Тай Сазерленд - Преодоление Беды [litres]

– Нет, спасибо.

Она обвела взглядом реку. В сиянии двух лун виднелись очертания древесных крон на том берегу. Среди тёмной листвы мелькали силуэты охотящихся сов.

Карапакс побрёл вверх по течению, Беда шагала по прибрежным камням, аккуратно обходя кусты.

– Может, нам в Мечту слетать? – предложил он. – Поговорим там с Луной и Вихрем, узнаем про Холода… и Кинкажу.

Голос его чуть дрогнул, и Беда насмешливо прищурилась.

– Да ты никак плакать собрался?

– Вот ещё! – буркнул он, откусывая рыбью голову. – Просто беспокоюсь за них.

– Брось, в Мечте им безопаснее всего. Там одни беглые, и все терпеть не могут королеву Пурпур. Во всяком случае, очень не любят, когда о ней расспрашивают. Бросаются всякой гадостью… И если подожжёшь корзину с улитками – одну! маленькую! случайно! – тоже бросаются. Им бы город не Мечтой назвать, а Нетерпимостью.

Карапакс то ли хмурился, то ли улыбался – в темноте не разобрать.

– И вообще, – продолжала она, – лишняя компания мне ни к чему. Чем больше драконов со мной полетит, тем больше Пурпур может убить.

– Думаешь, и меня может?

– Запросто… Ой, опять напугала, да? Как бы это повежливей выразиться…

– Скажи просто «нет».

– Ладно, пусть будет так.

– Зато Луна с Вихрем могут знать, где скрывается Пурпур, – заметил морской дракончик, прислушиваясь к хору лягушек, которые одна за другой замолкали с приближением драконов. – От них ведь что-то узнали о её новом союзнике – помнишь, Рубин говорила?

Беда нахмурилась. Откуда он мог взяться?

«Неужто королева любит нового союзника больше, чем её?» – мелькнула непрошеная мысль, и она сердито пнула камни, разбрасывая в стороны искры. Ну конечно, больше, раз верный паладин отказался помогать! А самое главное, какая разница? Что за дурацкая привычка беспокоиться о королевской любви!

Наверное, тот дракомант, что заколдовал отрезанную голову, и есть союзник. Что ещё он для них приготовил? Бр-р…

– М-м… как-то тихо стало, не находишь? – заметил вдруг морской дракончик, останавливаясь на середине реки.

Подёрнутые рябью водяные струи обтекали его лапы с еле слышным журчанием, словно подпевая шороху листвы на ветру, но совы больше не ухали, и лягушки не выводили рулады. Казалось, умолкли даже ночные насекомые.

Беда медленно обвела взглядом ночную чащу, жалея, что не умеет видеть в темноте. Что это там слева? Похоже на блеск серебристой чешуи. Еле слышный треск – сухая ветка хрустнула под тяжёлой лапой? Чудится или нет привкус дыма в сыром воздухе?

И тут река будто взорвалась!

Карапакс испуганно взвизгнул. Из воды прямо у его лап внезапно вырвалась троица взрослых драконов. Схватили за крылья и хвост и навалились сверху, прижимая к дну. Поднятые брызги фонтаном обрушились на спину Беды, наполняя воздух шипящим паром.

В тот же миг ещё двое вылетели из леса, оскалившись и выпустив когти. Она развернулась к ним, раскинув огненные крылья.

«Ну-ну, кто тут самый смелый?»

Томительное предвкушение битвы пронизало тело будто молнией. Враги напали сами! Жги, пали, никто ничего не скажет, она в полном своём праве.

«Я не плохая, Глин! Пришлось защищаться, только и всего…»

Дымящиеся когти сладко вздрагивали, готовые сомкнуться на шее первой жертвы.

– Не трогайте её! – заревел морской дракончик, трепыхаясь в мощных лапах, как недавно пойманная им рыба. – Вы умрёте! Сгорите!

Спотыкаясь и взрывая в прибрежной гальке глубокие борозды, драконы чудом успели остановиться и застыли перед Бедой испуганными статуями. От ветра, поднятого их крыльями, вода в реке пошла рябью.

«Ты всё испортил, Карапакс!»

Беда вздохнула. С другой стороны, если рассудить здраво, Глин бы его, наверное, похвалил.

– Мой друг не врёт, – рыкнула она, сверкнув глазами в клубах дымного пара. – О Беде из племени небесных все небось слыхали! – При её словах большая ярко-красная небесная вздрогнула и отступила на шаг. – Хотите удостовериться? Охотно доставлю вам такое удовольствие. – Она со зловещей улыбкой протянула передние лапы.

– Так и есть, – прошипела небесная, – я узнала её. Держись подальше, Мороз.

Тот, к кому она обращалась, шипастый серебристо-белый ледяной с розоватым брюхом, смотрел надменно, будто сомневаясь, что даже огненный дракон может с ним справиться.

«Ну попробуй напасть, ну пожалуйста!» – мысленно взмолилась она, принимая по возможности безобидный вид.

– Значит, она не Пурпур? – спросил зелёный морской дракон, держащий Карапакса.

Небесная с яростью хлестнула хвостом.

– Нет, она ещё хуже!

– Неправда! – вспыхнула Беда. – Вы просто ещё не знаете. Я подружилась с драконятами судьбы и теперь никого не жгу… разве что меня вынудят, – добавила она, бросив свирепый взгляд на ледяного.

– Ходили такие слухи, – признала небесная, – однако всем известно, что чешуя даётся раз в жизни, потом не сменишь.

– Зато можно изменить мысли! – запальчиво возразила Беда. – Если в голове не пусто, как у некоторых.

Небесная свирепо ощетинилась.

– О тебе я не только слыхала, крошка-монстр, – прошипела она, шагнув вперёд и хлеща хвостом по бокам. – Я сама ловила с патрулём твою мать, когда она сбежала!

– Осторожно, Лавина! – тихо предупредил другой морской.

– Больше всего жалею, – продолжала дракониха, яростно фыркая пламенем, – что не убила тебя тогда! Пускай Кречет улизнула, плевать, но если бы я знала, что Пурпур оставит тебя в живых…

– Погоди, – перебил Мороз, в волнении приподняв серебристые крылья, – ты сказала, Кречет?

– Да, и что? – Лавина раздражённо оглянулась.

– Кречет из племени небесных – большая, рыжая, ворчливая?

– Половина небесных такие, – усмехнулась земляная, оседлавшая Карапакса. – Другая половина – большие, ворчливые и красные.

– При чём тут Кречет? – не отставал ледяной.

– Она её мать, – пояснила Лавина. – Не хотела отдавать своих уродцев.

Мороз нахмурился, на лбу его обозначились глубокие морщины.

– Странно, у Кречет не было никаких драконят.

– Ах, если бы! – криво усмехнулась небесная.

Беда с волнением обернулась к ледяному.

– Ты что, знал мою мать?

Он покачал головой, но как-то смущённо.

– Сомневаюсь, что вы могли встречаться, – заметил морской дракон. – Когда Кречет вступила в Когти мира, ей поручили охрану драконят в пещерах, ещё до тебя. Потом воспитателей никто из наших не видел.

– А ты её видел? – спросила Беда.

Мороз смотрел странно, будто на кучку пепла, которая вновь становится драконом. В глазах – то ли радость, то ли гнев, то ли растерянность. Не понять.

– Нет, – решительно тряхнул он головой, – знал только с чужих слов.

Врёт? Но как мог ледяной знать небесную, если не видел в Когтях мира?