Себастьян Кастелл - Творец Заклинаний

— Я могу пойти по ее следу, — сказала она, взглянув на отца. — И могу сделать это тихо. Полагаю, вы не пошли сами, потому что хотели скрыть ото всех пропажу дочери.

Я недоумевал, как можно разыскивать кого-то без поисковых заклинаний. Это казалось нелепицей. Паника родителей начала передаваться и мне.

— Ты правда сможешь, Фериус? Сможешь найти мою се…

— Тихо, Келлен, — сказал отец голосом, не предполагавшим возражений. Он спускался по ступеням лестницы. Спокойно, неспешно — пока, наконец, не оказался рядом с Фериус. — И чего мне это будет стоить, аргоси?

В его устах «аргоси» прозвучало как нечто мерзкое и грязное.

— Отец, Фериус — мой друг. Она никогда…

Прежде чем я успел закончить, Фериус Перфекс ответила:

— Прощения.

Повисла тишина. Отец с недоумением взглянул на Фериус и скрестил руки на груди.

— И кого же я должен простить, аргоси? Вашего дароменского короля?

Уже не в первый раз кто-то называл Фериус шпионкой, но неужели отец верит этим нелепым слухам? Фериус была… ну, была совсем не похожа на шпионку.

Она молчала, и отец продолжал:

— Вашему толстому королю нужно прощение за новое преступление, которое он замыслил против джен-теп? Он опять предал нас ради какого-то своего союзника и теперь боится возмездия?

Слова повисли в воздухе. Отец не сводил глаз с Фериус, словно ожидая, что она рассыплется под его пристальным взглядом. Фериус по-прежнему молчала, и отец подступил с новыми вопросами.

— Или, может, ты хочешь прощения для себя? Может, ты предала своих хозяев в столице и надеешься найти убежище здесь — в единственном месте, куда не посмеет сунуться дароменская армия?

Зловещие слова отца и его мрачный вид, казалось, ничуть не смущали Фериус. Она выглядела так же, как всегда. Впрочем, я заметил, что она словно бы стряхивает невидимую пылинку со своей куртки. И как бы невзначай открывает один из карманов.

«Хочет убедиться, что сумеет быстро достать оружие», — понял я. Когда Фериус наконец заговорила, ее голос был холоднее заклинания льда, которое мы используем, чтобы сохранять тела умерших для погребения.

— Зачем юлишь, лорд-маг? Если ты желаешь обвинить меня в чем-то — скажи прямо, и посмотрим, к чему это приведет.

— Ты угрожаешь мне, женщина?

— С этим уже справились и без меня.

Сандалии на мягкой подошве прошелестели по мраморным ступеням. К нам подбежала мать.

— Перестаньте! — воскликнула она. — Моя дочь пропала! Возможно, ее похитили! — Мать опустилась на колени перед Фериус и обхватила ее ноги. — Пожалуйста… Я знаю кое-что об аргоси. И верю, что вы не желаете нам зла.

Фериус присела, и ее лицо оказалось напротив лица матери.

— Сестренка, если ты стоишь передо мной на коленях, значит, ты не знаешь об аргоси ничего.

— Прошу, леди Фериус. Шелла — моя…

— Я по-прежнему не леди, — сказала Фериус, перебив ее. — И это не изменится, сколько бы раз ты ни… — Она осеклась и покачала головой. — А, забудь, сестренка. — Фериус выпрямилась и помогла матери подняться на ноги. — Я найду твою дочку.

— А оплата? — настаивал отец. — Кого я должен простить?

— Келлена, — ответила Фериус.

Я почувствовал укол стыда. Фериус пыталась обеспечить мне безопасность, угрожая бросить сестру на произвол судьбы.

— Нет, — сказал я. — Не на…

— Не двигайся, — предостерегла Фериус. Я даже не заметил, что направился к лестнице.

Отец посмотрел в мою сторону — туда, где я замер в тени.

— И какой позор ты навлек на наш дом, Келлен?

— Я…

«Я лгал тебе. Я освободил нашего врага. Я дрался со своими товарищами. Я ударил девушку, которую люблю».

Мне вдруг стало так стыдно, что я не смог выдавить ни слова.

Отец двинулся ко мне, но Фериус схватила его за руку.

— Неважно, что он сделал. Если хочешь, чтобы я нашла девочку, то пообещай простить его, прямо сейчас. Когда я вернусь, он, если пожелает, уйдет со мной. Из этого города и из вашей жизни. Но в любом случае ты его простишь.

На улице было темно, но могу поклясться: я видел, как голубые глаза отца налились чернотой. Фериус зашла слишком далеко. Мать, похоже, думала так же. Она встала между ними и положила руку отцу на грудь.

— Наша дочь где-то, Ке-хеопс. Наша Шелла. Одна. И пока мы тут препираемся, те люди, что напали на нее, может быть, снова за ней охотятся.

Отец даже не повернул головы, чтобы взглянуть на меня. Он просто сказал:

— Отлично. Я тебя прощаю, Келлен.

Из его уст это звучало как приговор.

— А теперь иди, дароменка. Покажи способности следопыта, которыми так кичатся аргоси.

— Я хочу помочь найти Шеллу, — сказал я.

— Извини, малыш, — сказала Фериус, не сводя взгляда с отца, — тебе сегодня слишком уж сильно досталось. А двигаться придется быстро.

— Досталось? — переспросила мать. — Келлен, что случилось? Иди сюда, живо!

Я повиновался, чувствуя себя идиотом. Моя сестра, возможно, попала в беду, а мать будет тратить время из-за пары синяков. Оказавшись в потоке света, льющемся из дома, я вытянул вперед руку в отчаянной попытке заслужить одобрение отца.

— Посмотри. Я зажег магию дыхания.

— Во имя предков! Что это у тебя на лице? — спросил отец.

— Просто кровь… Я слегка поранился. Это не…

Отец слегка шевельнул указательным пальцем. Все магические фонари поблизости засверкали, как солнце, разогнав тени — кроме той, в которой я стоял.

— Нет! — Крик отца разорвал ночную тишину.

Мать подбежала ко мне и начала тереть кожу под глазом, от чего синяк заныл еще сильнее.

— Все в порядке, матушка. Это просто…

Неуловимо-быстрым движением отец подхватил мать и задвинул ее себе за спину. А потом ухватил меня за челюсть и наклонился, рассматривая мой глаз.

— Да все в порядке, — сказал я. — Он не поврежден. Я отлично им вижу.

Отец не ответил. Мать взяла его за локоть, но отец оттолкнул ее.

— Это не исчезнет само собой, — сказал он.

Я попытался вырваться из его хватки.

— Да я же сказал: просто немного крови и грязи…

Свободной рукой отец залез в карман, вытащил маленькое зеркало и повернул его ко мне. Там, в зеркальце, я увидел свое лицо. Как и следовало ожидать: сплошные синяки, ссадины и засохшая кровь. Я рассматривал их, когда вдруг заметил маленькие черные линии, изогнувшиеся вокруг левой глазницы. Они выглядели как грим, нанесенный искусным художником. Это было даже по-своему красиво, если ты никогда не видел такого прежде. Но я видел — на картинках в книгах, которыми пугали детей, и в манускриптах, которые Осья-фест демонстрировал нам, рассказывая о темной магии.

Вот тогда я понял, почему Фериус велела мне держаться в тени, и почему она вынудила отца даровать мне прощение. Она пыталась меня защитить.

«Что за глупость? — подумал я. — Все знают, что от некоторых вещей защитить нельзя».