Екатерина Елизарова - Закрытая школа магии [litres]

– Нет, малыш, – горько усмехнулся любимый. – Я идиот, у которого не осталось сил бороться. Меня уже почти нет.

– Это неправда, – прошептала я и потянулась к нему, встала на цыпочки, обхватила шею руками. – Ты передо мной. Ты, а не он, – повторила убежденно. – Все получится.

Я прижалась к нему, стремясь поделиться своими теплом и уверенностью, и почувствовала жар и легкое давление в солнечном сплетении.

– Я люблю тебя, – выдохнула неслышно, и мои губы наконец нашли его.

Нас пронзил слабый импульс, холодком пробежав по позвоночнику и отворив в груди невидимую заслонку, из которой тут же вырвался целый поток щекочущей силы и устремился к тому единственному, кому предназначался.

– Глупая, – прошептал Волк, приподнимая меня над землей.

Я засмеялась и положила голову ему на плечо, чувствуя небольшую слабость и искристую, переполняющую меня радость.

– Где ты, Волк? Как тебе помочь?

Он замер, а потом резко отстранил меня.

– Не возвращайся. Не вздумай возвращаться! – выкрикнул грозно, и во взгляде его смешались тревога, отчаяние и решимость.

Весь следующий день я ходила потерянная и задумчивая, даже Василий Семенович махнул на меня рукой, позволив ограничиться медитациями и лишь самыми простыми, уже освоенными упражнениями. И я была ему благодарна, ибо, помимо прочего, с самого утра ощущала странную сонливость и головокружение.

– Загонял ты девоньку, лица на ней нет, – посетовала Марья Петровна за обедом и с укором посмотрела на мужа.

Василий Семенович нахмурился и внимательнее ко мне пригляделся.

– Самоотверженность – это хорошо, – наконец сказал он, – но в любом деле важна целесообразность. Энергию нужно тратить с умом.

Вот как… Выходит, я перестаралась.

– Не ругайтесь, ему это было необходимо, – ответила я.

– Ладно. Вставай. Пока солнце не село, научу тебя еще кое-чему.

Я улыбнулась и последовала за учителем в его излюбленное для занятий место – в сад.

– Есть еще один источник силы, которым молодые одаренные совершенно напрасно пренебрегают, – сказал Василий Семенович и поднял лицо к небу. – Солнце, цветочная пыльца, деревья, сама земля – вся окружающая нас природа питает и наполняет силой, если уметь попросить и принять ее благодать.

Следующие два часа я подставляла лицо ветру, жмурилась в лучах яркого солнечного света, дышала в правильном ритме и была удивительно, по-настоящему счастлива. Я чувствовала, как откликается на мой зов пространство, наполняя безбрежной радостью, и физически ощущала, как вместе с ней вливается в меня энергия самой жизни.

Здесь, в безмятежном оплоте пожилого постового, я за недолгое время научилась тому, о существовании чего даже не подозревала. Постепенно, шаг за шагом, передо мной открывался иной путь в тонкий мир. Не серый и пугающий, а прекрасный и полный красок.

Однако единение с миром прервалось, стоило только вернуться в дом. Азарий, который все эти дни крутился где-то поблизости и ни разу не покидал владений постового, исчез, а сердце сдавила необъяснимая, глухая тревога.

Я ходила из стороны в сторону, не находя себе места.

– У вас не было гостей? Может, его напугала собака? – спросила я Марью Петровну и сама скривилась от нелепости этого предположения.

– Нет, дорогая. Сидел себе у окошка как обычно, тебя дожидался, а потом смотрю, и нет его нигде.

– Не сквозь землю же провалился! Да и не ушел бы он без предупреждения.

– Оксана, сядь, – приказал Василий Семенович. – Обуздай эмоции и подумай.

– Нет у меня ни единой мысли на этот счет! – воскликнула я, но все же села. – Не понимаю.

– Удивлен, что ты успела забыть, что твой кот – вовсе не кот.

– Это верно. Только что это меняет? Думаете… Он вернулся в школу?

– Он и так сохранял плотную форму поразительно долго, – кивнул учитель. – А покидать окрестности школы, будучи духом, насколько я понял, он не в состоянии. Полагаю, он истончился до такой степени, что его притянуло обратно.

– Да, наверное, – пробормотала я, поразмыслив. Только вот тревога не отпускала. – И что теперь делать? – спросила после паузы.

– Ложиться спать, – сказал учитель. – А завтра, раз уж ты так переживаешь, попробуем еще кое-что.

«Кое-чем» оказалась довольно сложная практика, позволяющая смотреть глазами животного. Уверенности в том, что Азария все еще можно отнести к животному, у нас не было, но попробовать мы взялись. Я успела изрядно вымотаться, осваивая новый навык, но результата не дождалась, а потом и вовсе что-то пошло не так. Не скажу точно, что именно произошло: заснула я, потеряла сознание или поддалась каким-то чарам, но прямо перед собой я увидела Валерию.

– А вот и ты, – растянула она губы в глумливой улыбке. – А я уже начала думать, что от этого недоделанного фамильяра не будет толка.

– Азарий? Не трогай его!

– Уже, дорогуша, уже. Знаешь, это, конечно, трогательно, но неужели многовековой грешник – единственный, чья судьба тебя заботит?

– Что тебе надо? – выдохнула я.

– Рассказать тебе, что будет, если попытаться испить одержимого? Ничего не выйдет. Демон проснется, завладеет телом и не позволит. А если действовать постепенно или резко прерывать процесс – выходят весьма забавные эксперименты.

– Не смей!

– А что ты сделаешь? – усмехнулась эта гадина. – Остановишь меня? – спросила она многозначительно и пропала.

Я пришла в себя от странного видения и тут же, тяжело дыша, обратилась к стоявшему неподалеку Василию Семеновичу:

– Машина, она в гараже?

– Мы успели не все, – ответил он.

– Я не могу ждать.

– Бороться с тьмой – значит ожесточаться. Это не выход. Тьму нужно рассеивать светом. Создавать противовес, и ей не останется места.

– Я не знаю, где взять этот свет. Значит, я не готова? Что мне делать?

– Ты еще откроешь его в себе, но уже не здесь. Иди.

– Спасибо, – шепнула я и побежала в свою комнатку собираться.

В действительности я чувствовала себя жутко растерянной и не представляла, как смогу помочь Волку. Я даже не была до конца уверена, что они все еще в школе!

– Оксана, – заглянул ко мне постовой, – Марья зовет тебя на пироги. Поешь, а я пока приведу Потапа. Он отвезет тебя и останется в школе. Помощь ребятам не помешает.

– Вы знаете Потапа? – удивилась я. – Хорошо, если это возможно. Альбина будет очень рада.

– Похоже, время для вмешательства пришло, – кивнул он и закрыл за собой дверь.

Не успела я доесть пироги, которые, признаться, впихивала в себя через силу, как вернулся Василий Семенович вместе с высоким широкоплечим парнем, которого я видела лишь однажды.

– Здравствуй, – поприветствовал он.

– Готова? – спросил Василий Семенович.