Марк Ноче - Меж двух огней

— Женщины? С тех пор, как я увидел тебя на королевской дороге, я больше никого не знал. И не хотел знать.

Я осознала его слова, и в груди вспыхнул жар. Его синие глаза пронзали мою душу, словно мы стояли одни, а не в людной комнате. Зачем он рассказывал мне это? Я видела, как смотрели на него леди Олвен и Риа. Любая женщина так делала бы. Он был сильным, храбрым и даже красивым. Игривый порой, но честный, как Падрэг, и верный тем, кого любит, как Ахерн. Наверное, я его не понимала. Никто не захотел бы меня сейчас. Я была королевой-беглянкой, от меня могли отказаться муж и отец. У меня не было ни богатств, ни земель, ни даже девственности. Я открыла рот, но голос меня оставил.

Артаган склонил голову, пока я молчала, и попрощался. Он медленно пошел по залу, некоторые почти пьяные товарищи махали ему. Блэксворд отказывался, дружелюбно качая головой. Он оглянулся на меня, задержавшись под аркой. Я повернулась к нему, споткнулась о свои онемевшие ноги, которые словно приросли к полу. Рука схватила меня за плечо.

— Леди, мне приказано охранять вас, пока вы в крепости Кадваллон. Меня зовут Энид Копейщица.

Мой разум все еще был занят словами Артагана, я пыталась сосредоточиться на женщине, стоявшей рядом со мной. Она была с луком, в зеленой тунике и с большим копьем в руке. Длинная каштановая коса падала на ее спину, ее плечи были почти такими же, как у мужчины. Конечно, ее звали Копейщицей. Я вспомнила, что видела ее, женщину-воина, в команде Артагана. Только в Свободном Кантрефе женщины сражались наравне с мужчинами, как было и в Старых племенах.

Энид прищурилась. Даже в тусклом свете камина я видела, что не нравлюсь ей. Я оглянулась за нее, пытаясь увидеть Артагана в дальней арке, но он отвернулся. Энид тоже посмотрела на него, в ее взгляде были тоска и верность. Еще одна женщина, готовая на все ради Блэксворда, если бы он только попросил ее.

Я вздохнула. В Уэльсе остались женщины, не влюбленные в сэра Артагана? Я пошла мимо нее, но Артаган уже ушел.

— Идем, — сухо сказала Энид. — Я покажу твою комнату.

Мы шли по деревянному зданию, я заглядывала в каждый узкий коридор, надеясь увидеть Артагана, но он пропал. Недовольно хмурясь, я заставила себя поспевать за длинными шагами Энид. Что я скажу, оставшись наедине с Артаганом? Голова болела. Слишком многое свалилось на меня за последние дни, слишком много столкновений со смертью и спутанными эмоциями, чтобы затмить ясный разум. Зачем он признался в чувствах ко мне? Я должна была думать о судьбе друзей в Кэрвенте. Или пытаться понять, кто хотел меня убить. Но я думала о том, сколько раз Артаган спас мне жизнь за последние месяцы. Он так много для меня сделал, а я даже не отблагодарила его.

Энид остановилась у дубовой двери. Я попыталась преодолеть пропасть между нами и тепло улыбнулась ей. Я все-таки была здесь гостем.

— Спасибо за все, что вы сделали. Рисковали жизнью, чтобы помочь Артагану и мне. Вы очень смелая.

— Не благодари меня. Я причинила своему народу такой вред, какой и не представляла.

— Вред?

— Ты не только глупая, но и глухая?

Я опешила и извинилась, словно оскорбила ее, но она отмахнулась.

— Из-за тебя все здесь в опасности, — хмуро сказала она. — Из-за тебя будет война с Южный Уэльсом, много хороших свободных людей погибнет. Я надеюсь, что ты по важной причине решила укрыться здесь.

Она ушла, больше ничего не сказав, встала стражем в коридоре. Я ушла в комнату, закрыла тихо дверь за собой. Слезы подступали к глазам, когда я думала о своей семье в Дифеде, о своих друзьях в Кэрвенте. Я убежала, чтобы предотвратить вред, а не разрушить тех, кого люблю. На меня охотились саксы, я была племенной кобылой для мужа, меня преследовал неизвестный враг, подсылающий убийц. Я не могла больше жить в стенах Кэрвента, но я боялась, что все, кого я касаюсь, станут пеплом.

Моя комнатка была теплой, здесь была мягкая кровать и много шкур зверей. Окошко было с видом на доме деревни у крепости. Я сжалась в комок на кровати. Я больше ничего не могла сегодня, тело и сердце устали от двух дней пути верхом.

Сон окутал меня, воспоминания о Кэрвенте и даже Дифеде расплывались в мыслях. Мне снова снились руины Аранрода на вершине холма среди тумана. Голос мамы пропал, но в тумане появилась одинокая фигура. Загадочный мужчина обнял меня и прижался губами к моим губам, его темные волосы трепал ветер. Мое сердце билось быстрее, я целовала его в тумане в старом замке.

Я резко проснулась, оказалась в темной комнате одна. В крепости было тихо, все давно уснули. Я укуталась в теплые одеяла и коснулась губ, что еще были согретыми другим дыханием. Это был только сон, правда? Я лежала с большими глазами во тьме, шепча себе, что это был сон. Только сон.

10

Женщина стонала в предрассветной тьме. Я села на кровати, вспомнила через миг, где я. Стоны стали громче, тон был слишком знакомым, такой доносился порой из женского крыла в Дифеде. Я скатилась с кровати, укуталась в шаль и пошла босыми ногами по темным коридорам крепости. Моя стражница Энид, что сидела в полусне у моей комнаты, прислонив копье к стене, вздрогнула и вскочила на ноги.

— Что ты делаешь? — осведомилась она.

Я не слушала ее и шла на стоны, и ворчание Энид разносилось эхом, как от призрака. Энид плелась за мной, я вышла из здания. Земля холодила босые ноги. Не было времени возвращаться за туфлями. Стоны доносились из пристройки у хижины с соломенной крышей неподалеку. Внутри старушка и мальчик склонились над девушкой на полу, ее живот был круглым и надутым. Я застыла, и Энид врезалась в меня сзади. Женщина на полу сжимала зубы, тяжело дышала и стонала, светлые пряди прилипли к ее лицу. Ее глаза расширились при виде меня.

— Вы!

— Риа?

Мой голос дрогнул, я узнала Гвен и мальчика Арта, его глаза еще больше напоминали Артагана. Энид встала между нами.

— Зачем ты пришла? — спросила она. — Ты знаешь эту женщину?

— Эта женщина рожает, — сказала я Энид и повернулась к Рие. — Что-то не так? Зачем ты покинула деревню?

Гвен встала, прикрыв от меня дочь.

— Мы не зимуем в одном месте, здесь лучше пастбища. Но теперь ребенок не родится.

— Можно? — спросила я.

Гвен и Риа переглянулись, бабушка кивнула. Я опустилась рядом с Рией, прижала ладони к ее горячему животу. Ребенок извивался в ней, колотил по ее коже. Мои ладони вспотели, сердце билось быстрее. Настоящий ребенок не мог появиться в этом мире без моей помощи. Падрэг всегда говорил, что я пойму, когда буду готова принимать роды у женщины. Виски болели. Жаль, что его сейчас здесь не было.

Риа смотрела на меня с почти звериным страхом, отчасти желая помощи, отчасти злясь, что именно я пришла к ней в такой уязвимый момент. Я нахмурилась и повернулась к Энид.