Орлен, сможет забыть Лири в ее объятиях, теперь он стал врагом. Он жаждал мести. Нужно было спасаться. Вскочив на ноги, она бросилась бежать. Через несколько шагов набрав достаточно энергии, она обернулась величественным красным дракон и взмыла в облака, спасая свою жизнь. Он не стал ее догонять, проводив красную молнию в небесах, он перевел скорбный взгляд на лежащее на земле тело.

— Беги, Калисто, беги. Я все равно найду тебя и отомщу, я убью тебя, Калисто, но не сейчас. Сейчас убирайся. Я хочу оплакать свою возлюбленную, хочу похоронить ее, и не хочу видеть тебя, не хочу, чтобы ты своим присутствием осквернила этот момент прощания. Сейчас время скорби, время мщения придет потом.

Тяжкой была не ноша, тяжкими были мысли, когда он опустил тело возлюбленной в холодную землю. Теперь он мог себе позволить скорбеть, никого не было в этом месте, он был наедине со своим горем. Он оплакал возлюбленную, он молил ее о прощении, он рассказывал, как был обманут их сестрой, он не мог с ней проститься, он не мог отдать ее тело земле. Он прижимал ее голову к своей груди, покрывал ее лицо поцелуями, он понимал, что это уже ничего не изменит, но не мог решиться на последний шаг. Когда ночь уже укутала мир своим темным покрывалом он в последний раз взглянул на Лири. Бледное ее лицо в свете луны казалось почти живым, как же он хотел, чтобы она просто спала, и проснулась едва он коснется губами ее губ. Но этот поцелуй ничего не изменил, как и сотни таких же горячих поцелуев до него. Он опустил ее в могилу. Простившись с ней еще раз, он обернулся драконом.

— Ты, была моей возлюбленной, ты была моей жизнью. Ты всегда говорила, что нужно быть водой и ветром, что ж пусть могилой твоей станет огонь. Ты станешь его частью, и вечно будешь гореть для меня, в моем сердце. Ты мечтала о любви и обычной жизни, но была великим зеленым драконом Равновесия. Обрети же, любовь моя, покой. Я буду искать тебя, в каждой твоей реинкарнации, я буду проживать с тобой, тысячи жизней вместо одной, ты будешь для меня всегда единственной, хоть и в тысячи обликах. Прости, любовь моя, что не смог тебя сберечь. Я буду ждать нашей встречи, Элирия! До скорой встречи!

Закрыв глаза, он застонал и выпустил струю яркого красного пламени в сторону ее могилы. Взмахнув могучими крыльями, белый дракон взлетел над лесом. В темноте ночи разгоралось зарево пожара.

Но ночной пожар, уничтожив всю лесную опушку не причинил вреда черному ростку дерева. Когда пожар утих, черное деревце так и стояло посреди выжженной огнем поляны, черное, скорбное деревце.“

Холод сковывает конечности. Вечерняя прохлада леса заставляет меня открыть глаза. Что это было? Сон? Наваждение? Или, может быть воспоминание? Элирия, Калисто, Орлен… кто они? Плод моего больного воображения или это именно та правда, которой нет в легендах. Неужели причина войны между богами была столь банальна? Две женщины не смогли поделить одного мужчину? Черное древо, о нем говорил демон, а еще он говорил о воплощениях двух драконов и говоил он это глядя на нее и Калена. Наверное, если найти это древо, я смогу узнать правда ли привиделась мне в этом странном сне. Орлен… в моем сне он был как две капли воды похож на Калена, а Лири… Что если я действительно реинкарнация великого зеленого дракона, если это все правда… тогда многое становится на свои места. Даже первые мои учителя не могли знать этого, наверное, ведь тогда я еще не обрела своей силы, я просто могла закрывать разломы и путешествовать без вреда по миру духов. Неужели в этом и заключается секрет? Я не просто дитя Равновесия, я и есть Равновесие… Надо вернуться в лагерь, закончить дела и уходить в лес, к эльфам… быть может они смогут мне еще что-то рассказать и объяснить. Я должна идти, но я должна улизнуть от пристальных взглядов моих друзей, я должна отправиться туда одна. Демон что-то говорил о сотнях жертв и сомневался сможем ли мы миновать их участи… Я должна быть подальше от Калена, я не хочу подвергать его опасности, сперва нужно во всем разобраться, а потом уже можно будет наслаждаться его близостью, его нежностью, полностью отдаться нашей страсти. Мелкая дрожь пробегает по телу, от одной мысли об этом. Но нет, не сейчас. Нужно идти.

Встаю на ноги, опять мелкие мурашки бегают по ногам, возвращая кровь в затекшие ноги. Дорогу к лагерю нахожу легко, зрение меня не подводит уже даже в сумерках лесах. Выхожу к одинокому костру Дарка. Он так и сидит один, глядя в огонь. Так даже лучше, мне нужно кого-то предупредить, чтобы мои друзья не бросились на поиски, кто-то должен им передать послание от меня, пусть это будет он. Он единственный, кто не станет меня отговаривать от путешествия в одиночестве и напрашиваться в попутчики. К тому же он сможет противостоять их натиску и его упрямство даст мне значительное преимущество в расстоянии.