Абрахам Меррит - Корабль Иштар (сборник)

В двух сердцах все так же билось белое пламя, спокойное, ясное, безразличное к богам и гневу богини! Два негасимых пламени все так же тянулись друг к другу, безразличные к богам и к уготованной ими каре!

Внезапно все пропало. Кентон увидел все тот же залитый светом зал, в котором находились жрица и жрец, Шаран и Кланет, а вокруг - множество мужчин и женщин. Он увидел высокий алтарь, наполовину скрытый мерцающим лазурным облаком. В глубине этой дымки какие-то невидимые руки строили дивный корабль.

И Кентон видел, как одновременно со всем этим где-то вдалеке, как будто в другом измерении, растет еще один корабль, он поднимается из бирюзового моря среди серебряных облаков! Этот корабль-призрак увеличивался по мере того, как рос на алтаре игрушечный.

Кентон знал, что призрак и был настоящим кораблем, а на алтаре создавался символ.

Он понимал также, что оба корабля были единым целым, какая-то древняя мудрость связывала их, какие-то древние силы их создали, и судьба одного становилась судьбой другого.

Двуединство! Игрушка и настоящий корабль! И оба - одно!

Невидимые руки закончили свою работу. Опустившись, они по очереди коснулись жрицы Иштар и жреца Нергала, Шаран и Кланета и тех, кто лежал вокруг. При этом прикосновении неподвижные тела исчезали, а невидимые руки поднимали и ставили на корабль маленьких кукол.

На палубах корабля-призрака, плывущего по бирюзовому морю в мире серебряных облаков, лежали люди, один за другим они появились здесь, когда маленькие куклы переносились на игрушечный корабль!

Никого больше не осталось в зале.

Корабль был создан и населен людьми.

Дымку, окружавшую Иштар, прорезал луч света, коснувшийся носа корабля. Корму окутало черное облако, отделившееся от тьмы, нависшей над Повелителем Мертвых.

Все исчезло.

Кентон увидел другой зал, маленький, похожий на склеп. Там стоял алтарь, над которым висел светильник, окруженный ореолом голубого сияния.

Алтарь был сделан из лазурита и бирюзы и усыпан сапфирами чистейшей синевы. Кентон понял, что это было какое-то тайное святилище Набу, Повелителя Мудрости.

На алтаре стоял корабль. И глядя на него, Кентон опять ощутил, что эта сверкающая драгоценность, этот сияющий символ был неотделим от того, другого корабля, плывущего в ином пространстве, в ином измерении, в том неизвестном мире…

От того корабля, на котором сейчас находился и он сам!

Судьба игрушки неотделима от судьбы Корабля Иштар, и если одному из них угрожает опасность, опасность угрожает и другому.

И вновь видение исчезло. Теперь Кентон видел окруженный стеной город, над которым поднимался высокий храм, возведенный террасами. Город окружило войско, на стенах стояли защитники. Кентон понял, что перед ним - древний Урук, а в этом высоком храме были созданы оба корабля. В это время нападавшие ворвались в город. Прежде чем видение исчезло, Кентон успел заметить, что началась кровавая резня.

Перед ним вновь было тайное святилище Набу, а в нем - двое жрецов. На серебристой металлической решетке стоял корабль. Мерцающее голубое облако парило над алтарем. Кентон понял, что двое жрецов, выполняя приказания голоса, который доносится из этого облака, спасают корабль. Из огромных чаш они сыпали какой-то чудесный белый порошок, похоже было, что это толченая слоновая кость, в которой вспыхивают маленькие жемчужины. Корабль стал исчезать, растворяясь в воздухе, а на его месте возник огромый камень Облако растаяло. Вошли другие жрецы, вынесли камень во двор храма и оставили его там.

Грабя и убивая на своем пути, во двор храма ворвались победители. Но они не обратили внимания на огромный камень.

Перед взором Кентона возник другой город, огромный и прекрасный, тоже обнесенный стеной. Кентон понял, что это Вавилон в расцвете своего могущества. Потом он увидел еще один храм. Когда тот исчез, перед Кентоном возникло другое святилище Набу. В нем находился камень.

Перед Кентоном промелькнули картины сражений и побед, триумфальных шествий и катастроф; разрушенные храмы и захваченные врагом города, вновь отвоеванные и опять захваченные, разрушенные, чтобы возродиться в еще большем великолепии…

Павшие города - покинутые богами.

Гибнущие - оставленные людьми. Медленно наступая на них, пустыня наконец их поглотила.

Их погребло забвение!

Перед Кентоном - промелькнул водоворот быстро сменяющих друг друга образов, бесцветных и размытых. Но вот движение прекратилось, и он увидел каких-то людей, работающих в пустыне, - там, где раньше стоял Вавилон. Среди них Кентон узнал Форсита! Он увидел, как раскопали камень, как высокие арабы погрузили его на примитивную тележку, запряженную терпеливыми пони, как он трясется в трюме корабля, идущего по морю мимо знакомых берегов, увидел, как камень вносят в его дом…

Кентон увидел даже самого себя в тот момент, когда освободил корабль!

Он вновь смотрел в свои затуманенные глаза.

- Суди! - прошелестели струны арф.

- Еще рано! - прошептал спокойный голос.

Перед Кентоном опять открылись неизмеримые пространства, в которых он раньше видел светлую и темную силу. Но теперь этот космос заполняли бесчисленные огни, такие же, как те, что горели в душах жрицы Иштар и жреца Бога Смерти, они мерцали и озаряли бесконечностью. Они озаряли все вокруг, и свет их привлекал к себе новые множества таких же огней, раньше скрытых во тьме. И Кентон понял, что без этих огней само сияние превратилось бы во тьму!

Казалось, что корабль парит в этом пространстве. Кентон всмотрелся внимательнее и увидел, как черная тень сгустилась над ним. В тот же миг ее прорезал светящийся луч, началась борьба. Корабль стал средоточием ненависти и гнева, и можно было видеть, как от него широкими кругами отходят волны. Казалось, что тьма впитывает силу этих волн, ее тени становились темнее и гуще. Сияние меркло, и многочисленные огни дрожали и мерцали все более неверно.

- Суди! - раздался тихий бесстрастный голос Набу.

И Кентон, оказавшись во сне - если только это был сон - перед необходимостью выбора, не знал, как поступить. Предъявить обвинение Иштар, богине, которая, как бы ни называли ее в этом чуждом мире, обладала огромным могуществом, было делом нешуточным. К тому же Кентон уже обращался к ней с просьбой, и разве она не услышала его молитвы? Да, но ведь он просил о помощи и Набу, Набу - Повелителя Истины…

Мысли Кентона облеклись в слова его родного языка, в его привычные обороты.

- Если бы я был богом, - сказал он просто, - и дарил бы жизнь мужчинам и женщинам, или каким-то другим существам, я бы сделал их совершенными, так, чтобы им не приходилось из-за своего несовершенства нарушать мои законы. Если бы я был могущественным и мудрым, какими, я понял, должны быть боги и богини, я бы поступил так. Если бы, конечно, я не хотел, чтобы люди были всего лишь моими игрушками. И если бы я обнаружил, что создал их несовершенными, и от этого они совершают ошибки, я считал бы себя ответственным за их грехи, потому что, обладая могуществом и мудростью, я мог бы сделать их совершенными, но не сделал. А если бы они были просто моими игрушками, я, конечно, не стал был обрушивать на них страдания и несчастья, боль, печаль, наказания, если бы, о Иштар, они были игрушками, которые могут чувствовать. Ибо они были бы всего лишь куклами у меня в руках.