Анна Алмазная - Власть безумия [СИ]

Застыв в тени рядом с братом, он внимательно посмотрел на увлеченного разговором со спутницей Армана. — Проверим и забудем.

— Почему сейчас забыть не можем?

— Потому что… — Рэн наклонился к Дериану. — У меня странное предчувствие.

Не то, что Дериан особо верил в предчувствия брата, но спорить ему надоело. Действительно, только силы тратить. Сейчас они проверят оборотня, убедятся, что это не наследник и спокойненько продолжат поиски дальше. Хотя с Рэном покоя не видать, как собственных ушей. Он сам по себе ходячее бедствие.

Дериан оценивающе окинув тонкую фигурку стоявшей рядом с Арманом девушки. Неплоха, чего не скажешь о большинстве их «красавиц» — широкоскулые, усыпанные драгоценностями, и пахнет от них… неприятно, неестественно. А это девушка иная — похожая на экзотический цветок. Нежная и ранимая. Хватило легкий порыва силы Дериана, коснувшийся ее кудрей, а она уже побледнела.

— Какой хорошенький мальчик! — воскликнула рядом толстая дама и осеклась, когда Рэн поднял на нее невозмутимый взгляд. А взгляда Рэна даже вождь не всегда выдерживал, что там говорить о слабой кассийке.

— Простите, — мило улыбнулся Дериан побледневшей архане.

— Не пугай гостей, — прошипел он на ухо брату, оттаскивая Рэна от ошеломленной дамы. — Иначе Арам тебе голову оторвет. И работать мне не мешай, если хочешь побыстрее вернуться к своим книгам.

Подействовало. Рэн прошептал:

— Живее давай, отвлекать больше не буду, — и опустил глаза в пол.

Дериан чуть усилил головокружение Аланны. Девушка побледнела и покачнулась, подняв правую руку к виску.

«Мне дурно, — прочитал по ее губам виссавиец. — Арман, я прошу тебя… давай выйдем…»

Арман немедленно схватил девушку за руку и потянул ее к высоким дверям в глубине залы. Дериан хотел последовать за ними, как вдруг рядом кто-то вскрикнул, и Дериан еще успел обернуться и поймать упавшую в обморок молоденькую архану.

— Я не хотел! — виновато сказал Рэн, — она сама меня зацепила.

— О богиня! — Дериан поднял девушку на руки и понес ее к боковой лестнице. У самых дверей его выручил другой целитель, а Дериан повернулся к Рэну и сказал:

— Армана мы упустили. Ищи себе другого.

— Нет, — в голосе брата послышалось знакомое упрямство. — Сначала проверим Армана.

— Мы можем искать целую ночь…

— Будем искать столько, сколько понадобится. Или других я тебе не покажу.

Дериан вздохнул. Вот оно, знаменитое безрассудство брата. И теперь что хочешь, то и делай, а Армана ему преподнеси на блюдечке. И дело уже даже не в оборотне, а в светившимся в глазах Рэна азарте. Рэн никогда не упускал своей жертвы, а Арман, увы, уже был для него жертвой.

— Пойду с тобой, — заявил Рэн.

Дериан не возражал. Сказать по правде, он уже так устал, что на возражения сил не хватало. Поспешно они вышли на улицу, сбежали по ступенькам, и Рэн, шагнув в тень черемухи, тихонько ухнул. Дериан вздрогнул. Он не любил ночных птиц. Еще менее он любил хищников, от которых пахло кровью и насильственной смертью.

Но Рэн был другой. Рэн обернул руку плащом и позволил опуститься на нее любимцу-сычу. Птица сложила широкие крылья, и Рэн, мило улыбнувшись, почесал ее белую, с бурым продольным рисунком, грудку.

— Хватит этих нежностей! — не выдержал Дериан.

Рэн усмехнулся, заглянул в круглые, поблескивающие в полумраке глаза птицы, и Дериан был уверен, что взгляд брата стал черным, испуская зловещее сияние.

