Марк Ноче - Меж двух огней

Часть меня хотела зарыться в одеяла и не вылезать. Но в воздухе сладко пахло весенними цветами, деревья снова стали зелеными. Не в моей натуре было сидеть взаперти. Морган запирал меня в башне зимой. И я не верила, что король Кадваллон даст мне свободу здесь навеки, чтобы позлить соперника из Южного Уэльса. Нет, я должна была стать полезной, если хочу жить сама.

* * *

Следующие несколько недель я чаще была снаружи, чем в крепости. Разнеслась весть о том, что Риа и ее ребенок были здоровы. За месяц я приняла роды еще у дюжины женщин. Почему-то в замке у Кадваллона не было ни жены, ни благородной дочери. Я не управляла слугами и жителями деревни, заставляла их носить воду из ручья, греть в котлах. Мудрость, которой меня научил Падрэг, казалась этим полудиким людям магией.

Вскоре больные набрались сил, а новорожденным исполнился месяц. Я лишь применяла основные знания, чтобы помочь им, но жители уже кланялись каждый раз, когда я проходила. Они тихо называли меня «Маб Керидвен». Я не знала, что это значит на Старом языке.

Я доедала яблоко на завтрак, выходя из крепости, и чуть не врезалась в Артагана. Я не могла уже сдерживать любопытство и спросила, что означает Маб Керидвен. Он рассмеялся.

— Маб Керидвен? На Старом языке это Королева фейри.

Я покраснела и засомневалась в его искренности. Он мог шутить. Он провожал меня взглядом, но я не оглянулась. Какая Королева фейри позволила бы так легко заманить ее словами?

Энид следовала в паре шагов от меня, как часто делала. Кадваллон приказал ей приглядывать за мной, но она уже не бросала на меня взгляды, полные подозрения. Она поднимала бровь каждый раз, когда я настаивала на новом задании, была ли эта уборка возле отходных ям деревни или кипячение воды, но не спрашивала у меня. Энид порой отодвигала жителей, пытающихся коснуться меня, но я не была против, я часто пожимала старушек за руки, прижимала ладонь к щекам детей, когда местные благодарили меня за помощь их семьям. У этого народа была согревающая сердце честность, что очаровывала меня.

Жители деревни думали, что у меня исцеляющие руки. Может, они были правы. Тепло заполняло мои пальцы каждый раз, когда я касалась болеющих взрослых или детей, страдающих от боли. Отец всегда говорил, что моя мама исцеляла, касаясь руками больных. Может, я унаследовала ее дары.

Тихая верность Энид напоминала мне Ахерна, если бы нее ее присутствие, потеря брата, Падрэга и служанок причиняла бы мне ужасную боль. Я часто думала о них перед тем, как заняться делом.

Но я не могла тревожиться. Предатель, что угрожал мне в Кэрвенте, мог навредить тем, кого я любила, пытаясь добраться до меня. Им было безопаснее без меня. Я молилась за них каждую ночь. Что Уна и Ровена подумали бы об Энид и грубых женщинах Свободного Кантрефа? Я улыбнулась от этой мысли.

Обойдя утром хижины нескольких юных матерей, проверив их малышей, я прошла к окраине деревни. Я вдыхала свежий горный воздух и смотрела, как люди ухаживают за зелеными ростками пшеницы и овса.

За полями жители деревни шли на восток со скотом и овцами. Риа, Гвен и дети были среди них. Я попросила Энид идти в крепость без меня. Мне нужно было кое-что сделать одной.

Энид пожала плечами и пошла к крепости. Я направилась по тропам, дождалась, пока мимо пройдет Риа. Она увидела меня и остановилась, ее малышка сосала грудь. Прикрывая глаза рукой от солнца, я кашлянула.

— Возвращаетесь в свою деревню?

— Нам нужно ухаживать за полями и растить детей. Сэр Артаган дал мне это.

Она указала на небольшое стадо коров, здоровых и полных молока. Артаган явно получил скот от отца. Но для лесного народа коровы были богатством, поставляли еду. Я не успела спросить, почему, Риа ответила:

— Он не хотел, чтобы я и мои дети ушли без ничего. Он не идет с нами.

— Кто бы удивился.

— Не сердитесь на него, моя королева. Мы с ним следовали зову Древних гармоний, а потом он отделился от меня. Теперь его сердце у лучшей женщины. Будьте с ним нежны, миледи.

Она похлопала по моему плечу и пошла дальше, ее прикосновение было лаской и намеком на угрозу. Мне было сложно поверить в искренность ее слов. Она не думала, что я лучше нее, и я так не думала. Риа, наверное, выжидала, пока Артаган перестанет интересоваться мной. К моему удивлению, Риа остановилась и бросила через плечо.

— Спасибо, что пришла в мою хижину тем утром, — добавила она и приподняла малышку. — Мы с моими детьми навсегда в долгу перед тобой.

За ними поднялось облако пыли, Риа и другие шли к Восточным болотам. Мое сердце застряло в горле, я гордилась, что помогла привести жизнь в этот мир. Но укол зависти пронзил грудь. У Рии была понятная цель, была семья. Во многом ее жизнь была богаче моей. Она была матерью, дочерью, фермером и возлюбленной. Она была счастливой, радовалась тому, кем была.

Энид выбежала из крепости, ее тень появилась рядом со мной. Что так скоро вернуло ее? Мне стало не по себе, пока я думала о Рие и о том, как хорошо было знать цель в жизни. Энид тяжело дышала.

— Король зовет тебя. Прибыл гонец.

Мое сердце застыло. Что-то было не так.

Я пошла за Энид, размышляя по пути. Может, король Кадваллон уже не хотел укрывать меня под своей крышей. Я скрывалась тут месяц, глубоко в Свободном Кантрефе, отрезанная от проблем внешнего мира. Как глупо было думать, что кольцо гор защитит меня от моего прошлого.

Кадваллон ждал в почти пустом зале, его сапоги в грязи стояли на возвышенности, а он сидел на дубовом троне. Он тяжело дышал, большой топор лежал на бедрах. Артаган стоял за ним, тер длинный меч тряпкой. Ткань была красной. Энид поклонилась и ушла к двери тронного зала. Мой голос разнесся по пространству.

— Вы меня вызывали, мой король?

— Этим утром я и мои люди сражались с несколькими валлийцами, пересекшими горы. Мы отогнали их, но цель их появления ясна.

Я сглотнула и переглянулась с Артаганом. Всадники Моргана у границы могли означать лишь одно. Мой муж послал их, чтобы воины украли меня. Судя по тому, каким потным и грязным был Кадваллон, его не один раз сбрасывали с пони. Артаган спрятал меч в ножны за спиной.

— Это не все. Позже прибыл гонец. Он ждет снаружи. Он из Дифеда.

От упоминания родины мое сердце дрогнуло и замерло. Гонец явно прибыл от отца. Я мысленно содрогнулась, представляя его гнев. Брак с Морганом соединял королевства. Без меня их союз мог развалиться.

Почему я родилась дочерью короля? Отец будет проклинать мое имя, ведь я отказалась от мужа. Если бы отец мог понять. Но время понимания прошло.

Кадваллон позволил гонцу войти. Худой воин с каштановыми кудрями, прилипшими к лицу, был со щитом и длинным копьем, как многие в Дифеде. От цвета его глаз и формы лица я замерла. Точно еще один бастард отца. Вот бы это был Ахерн. Гонец даже не взглянул на меня, а обратился к королю.