Алибек Бектурганов - Энуэмент. Дилогия [СИ]

Радмир только улыбнулся. За эти дни он понял, что женщина охраняет Велислава не только днем, но и ночью. Как и шутил Саардан, «охрана бывает личной и очень личной, тут кому как повезет». Что ж, он не был влюблен в нее, только испытывал сильную симпатию и физическое влечение, так что ее эти виноватые взгляды, его довольно неплохо веселили.

— Думается мне, что ты уже много таких женщин успел повстречать, но по своей юности просто этого не видишь, — задумчиво протянул Стоян, также заметивший руру и ее взгляд.

— Все может быть, — не стал спорить Радмир. — Слушай, а сколько тебе лет? А то я все на «ты», может мне нужно обращаться на «вы»?

— Мне триста шестьдесят семь лет.

— Ох ё, — Радмир напоказ состроил расстроенную мину. — Точно надо было на «вы» обращаться.

— Я тебе покажу на «вы», — с легким смешком Стоян показал ему кулак. — Даже не вздумай. Как начали общаться на «ты», так и продолжим.

— Ну, — с легким сомнением протянул он. — Ладно, уговорил, языкастый.

— Ох, Радмир, — только и смог выдавить из себя имперец, пока смеялся.

— Ладно, я пошел спать, — Радмир хлопнул ладонями по коленям и встал. — Не то меня снова отчитает этот ваш командир.

— Улес просто любит порядок, — попытался защитить командира Стоян.

— Оно и видно. Странной такою любовью любит, маниакальной, — пробурчал Радмир и направился к своей палатке.

Стоит отметить, что командиром этого лагеря был назначен невысокий даже для имперца человек — Улес Кампф. Ему было восемьдесят два года, он был седой, с крючковатым носом и шикарными усами, которые всегда топорщились, когда этот человек начинал что-то эмоционально говорить. А говорил он эмоционально всегда. Еще чаще он кричал на своих подчиненных, ругая и стращая их всеми известными способами.

— Ты слишком категоричен, — услышал Радмир ответ Стояна в спину. — К тому же, тебя он не трогает.

Он отвечать не стал, только слегка приподнял правую руку и махнул ей. После чего залез в свою палатку и практически сразу же уснул.

— Просыпайся соня, — разбудил его голос и ощутимый толчок в ногу.

Радмир нехотя приподнял голову и одним глазом, щурясь, посмотрел на того кто его разбудил.

— Знаете, Ваше высочество, у вас такое довольное лицо, может, вы сходите и чего кисленького съедите? — Выдавил глухим голосом из себя Радмир.

В ответ он услышал довольный и громкий смех Велислава.

— Вставай-вставай, — ответил тот, после того как просмеялся. И обратился к кому снаружи. — Представь Лаура, он захотел, чтобы я кисленького чего-нибудь съел. Лицо, говорит, у меня довольное.

— Я с ним полностью солидарна, Ваше высочество, — раздался очень сонный и недовольный голос руры.

— Ой, да ладно вам. Чего вы злые такие?

— Ваше высочество, — Радмир уже сел, хотя в присутствии монаршей особы даже этого делать права не имел. Как только он увидел кронпринца, то сразу же должен был встать и приветствовать его. Но так как, во-первых, Радмир не являлся вассалом императора, во-вторых, в походных условиях лагеря, такие нюансы чаще всего опускались, то он просто сел в своем спальном мешке. — Сейчас четыре часа утра, до официальной побудки еще два часа. Я спать хочу, а тут вы такой весь из себя жизнерадостный. Идите, мучайте своей энергией кого-нибудь другого. Вон Лаура уже встала и прямо жаждет составить вам компанию.

— Предатель, — сразу же отреагировала женщина.

Но голос у нее не был недовольным, и он знал почему. Впервые за эти пять дней Радмир пошутил в ее адрес. До этого он был просто как всегда вежлив и внимателен. Может именно поэтому Лаура чувствовала за собой вину? Его ошибка. Но главное, она вроде бы поняла, что он на нее не обижается и не злится.

Радмир нехотя поднялся и все еще хмуро посмотрел на кронпринца, который с каким-то странным интересом рассматривал его татуировку на груди. След медвежьей лапы, знак принадлежности Оберу. Теперь понятно, что чувствовала Власта, когда он похожим образом рассматривал ее татуировку.

— Что? — Он вопросительно приподнял правую бровь.

— Ничего, — тут же отреагировал Велислав. — Просто в последнее время мало кто посвящается Оберу.

— Ну да, — кивнул Радмир. — Сейчас больше популярен Четырехрукий. Только все, похоже, забывают, что кроме воинской доблести нужны еще удача и хорошая голова.

— Удача и голова? — Удивился Велислав.

— Вы тоже, видимо, запамятовали историю этих богов, Ваше высочество, — Радмир слегка улыбнулся.

— Это ты про историю с сестрами?

— Не только, — Радмир уже натягивал на себя легкую кофту. — Хотя и это важно. Ведь только Ракешь и одаривает его своим вниманием, в то время как и Синея, и Мэйва, предпочитают общество Обера. Последняя так и вовсе из под венца сбежала от него к последнему. К тому же Варнол, трижды бился с Обером и ни разу не смог его одолеть.

— Точно, — кронпринц стукнул кулаком о раскрытую ладонь. — И как я не обратил на это внимание?

— Блеск и мишура славы воина, — пожал плечами Радмир.

— Как у уличных фокусников?

— Ну, тут, вы, Ваше высочество, лишку взяли с таким сравнением. Бог, все-таки, а не шарлатан какой, — пожурил он кронпринца. — Тут скорее действует принцип репутации. Ведь именно он бог-воин, а вот Обер больше по знаниям, путешествиям.

— Я смотрю, ты лан Кудо, весьма набожен, — Велислав с интересом посмотрел на него.

— Просто осторожен, — тактично ответил Радмир и повернулся к Лауре. — Завтрак готов?

— Нет еще. Повара только через полчаса встанут, — та недовольно фыркнула в ответ.

— Нет в жизни счастья, — прокомментировал кронпринц.

— Действительно, — Радмир кивнул. — Зачем так жить?

После чего принц и женщина тихо рассмеялись.

Радмир же шел за ними и не понимал, что кронпринц от него хочет. Велислав производил на него странное, двоякое впечатление. При первой встречи тот был истинным наследником великой империи, важный, гордый, уверенный, что мир крутится вокруг него и что он имеет полное право распоряжаться остальными. При этом его умные голубые глаза смотрели без привычного для отпрысков богатых и благородных семейств высокомерия и презрения к окружающим.

На следующий день кронпринц вел себя уже совершенно иначе и предстал перед ним в образе этакого добродушного, веселого, энергичного и жизнерадостного молодого человека. И если бы Радмир не видел его совершенно другим при их первой встречи, то он бы поверил, что Велислав такой и есть.

К тому же Радмир подсознательно отмечал про себя, что к нему Велислав обращался иначе, чем к другим. Вот значит иметь связи, пусть даже ты и не хочешь их использовать.

— Радмир? — Очнулся он от своих размышлений и понял, что рура уже несколько раз позвала его.

— Да? Что такое? — Он посмотрел на нее.