Сергей Плотников - Ярл

– Тем не менее, всё же зову, – надавил голосом я, показывая, что ни разу не шучу. – Главная убыль населения у отвальных – не гибель от клыков и когтей мутантов, а детская смертность. За кем не уследят, потому что все заняты или мать на дерево отсиживаться монстр загнал. Кто сам сожрёт что-нибудь не то с земли или простудится, а зельем малыша проще убить, чем вылечить. А пуще того – просто потому, что нормальной еды по весне не осталось, взрослым ничего, а у мелких дёсны кровоточат и молочные зубы выпадают и краснуха с почесуном по всем телу.

– Так веками было, – вот теперь я испортил Молчуну настроение качественно. – Баешь, изменить можешь?

– Не я могу, а мы можем. Все, кто живёт за валом, – не повёлся на разводку я. – Говорю же, приходи – и увидишь.

– Чужак... – всё-таки бросил он мне. Видимо, рассчитывал на другой мой ответ, что буду свои заслуги выгораживать. Слова подобрал даже, а теперь просто не сдержался.

– Чужак, – легко согласился я, припомнив вчерашний разговор с Тапиром. – И генерал Кристиан – чужак. Вы веками бедовали при каждом большом выплеске, а он – взял и пошёл что-то менять.

Ну хоть на что-то папочка сгодился. Не уверен, что правильно поступаю – не верится мне что-то в то, что он и вправду добьётся чего хотел. Но… до следующего катаклизма ещё около десяти лет, как и сказал ярл, а это прорва времени. Как раз хватит, чтобы дела сами за меня всё сказали… даже без моего непосредственного участия. Главное – столкнуть этот камень. И тут мне очень даже пригодится заёмный авторитет. Это при мне Баюн сдерживался, а вот наедине он наверняка проболтается, что я – генеральской сынок. Не принято у зарубежников родством хвастаться, как и у Рубежников в первую очередь деревенским личные качества важны, но тут случай особый.

– А вот как дети подрастут, да все свободные дома заполнят, можно и о новых деревнях подумать, – словно бы сам себе вполголоса в пространство высказал я. Всё, шах и мат, попался Молчун. Заметил я, как его глаза блеснули. Староста – должность выборная, но на неё никогда не попадёт человек без амбиций, это я уже по Неясю понял. Первый за века основатель новой деревни – ну как пройти мимо такой возможности?

* * *

Внутренняя стена хижины на дереве собственно и была стволом секвойи — отчего небольшое помещение тянуло на последний изыск урбанистической моды с Земли. Только другие три стены не были облицованы пластиковыми панелями “под дерево”, а действительно были собраны из досок. Совершенно типичная постройка для Ветрило, только размеры, если по-здешнему, едва ли не королевские, только у старосты дом больше. А у остальных жителей “дома” напоминали помесь конуры и скворечника – ни встать в полный рост, ни толком развернуться. Понятно, почему они стараются проводить большую часть времени на улице. Зато маленькие домики можно отапливать масляными горелками — этаким компромиссом между теплом, невозможностью затащить на ветки нормальную печь и пожарной безопасностью. Безопасность от огня тут, наверху, чтили как не каждый земной монах свою религию...

– Хорошо говоришь, мальчик. Интересно. Я, старая, прям заслушалась, — это было сказано без издёвки, наоборот, с этаким добродушным одобрением.

– Работает ещё лучше, чем звучит на словах, – заверил я ведьму, состыковывая и проверяя элементы станции переливания крови. – Мы проверяли, эффект просто поразительный.

— Куда поразительнее, что ты как-то уговорил старого хрыча разрешить всю эту затею, — фыркнула Тёмная. – Ладно со мной возиться — смену-то себе, считай, я уже вырастила. А вот что кровь чужую пытать разрешил…

Старуха покачала головой, удивляясь. Я же постарался как можно искреннее улыбнуться “смене” -- бледной большеглазой девочке, за всё время разговора не проронившей ни слова. На вид ей можно было дать максимум семь, хотя её наставница заверила меня, что ученице-адептке уже девять. Время от времени старая женщина давала мелкой поручения вида принеси-подай, только тогда будущая ведьма рисковала покинуть безопасное пространство за спиной учительницы.

– Еще бы он не разрешил, – хмыкнул я. – Такой простой способ вдвое увеличить количество “солнечного эликсира”.

Мне пришлось изрядно поводить рукой по шершавой и тёплой коре, чтобы найти одну из спящих в её толще почек. Пробудить её вышло изрядно по тратам Жизни, обычно растения отзывались куда охотнее. С другой стороны пробить себе путь наружу тонкой веточкой, немедленно выкинувшей пучок длинных ярко-зелёных молодых игл, оказалось и впрямь непросто. Маленькая помощница ведьмы, увидев такое “чудо” так и застыла, раскрыв рот в удивлении.

Нет, я не пытался её удивить – просто мне нужен был крючок для подвески расширительного резервуара станции. Вбить же что-то в живое дерево, колышек там или гвоздь, у жителей деревни-на-деревьях приравнивалось к святотатству. Только если никак иначе не обойтись – то можно, но предварительно семь раз отмерив, промазав кору над поврежденным местом смолой и лечащим составом… и получив одобрение Общества на сие действо. И, будьте уверены, своим правом контроля травматического строительства пользовались не только ближайшие соседи. А что делать? Ведь здоровье деревьев напрямую влияло на безопасность скрытого поселения.

Не удивительно, что “солнечный эликсир” в Ветриле пользовался повышенным спросом – эта ведьмовская жидкость заставляла дерево управляемо разрастаться, образуя помосты и “крыши” над ними. Разумеется, спецсредства никогда не хватало: затраты росли в геометрической прогрессии от ширины выростов. С другой стороны, загрузить ведьму только этой работой тоже не получалось – потребности поселения заключались не только в “строительстве” жилья и нужен был обменный фонд для взаимодействия с Войском Рубежа. И тут я такой со своими “трубками и иглами” нарисовался.

– Иди учись, – подтолкнула в спину девочку наставница, когда я начал объяснять что к чему. – мне будешь помогать, стара я уже сама себе вены колючкой дырявить. Да и самой скоро пригодится.

– Теперь, я думаю, Общество задержаться предложит, – возясь со жгутом, как бы невзначай намекнул я. Когда мы собирали торговую экспедицию в Ветрило, мне и в голову не пришло поинтересоваться возрастом здешней ведьмы. Потому я, мягко говоря, не был готов увидеть тут такую ситуацию.

– Сама уйду, – отрезала старушка. – А ну, нечего нюни распускать. Кому сказано: учись, пока показывают!

Мелкая громко всхлипнула, утерлась рукавом – и послушно принялась следить за моими действиями. Я тоже промолчал, да только, видать, слишком выразительно.

– Я хорошо пожила, долго, и уйду сама, пока в трезвом уме и твёрдой памяти, – уже мне с нажимом объяснила она.