Георгий Герцовский - Белое и черное

– Ты задаешь вопросы, не требующие ответа, – хмыкнул мой собеседник.

– А как же тогда наказания? Карма, как ее называют индусы? Или – по христианской терминологии – воздаяние за наши грехи?

Люцифер не ответил мне. Не меняя позы, он оторвался от Земли и стал медленно подниматься к звездам. Даже руки у него по-прежнему оставались сцепленными на затылке, будто бы он не взлетал, а продолжал лежать в поле. Вскоре он слился с Млечным Путем, оставив мне короткий мысленный ответ: «Позже…»

Убив старика, тролль продолжил путь. Все шло по плану – Тот, кто приносит смерть, был полон злобы и решимости, воображая – нет, даже предвкушая – новые и новые победы. Убийство эльфа – хорошее начало Великого похода. В том, что поход станет великим, тролль не сомневался.

Итак, все шло прекрасно, если бы не одно «но». Как яркий свет в лицо спящего, как треск ветки под ногой крадущегося – так Тому, кто приносит смерть, мешал рисунок старика эльфа. Точнее, троллю не давала покоя не сама картина, а то, что он думает о ней. Мысли об этой дурацкой белой точке мешали, отвлекали, раздражали.

– Какая-то… гр-р-р-рх-х-х… глупость… Почему он не побежал? Чтобы показать мне эту мазню? Просто сумасшедший…

Эта мысль устраивала тролля, точнее, должна была устраивать – на сумасшествие эльфа можно было списать все непонятное! Но… не получалось. Тролль был умен, он смотрел в глаза старика, чувствовал могучую магию, которой тот владел, – эльф не был сумасшедшим! Не без причуд, но не сумасшедший. И эльф прекрасно понимал, что его сейчас убьют, и, хотя был готов к смерти, умирать не хотел. Это тоже было видно… Он будто бы принес себя в жертву. Чему?

Тролль даже ступать стал как-то тяжелее и размереннее – будто бы пытаясь более твердым шагом вбить в себя уверенность.

– Он просто старый глупец… Решил умереть необычно… Скучно, наверное, стало картинки рисовать… Да, в этом дело!

Не срабатывало. Будто бы невытащенная заноза – сколько угодно можешь пытаться о ней забыть, даже умудришься уснуть, но утром проснешься – и первая мысль будет о ней. Точно такой же занозой для тролля стала встреча с эльфом и картина с белой точкой.

В конце концов тролль понял, что не может бороться с собой, – он решил возвратиться и разорвать проклятую картину, предполагая, что вместе с ней исчезнут и докучные мысли. Хотя был уже вечер, тролль шел целый день, путь проделан немалый… – Тот, кто приносит смерть, решил, что если не вернется и не растерзает проклятую мазню, покоя ему не видать. Правда, втайне от самого себя, тролль лелеял еще одно желание – внимательнее всмотреться в картину и, может быть, найти то, чего не заметил вначале, то, ради чего старому эльфу стоило умирать. И настолько он спешил вернуться к картине, что даже не погнался за замеченным вдали олененком – хотя и был голоден.

Когда тролль вернулся, ночь уже приближалась к утру, но было все еще темно, поэтому исполнить тайный замысел и рассмотреть картину Черный тролль не смог. Начал накрапывать дождь, и тролль, вопреки планам, не разорвал холстину, а, наоборот, поскорее свернул ее, боясь замочить. Сначала он решил идти дальше, взяв рисунок с собой, – пока не разглядит изображение еще раз в подходящей обстановке, но дождь все усиливался, и, оправдывая себя тем, что, прошагав целый день и ночь, он слишком устал, тролль схватил картину и отправился с ней в свое логово. Тот, кто приносит смерть, решил хорошо выспаться, при свете дня еще раз глянуть на мазню – как он ее называл – сумасшедшего эльфа, расправиться с ней и вновь отправиться в путь.

Дождь вскоре прекратился, но тролль и не думал поменять направление. Он шел и думал:

«Старый дурень прекрасно понимал, о чем говорил… Его не удивило мое появление – он будто бы ждал его. Он знал, что я убью его, – и к этому тоже был готов… Проклятый эльф будто бы предвидел все… Но тогда зачем он намалевал эту грязь с точкой посередине? Какая такая глубокая мысль может скрываться в этой мазне?»

На следующий день тролль не отправился в свой Великий поход, хотя дождь давно закончился и погода была хорошая. В пещере тролль несколько дней кряду разворачивал картину, рассматривал, потом либо плевал в нее, либо комкал, проклиная ее, себя, старика эльфа и весь мир. Но на следующий день снова находил ее, расправлял на большом камне и долго глазел, ворча и капая слюной на черный холст.

Наконец Тот, кто приносит смерть, додумался вот до чего:

«Точку посередине так хорошо видно потому, что вокруг как раз чернота. Это ясно. Но что эти два цвета могут обозначать? Чернота вокруг – это, наверное, Зло. Или я, ведь я и есть само Зло, – думал тролль. – Значит, старик нарисовал меня. А в середине что? Он сам? И я его окружаю? Вряд ли. Белая-белая точка… Какого черта, что это значит?! Свет? Добро? Может быть, Бог? Зло вокруг и в центре Бог? Что еще это может означать??? Но почему тогда гнусный старикашка просто не намазюкал своего Бога? Взял бы и закрасил всю картину белым».

Тролль в очередной раз отшвырнул картину в угол пещеры, какое-то время молча сидел и смотрел перед собой, потом издал звук, похожий на волчий вой на луну. Стон этот спугнул стаю птиц с далеких деревьев. Тролль схватил дубину и двинулся в сторону ближайшего поселения.

– Как ты думаешь, что такое душа человеческая? Только не путай ее с астральным телом.

Я прекрасно знал ответ:

– Душа – это персонифицированная частичка Бога, воплощенная и реализованная в теле конкретной личности.

– Немного занудно-научно, но, в целом, верно. То есть душа – это частичка Бога в теле человека. Есть правда, одна тонкость: в человеке частичка Бога приобретает индивидуальность. Эта индивидуальность складывается из опыта прошлых жизней, из предназначения, из приобретенных личных свойств, ну и так далее. Но основой все равно остается Бог. Недаром говорится во всех религиозных книгах, что Бог есть в каждом. Все так? Согласен?

– Да.

– А карма, что с санскрита переводится как «действие», положительное или отрицательное – в понимании человека, – воздаяние за тот или иной поступок. Правильно?

– Ну да, примерно так я это и воспринимал.

– Давай теперь порассуждаем. Частичка Бога есть в каждом. Так кто награждает или наказывает нас?

– Мы сами?

– Ну конечно. Искра Божья и ее обычные свойства – чувство меры, любовь, совесть… Душа человека знает, как он будет выглядеть, когда достигнет духовного расцвета – когда от него «отвалятся» ненужные страсти, зависимости, идеи и тому подобное, а его высшие проявления: творчество, самопожертвование, способность дарить любовь проявятся максимально. Душа представляет эталон этого конкретного человека. Она знает, каким должен быть и, рано или поздно, станет ее носитель. Когда между эталоном и живым человеком расхождение – душа болит. Ее мучает совесть, ей некомфортно, она впадает в депрессию и так далее. Когда живой носитель приближается к эталону – душа ликует и человек ощущает гармонию.