Ирина Шевченко - Гора раздора

Ложь звучала настолько неправдоподобно, что только последний дурак в нее поверил бы. Джим Пекон не был дураком. Но он услышал волшебные слова «наследство» и «расписка» и, судя по изменившемуся выражению лица, решил поверить в подобную превратность судьбы.

— И много мой зятек выиграл?

— Ну… — Тэйт почесал макушку. — Бобби, сколько там?

Малыша никто уже не останавливал, и он вышел на крыльцо.

— Бумажка у тебя в кармане, — подсказал алхимик.

Здоровяк вытащил листок, развернул… Да уж, некоторые сцены лучше репетировать заранее.

Сколько же там? Пэт вспомнила, как писалась эта расписка: цифры черкались, менялись наверняка на большие, и в итоге получилось…

— Тысяча, — хрипло проговорил Бобби.

Пекон, ожидавший услышать сумму как минимум вдвое меньше, закашлялся.

На Пэт она такого эффекта не произвела. Немало, да, хватит на небольшой участок с домом и покупку какой-никакой скотины, но… плаксивый шепот Рози отвлекал от вычислений.

— Я хотела из-за угла только посмотреть… А Джес увидел, наверное… Ваша девочка в доме осталась, вы не волнуйтесь. Она и не умывалась еще…

Сидит там одна, даже неумытая…

— Хочешь сказать, отдашь эти деньги Бобби? — недоверчиво уточнил Пекон. — Вот прям сейчас просто возьмешь и отдашь?

— Деньги в банке, — ответил Тэйт. — Отдать прямо сейчас не могу. Отдать просто — не хочу. Посему решение такое. Я с парочкой ваших людей иду на портальную станцию. Порталом отправляю запрос в Королевский банк на подтверждение наличия на счете нужной суммы, это будет быстрее, чем запрашивать через отделение в Фонси, и сразу же заказываю чек, уже подтвержденный печатью банка. Нет, пусть разобьют на пять чеков. Чеки будут именные, а не на предъявителя, так что никто, кроме Бобби, денег по нему не получит. Даже его вдова. Возможность наследования и получения выплат по доверенности я исключу… на всякий случай…

«А он в этом разбирается», — с удивлением подумала Пэт.

— Я пойду с вами! — Она выскочила на крыльцо.

К демонам деньги, Пекона, Бобби и Джил! Просто портальная станция совсем рядом с домом, а там — Бекка, неумытая и без кота.

— Замечательно, — улыбнулся Тэйт.

«Успокойся», — сказали его глаза.

— Итак, со стороны жениха пойдем я и миссис Данкан. Со стороны отца невесты?..

Пошел незнакомый Патрисии мужчина и Джесси Кросс. Последнего предложил сам Тиролл, и Пэт поначалу не поняла зачем. Потом догадалась: чтобы не оставлять уже отличившегося ублюдка без присмотра.

А до станции, точнее, до дома не так далеко. Можно потерпеть сальные шуточки Кросса.

— Так это твой новый хахаль, да, Пэтси? По малолетству на взрослых дяденек тянуло, а как четвертый десяток разменяла, по мальчикам пошла?

Она скрипела зубами и молчала.

— Зря ты это, Пэт. Знаю, у других баб такое бывает, но ты-то и лицом, и фигуркой недалеко от той малолетки ушла. Зачем тебе рядом сопляк? Может, снова за больших дяденек примешься? Сама сказала, я с нашей последней встречи повзрослел. Как раз такой стал, как тебе нравились, да?

Скрипела и молчала.

— Так что? Может, махнем ко мне на конюшни? Сено недавно собрали, душистое. С дружком тебя познакомлю…

Та бутылка ничему его не научила. Джесси с самодовольной улыбкой поправил в штанах «дружка» и так поглядел на Пэт, что она решила: знакомству быть.

Развернулась, чуть присела, и кулак совершенно не случайно оказался на уровне обтянутой кожаными штанами промежности Кросса. Будем знакомы!

И совсем не за его длинный язык и грязный рот, а за то, что разозлил своим ублюдочным поступком ее девочку. Поставил под угрозу самое дорогое, что у нее есть!

Пэт ударила бы еще раз. Коленом в нос — так удобно Джес согнулся пополам. Но Тэйт не позволил. Притянул к себе за талию. Прижал спиной к своей груди. Руки алхимика быстро скользнули по животу Пэт, потом — по бедрам: вниз, разглаживая складки на платье, и вверх — выхватывая оба висевших у нее на поясе револьвера.

Один Тэйт направил в голову медленно разгибающегося Кросса, второй — на его приятеля, едва успевшего дотронуться до своей кобуры.

— Спокойно, господа, спокойно. Уверен, дырка во лбу — последнее, что вы хотели бы получить от этого дня. — Сухие губы коснулись виска Пэт и еле слышно прошептали: — Я с ними управлюсь. Беги к ней.

Она отступила от него на шаг. Обернулась: уверен?

Короткий кивок: уверен, иди.

И затем захлебывающемуся злобой Джесси:

— Не дергайтесь, мистер. А то ваш дружок познакомится еще и с моим сапогом.

Бекка с ногами сидела на кухонном табурете, уткнувшись носом в голые коленки. Такая маленькая, хрупкая. Такая сильная и опасная — в первую очередь для себя самой.

Пэт не бросилась к ней, подошла спокойно. Обняла, прижав белокурую голову к своему животу, погладила по волосам.

— Ты — умница, — сказала искренне. — Очень нам всем помогла. Но будь осторожна, хорошо?

Это обсуждалось не раз, а Бекка — не тот ребенок, которому нужно непрерывно втолковывать одно и то же. В чем-то она совсем уже не ребенок. Огромный осколок ее детства остался рядом с мертвым отцом в развалинах взорванного здания. Тогда же проснулся дар, такой же огромный, стремительный, слишком сильный для девятилетней девочки. Темный.

Патрисия не опасалась, что дочь станет использовать силу кому-то во вред. Тьма и зло давно перестали считаться тождественными понятиями. Боялась Пэт лишь за саму Бекку. Что однажды та не справится, не сумеет вовремя остановиться и сгорит в огне собственной магии. Или, опять же, не сумеет остановиться, и кто-то пострадает от ее действий. О том, что ждет дочь в таком случае, ее предупреждали. Законы не ведают сострадания и не делают исключений в отношении магов, потерявших контроль.

Это они тоже обсуждали.

— Ты же знаешь, как я люблю тебя, солнышко? — Наклонившись, Пэт поцеловала дочь в лоб. — Не рискуй понапрасну.

Бекка вскинула на нее вопросительный взгляд, и пришлось согласиться:

— Да, сегодня это было не напрасно. Ты все сделала правильно. Я же сказала, ты нас очень выручила. Но все же не рискуй… И беги умываться и одеваться, я приготовлю завтрак.

Бекка с тревогой посмотрела в сторону входной двери.

— Там уже все хорошо, милая. Дедушка придет и расскажет в подробностях.

Отправив дочь наверх, Пэт вымыла руки и взялась за готовку. Пусть снова будет омлет. Пальцы дрожат — самое то, чтобы яйца взбивать…

Пэт громко всхлипнула и тут же прикусила губу. Набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. Все ведь обошлось? Значит, нужно успокоиться.

Что бы ни случилось, Бекку нельзя ругать, нельзя в приказном порядке заставлять ее не использовать силу. Нельзя давить на нее, жертвуя ее душевным равновесием в пользу собственного спокойствия. Это не рекомендации специалистов — Пэт сама для себя так решила. А Бекка не заслуживала упреков, ведь, если разобраться, она действительно все и всегда делала правильно.