Марина Андреева - Бунтари Лемборнского университета [litres]

Новостей было много и немного в то же время. Редерик несколько раз подходил к Адриане в университете, интересовался, нет ли от меня новостей. При этом, по словам подруги, он явно переживал, коль уж снизошел до того, что в открытую стал задавать такие вопросы и даже признался, что почему-то не может со мной связаться по амулету. Увы, подруга его утешить не могла, так как и им это не удавалось. Так что моя временная теория о блокировании связи тьмой подтвердилась, хоть я и списала все это на свое околдованное состояния во время путешествия, ведь тогда я с друзьями не пыталась переговорить, а позднее думала, что виной всему разрушенные во время осады замка амулеты связи.

Еще ректор, как-то раз столкнувшись с Адрианой в коридоре, поинтересовался, куда это я запропастилась на столь долгий срок. Подруга что-то ему налепетала о том, что это не ее тайна и если я по возвращении пожелаю, то сама все расскажу, но с нее, мол, взята клятва о молчании, и нарушить она ее не может. Как ни странно, Лейрон после этого от нее отстал и больше с расспросами не приставал, хоть и заикнулся на прощание, что мне придется еще кое-что досдавать за столь длительный пропуск занятий.

Ну что уж тут скажешь? Надо так надо. Сдам.

Рассказали и о том, что добыча люсцена была начата, и имелись уже кое-какие запасы в замковом складе, которые стоило бы забрать, коль уж возвращаться туда мы не собираемся.

А вот нежелание вернуться они озвучили единогласно. Как-то жутковато им было даже думать о необходимости заглянуть туда за образовавшимися запасами крайне редкого и дорогостоящего минерала. Однако было решено, что разработки прекращать не стоит, благо управляющий и помогавшие Надие и Дорию маги в день осады оказались вне стен замка. В итоге пострадали только обычные работяги и охранники.

– А теперь… теперь придется выплатить компенсацию семьям погибших, – вздохнула Надия. Нет, было видно, что ей денег не жалко, ее печалил сам факт того, что кто-то погиб. – Я уже переговорила с управляющим. Он согласен продолжить работу, но… с учетом случившегося требует поднять оплату едва ли не втрое. Собственно, мы имеем возможность поднять ее и в десять, и в тридцать раз, ведь прибыль очень существенная получается. Ну, и да, придется нанять новых работников и охрану, – завершила она.

– Вот ты шустрик, – невесело усмехаюсь, с благодарностью смотря на подругу. – А я-то голову ломала, зачем тебе срочно амулет связи понадобился.

– Ну не пускать же все на самотек, – отозвалась она. – Тебе-то не до того, ты с нами вот нянчишься, а я пока успела переговорить, думала, ты не будешь против. Ты же не против? – покосилась на меня она.

– Нет, конечно, – ободряюще улыбнулась я, искренне радуясь, что у меня есть такие друзья.

На том и остановились: управляющему и оставшимся в живых сотрудникам повысили жалованье и дали распоряжение осуществить необходимые выплаты семьям погибших и нанять новый штат работников. Причем Надия донесла управляющему эту новость сразу же, как только получила мое одобрение. Стоит заметить, те оживились, узнав, что будут теперь работать самостоятельно, без постоянного надзора.

– Будут воровать, – вздохнула Надия. – Может, с них клятву верности взять? Со всех…

– Да пусть воруют, – отмахнулась я. – Лучше работать будут, чтобы и нам вроде перепало, и себе незаметно под шумок что-то утащить удавалось.

– Так-то да, – согласилась подруга.

О моих приключениях они слушали, открыв рот. Вроде и не так много событий произошло, но зато каких! Но стоит ли упоминать, что больше всего впечатлилась Милания? Девушка полулежала, мечтательно прикусив нижнюю губу, и невидящим взглядом смотрела в окно. Да, поначалу она билась в истерике из-за своего внешнего вида, но эти ее страхи мы с друзьями развеяли.

– Я вам не рассказывала прежде, – взглянула на Миланию Надия. – Как-то, два года назад, я умудрилась подхватить летму.

– Ох… – выдохнула я, оглядывая вполне гладкую на данный момент кожу девушки.

Дело в том, что летма – это такая крайне редко встречающаяся болезнь, от которой в большинстве случаев умирают, но если и выживают, то… в общем, все тело остается в рубцах от язв. Ею нельзя заразиться при непосредственном контакте с носителем, возникала она от укуса лермона – не такого уж и редкого, но неагрессивного животного, на хвост которого подруга и умудрилась по неосторожности наступить, ну и…

– Так вот, Дорий же не отвернулся, – завершила рассказ она.

– А чего это я должен был отворачиваться? – несколько смущенно буркнул парень.

– А как же так вышло, что… – Милания неопределенно повела своей призрачно-худой ручкой, имея в виду лицо подруги.

– За это надо благодарить его. – Надия с нежностью посмотрела на любимого, и тот еще больше смутился. – Во-первых, у меня не было денег на лекарей, и он продал свой небольшой домик, оплатив их услуги, благо болезнь не слишком быстро прогрессировала. Ну а потом… потом, он привел мага и оставшиеся средства потратил на… – Она умолкла, явно подбирая слова.

– На что? – не удержавшись, воззрилась на нее я, памятуя о том, что никакой маг не сможет вернуть полностью утерянное, и то же самое касается и состояния кожи.

– Ну, он пожертвовал своей… своим…

Дорий тем временем закопошился на своем матраце, разворачиваясь к нам спиной. Хм… неужто настолько смутился? Ан нет. Стянул зачем-то с себя одеяло. Наверное, жарко ему. А затем… он вздохнул и смущенно задрал рубаху, и нам предстало заставившее невольно скривиться зрелище: все его тело было обезображено шрамами, и судя по всему, только руки, ноги и лицо с шеей остались нетронутыми.

– О боги… – выдохнула Милания и с некоторой завистью взглянула на Надию, во имя любви к которой кто-то пожертвовал собственной красотой. – Как же вам везет, ребята, что вы есть друг у друга, – шмыгнув носом, произнесла она и зарылась лицом в подушки, а судя по мелко вздрагивающим плечам, она оплакивала сейчас свою собственную любовь.

Я тут же пересела к подруге и начала гладить ее волосы и спину, вот только что сказать ей, не знала. Надия и Адриана тем временем подползли к ней и обняли с двух сторон.

– Мил, – Надия погладила девушку по волосам, – мне почему-то кажется, что у тебя есть Франц. И все у вас будет хорошо. А это… – она явно имела в виду временное изменение внешности подруги, – это пройдет.

– А если нет? – оторвавшись от подушки, шмыгнула носом Милания.

– Если он тебя любит, – наконец-то подал голос Дорий, – то все это не важно. Ведь он все равно будет видеть тебя такой, какой полюбил, и не важно, как ты изменилась с тех пор.

– Да, – улыбнулась Надия. – Именно этими словами Дорий впервые и признался мне в любви. Мы ж до того… Ну, так… Непонятно было, как он ко мне относится. Вроде встречались, но это ведь ничего не значит. А потом он пришел ко мне в палату в госпитале и так и сказал: «Не грусти, я сделаю все, что возможно, чтобы вернуть тебе прежнюю красоту. Но если не удастся, помни: для меня ты самая красивая девушка на свете. Та девушка, которую я полюбил когда-то…» – произнеся эти слова, она мечтательно улыбнулась. – И знаете, я ведь ему тогда не поверила. В смысле, не поверила, что любит. Думала, просто как подружку утешить решил, а он взял и дом продал и… В общем, вот тогда-то я его и полюбила, – призналась она. – Для меня никто никогда столько не делал.