Татьяна Серганова - Хищник цвета ночи

— По залету? Думаешь, только в этом причина?

— Я ничего не думаю.

— Почему ты говоришь про короткий срок? Мы знаем друг друга два года.

— Какие два года? — тихо усмехнувшись, я покачала головой, высвобождая ладонь. — Чисто деловые отношения, и только. Если бы не наследство и твой дядя, ничего бы не было.

Странно, но Н’Ери не стал возражать. Замер на мгновение и кивнул.

— А ты права. Если бы дядя не затеял эту игру, мы бы так и жили каждый в своем уголке, прячась за стену, которую сами выстроили между нами. Ты ведь мне сразу понравилась, но я запретил себе думать об этом. И ты тоже…

— Ты оправдываешь его? Своего дядю?

— Нет, лишь констатирую факт. Не будь наследства, мы бы так и ходили вокруг да около, не решаясь сделать шаг навстречу друг другу.

Какой-то смысл в его словах имелся, но и соглашаться со всем было рано. Я не могла так просто забыть произошедшее, даже если бы захотела.

— История не терпит сослагательного наклонения, Ник. Мы не можем знать, что бы было или не было на самом деле.

— Ты передумала разговаривать с Кирком?

— Нет, не передумала. Предпочитаю знать правду, а не блуждать в потемках.

— Тогда давай собираться? — вставая, произнес он.

— Прямо сейчас?

— А чего тянуть? Чем быстрее узнаем, тем лучше.

Родители моим сборам и очередной поездке почти не удивились. За эту неделю я уже столько раз летала туда-сюда, что они привыкли.

— Опять туда? — вздохнула мама, бросая взгляд в сторону Ника, который дожидался меня у двери.

— Да.

— Зачем, дочка? Я ведь знаю, что дело не в ревности. Они обидели тебя?

— Мам, — покачала головой, ведь понимала, что мама никогда не поверит в сказку, придуманную Ником, — мне надо туда.

— Кому надо? Ему? Вика, не стоит тебе с этим связываться. Не пара он тебе.

— Знаю. — Я сжала мамину ладонь и ободряюще улыбнулась. — Все хорошо. Я не позволю собой помыкать.

— Просто будь осторожна.

— Я скоро вернусь. Не успеешь соскучиться.

— Точно вернешься?

— Да, — твердо ответила ей. — Точно. Устала кататься туда-сюда. Это последняя поездка.

Всю дорогу мы с Ником молчали, перебрасываясь незначительными фразами, и только в самолете я решилась задать свой вопрос:

— А какие отношения связывали З’Ерна и твою мать? Знаешь, создается впечатление, что он с ней флиртует. И фразы такие многозначительные.

— Родители познакомились благодаря ему. Мама работала его помощником, отец приехал из резервации по делам. Она должна была помочь ему адаптироваться, а в результате все закончилось бурным романом, печатью на звере и свадьбой.

— А З’Ерн?

— Тогда он еще был женат. Ты хочешь знать, был ли у них роман? — Ник откинулся на спинку кожаного кресла. — Не знаю. Как-то странно спрашивать у собственной матери, спала ли она с моим дядей. А этот легкий флирт существовал всегда. И если отец его допускает, то нам нет смысла высказывать претензии.

— Наверное, ты прав.

Кирка З’Ерна доставили в городскую больницу Цюриха и выделили огромную палату. Поднявшись на пятнадцатый этаж, мы вышли в просторный светлый холл, поражающий сплошным белым цветом с небольшими островками свежей зелени.

— Ник? Вика? — при нашем появлении с дивана быстро встала Ольга Ивановна и тревожно застыла. — Вы здесь?

— Здравствуй, мам, — достаточно холодно произнес хищник, и я увидела, как тут же поникли плечи пожилой женщины. — Мы хотели бы поговорить с дядей. Это возможно?

— Сейчас ему сделают укол, и будет возможно зайти, — тихо ответила женщина, комкая в ладонях платок. — А как у вас… дела?

— Плохо.

Женщина сгорбилась еще сильнее и посмотрела на меня.

— Я благодарна тебе. Несмотря на случившееся, ты согласилась приехать.

В ответ я неопределенно пожала плечами, не зная, что следует сказать. С одной стороны, было ее жалко, а с другой — обман так сложно простить.

— Отец где? — быстро спросил Ник.

— С Кирком. Сейчас выйдет.

Действительно вышел, быстро нас осмотрел и кивнул.

— Хорошо. Виктория, идем.

— А Ник? — Я взглянула на хищника.

— Кирк хочет видеть тебя. Одну. Иначе разговора не будет.

— Иди. — Ник подтолкнул меня вперед, было видно, что ему все это не нравится, но спорить мужчина не стал. — Я подожду тебя здесь.

Идти было страшно, некомфортно и просто не хотелось.

«Мы ведь так не договаривались, и почему Нику нельзя со мной? В чем причина такого решения? И что ждет меня там, за закрытыми дверями?»

Подозрительно и неловко. И вроде надо бы отказаться, развернуться и уйти, громко хлопнув дверью, ведь фактически они хотели этого разговора, а не я.

Но почему-то уходить не стала. Проснулись упрямство и какая-то безбашенность, которой до этого никогда не было.

— Хорошо.

Это показалось странным и даже немного ужасным — видеть мужчину, только вчера здорового и сильного, а сегодня угасающего и бледного.

Огромная палата, очень светлая и просторная, панорамное окно во всю стену, цветы, расставленные повсюду. Не хватало лишь шариков. Большое количество сложных сверкающих приборов, пикающих и отмеряющих минуты жизни этого когда-то сильного хищника.

Дверь мягко закрылась за моей спиной, извещая о том, что сейчас мы одни.

— Проходите, Виктория.

У него и голос изменился: стал глухим, надтреснутым и чужим.

Мягкий стульчик стоял рядом с кроватью. Я осторожно села, сложила руки на коленях и заставила себя посмотреть в постаревшее лицо Кирка.

— Спасибо, что приехали.

— Вы хотели со мной поговорить?

— Там на тумбочке бумажка лежит. Листочек маленький. Возьмите его, Виктория.

Взяла, рассмотрела ряд незнакомых цифр.

— И что это?

— Это телефон одного очень надежного человека, — пояснил хищник, наблюдая за мной. — Ник уже сказал вам, что отказался от наследства?

— Да, — не стала отрицать я.

— Грозил пустить все по ветру или отдать Берту? — Спокойная улыбка коснулась сухих старческих губ. — Ведь может.

— Меня это не касается.

— Касается. Сегодня поверенный составил новое завещание, и я подписал его. Вы знаете, что предыдущее автоматически лишается силы?

— Да.

— Все достанется вашим детям, — без обиняков произнес он.

Я с силой сжала кулаки, смяла бумажку.

— Что?

— Отказаться вы не можете. Ни вы, ни Ник. Потому что не вам это, а детям, которые родятся в вашем союзе.

— А вы уверены, что они будут? Такая самоуверенность.

Тот посмотрел на меня как на маленького ребенка и тяжело вздохнул:

— Ну, раз нет, то все уйдет на благотворительность. Об этом завещании знает ограниченный круг лиц. Так что все в ваших руках, Виктория. Как только решитесь, наберите номер и сообщите этому человеку.

— Хотите меня купить?

— Хотел бы — сделал бы это два года назад. Я прошу лишь об одном: не говорите ничего Нику. Пусть это будет моим последним желанием. Желанием умирающего.