Ольга Коротаева - Влюблен и очень опасен [СИ]

Размышляя, завернула за угол и вышла на центральную улицу нашего городка. Здесь было шумно, как никогда: около большой телеги толпился народ, рыжеволосая крепко сбитая девушка раздавала всем желающим миниатюрные мешочки, а высокий худой мужчина с красноватой залысиной собирал деньги за товар.

— Почем сахар? — весело спросила я.

— Полдрахмы за мешочек! — бойко отозвалась девушка и зазывно улыбнулась: — Очень сладкий!

— Верю, — рассмеялась я. Вдруг захотелось принести родителям Шорта подарок. Раскрыла вышитый кошелечек и достала серебряную монету: — Два!

Получив покупку, медленно направилась дальше, как вдруг заметила нечто палкообразное под телегой. Заглянула и от удивления едва не выронила драгоценный сахар:

— Ты?!

Фасм посмотрел так затравленно, что я невольно улыбнулась:

— Рада, что тебе лучше! Но зачем сбежал? — Подмигнула: — Денег нет? Не переживай, отец часто лечит бесплатно. Вернись, ты еще очень слаб…

— Эй, с метлой на башке! Можешь я на минуту отвлечься от занимательной беседы с колесом?

Голос так и сочился липко-кислым сарказмом и мне совсем не понравился. Особенно то, что обращался именно ко мне. Неторопливо, — как учил отец, — поднялась и ответила в тон:

— Если только ненадолго. Мне попалось очень умное колесо, которое намного вежливее некоторых беспардонных типов…

Посмотрела в нечеловечески-красивое лицо незнакомца, и сердце мое пропустило пару ударов, а кожа щек потеряла чувствительность. Я знала, что это дракон! Откуда? Понятия не имею… Может то, что зеленая радужка его сияющих глаз на миг показалась мерцающей? Или я, словно силу камня, услышала мощь крылатого ящера? Покосилась на палкообразное существо под колесами, но фасм очень правдоподобно притворился частью телеги. Не знай я, что он внизу, и не заметила бы. Снова взволнованно посмотрела на дракона и, едва ощущая собственные губы, прошептала:

— Чем могу помочь… парон?

Он обеспокоенно огляделся и когда снова посмотрел на меня, глаза его уже были не зелеными, а переливались всеми цветами радуги. Нервно сглотнула: неужели умудрилась снова разозлить дракона? Но чем?! Впрочем, какая разница? Хвостатый все равно объяснять не станет… Если в первый раз меня спасло то, что я ребенок, сейчас все может закончится более печально. Только если успею сказать, что ведьма, избегу «наказания». Упрямо сжала челюсти: да ни за что!

— Знаешь, где живет слышащий Одхин Лэ?

Голос его перестал звенеть едким сарказмом, говорил парон тихо, словно опасаясь привлечь внимание. Удивилась: кого может бояться дракон? Но главное, что меня убивать тот не собирался. Ощутив себя более уверенно, выдохнула:

— Знаю.

Мужчина уставился выжидающе, а я не менее пристально разглядывала его: сначала он показался очень молодым, но теперь, различив тонкие едва заметные полосочки на коже там, где у людей обычно намечаются мимические морщинки, прикинула, что ему, должно быть, лет четыреста… Наверняка уже и внуки есть.

— И где же он живет? — не выдержал дракон.

Я иронично усмехнулась — какой нетерпеливый! — и, вскинув руку, указала направление:

— Видите желтый дом? Завернете за него и увидите, где живет слышащий. Не пропустите, там огромная вывеска!

Развела руки, показывая насколько огромная, а дракон, ни слова не говоря, направился в указанном направлении.

— Не за что, парон! — мстительно крикнула я, раскрывая инкогнито, и умильно покачала головой: — Сама вежливость!

— Это что, — услышала громкий шепот, — настоящий дракон?!

Подняла глаза и, увидев изумленно-восхищенную физиономию рыжей торговки, невольно рассмеялась:

— Ага!

— Вот это да, — прошептала девушка, не замечая, как тощий парень под шумок стащил из телеги пару драгоценных мешочков. — Они еще прекраснее, чем рассказывают…

Я пожала плечами и, присев, заглянула за колесо:

— Эй! Ты жив там?

Но фасма под телегой уже не было. На дороге я заметила блеск и, протянув руку, выудила из пыли маленький, — всего с ноготок! — переливающийся серебром темный бугристый камушек. Услышав его вибрации, завороженно прошептала:

— Неужели это настоящий черный алмаз?!

Выпал ли он из кармана или украшения парона или же камушек оставил фасм?

— Пожар!

От резкого крика я вздрогнула и выпрямилась. Быстро осмотревшись, заметила того самого воришку, который стащил сахар: вскинув руку, парень указывал на желтый дом и кричал:

— Смотрите, дым! Пожар!

Я сощурилась и, к своему ужасу, увидела уходящий в небо черный столб, но поднимался он не от желтого здания, а оттого, что был за ним. Сердце болезненно сжалось от дурного предчувствия. Я побежала, но едва не упала из-за неудобных туфель. Скинув противную обувь, приподняла юбки и рванула так, что ленточку с волос сдернуло ветром.

Завернув за угол, остолбенела и, не в силах сделать ни шага, лишь смотрела, как жадный огонь пожирает наш дом.

— Этого не может быть, — прошептала я. — Там же защитные камни… — И крикнула: — Мама!

Бросилась к дому, но меня перехватила та самая кумушка, что говорила о новой службе отца:

— Стой, Ари! Ты погибнешь!

— Там же мама! — отчаянно вырываясь, закричала я. — Она не сможет выбраться сама!

Но соседка держала крепко, на щеках ее заблестели слезы.

— Бедная девочка…

— Это магический огонь, — прошипел мужик с красноватой залысиной. — Видите, как горит? Сжирает мгновенно, но на другое здание не перебирается… Явно драконий!

— Ужас, — рыжая торговка прижала к белым щекам ладони, — неужели красивый дракон поступил так жестоко? Что же делать?

— Да чего уж тут сделаешь? — хмуро буркнул мужик и, развернувшись, ушел.

Я рыдала и вырывалась, а мой дом таял на глазах с такой чудовищной скоростью, что через несколько минут на земле осталось лишь черное дымящееся пятно. Соседка отпустила меня, и я, шатаясь, побрела туда. Пепел обжигал босые стопы, но мне было все равно, боль была где-то за гранью сознания.

— Нет, — прошептала и, опустившись на корточки, пошарила по черной земле, — этого не может быть. Это сон. Страшный сон.

Подняла руки и, разглядывая испачканные сажей ладони, посмотрела на так и зажатый в пальцах черный алмаз. Парон Ро? Так вот какого особого клиента ждал отец. Высокомерного ублюдка, который на отказ подчиниться и служить, спалил все дотла!

А это значит, что неслучайно отец отослал меня. И не из-за хорошего настроения закрыл глаза на неудачу с апофиллитом. Вспомнила, как нежно ворковали родители, когда я уходила, и на глаза вновь навернулись слезы: неужели, мама тоже знала о грозящей опасности?

Сжала алмаз в черной ладони: драконы! Я отомщу… Не знаю, как, но вы еще пожалеете о содеянном.