Дериан не любил, когда Рэн использовал свою силу. В эти мгновения, как и сейчас, грудь пронзала стрела холода. Казалось, что еще немного, и все живое вокруг превратиться в черный лед и, повинуясь приказу Рэна, разлетится на тысячу осколков, покрывая землю блестящими, черными кристаллами. Рэн любил черный цвет.

Рэн любил смерть.

Птица издала гортанный звук и, взмахнув крыльями, взмыла в небо. На душе Дериана внезапно потеплело. Стало легче дышать.

— И что теперь?

— А теперь подождем, — спокойно ответил Рэн. — А ты постараешься немного отдохнуть.

Ожидали они недолго — Дериану показалось, что он только что опустился на траву и закрыл глаза, провалившись в тяжелый, без сновидений сон. Когда он проснулся половинчатая луна чуточку сдвинулась к верхушкам деревьев, а Рэн сидел рядом на корточках, касаясь плеча брата холодной, как лед, ладонью.

— Мы нашли их, — усмехнулся Рэн.

— И все же… не теряем ли мы время?

Рэн лишь пожал плечами, поднимаясь. Раздалось рядом хлопанье крыльев и сыч уселся на милостиво протянутую руку хранителя.

— Любишь ты зверюшек, — прошептал Дериан.

— Не-е-е-е, — протянул Рэн. — Я люблю опасных зверюшек, как, говорят, и телохранитель наследного принца… зеленый Тисмен.

— Зеленый Тисмен любит всех зверюшек, а ты — только некоторых, — Дериан шагнул вслед за Рэном в лесную темноту.

Птица взмыла с руки хранителя смерти, бесшумной тенью проносясь по ночному лесу где-то в пределах видимости. Рэн шел за нею, увлекая за собой брата.

Хранитель смерти чувствовал себя в темноте как дома.

Дериану, любившему день и свет, приходилось тяжелее: то и дело он натыкался на какие-то коряги, кротовые холмики и вырытые кем-то и зачем-то ямы, рискуя сломать себе ногу. Спотыкнувшись в очередной раз, Дериан выругался и потратил немного драгоценных сил на ночное зрение. Идти стало гораздо легче.

Вскоре под ногами их зашелестела прошлогодняя листва — Дериан и Рэн вошли под тень столь любимого их вождем букового леса. Сыч летел чуть впереди, указывая направление, и внезапно вспорхнул на низкий, толстый сук и замер у самого ствола уродливым наростом.

«Не шуми, они тут, — Рэн вновь перешел на внутренний диалог, увлекая брата за толстый ствол бука. — Смотри!»

Дериан посмотрел и тотчас почувствовал, как щеки его залило жаром. Видимо, Аланне стало гораздо лучше. Видимо, Арман времени не терял.

«Мы же не будем подглядывать?» — спросил целитель.

«Подглядывать? А что я там не видел? — съехидничал Рэн. — Чего нервничаешь-то? Они только разогреваются.»

Дериан вновь осторожно выглянул из-за ствола дерева.

Впрочем, осторожность была излишней: парочка так сильно увлекалась друг другом, что вспыхни посреди ночи день, а и то не заметит.

Арман страстно целовал Аланну, прижимая ее к стволу бука.

Пальцы юноши начали проворно мять дорогую юбку, собирая ее в складки, пытаясь добраться до подола. Прижавшись к девушке сильнее, он принялся целовать обнаженную шею, что-то шепча любимой на ухо, вплел тонкие пальцы в уже распущенные по плечам волосы кассийки, и девушка тихо застонала, откинув назад голову и показывая изящный изгиб тонкой шеи.

И все же хороша эта кассийка.

«Будешь на них смотреть, или делом займемся? — опять съехидничал Рэн. — Не, я конечно, не против еще подождать… но ты, кажется, спешил?»