Елена Фролова - День Нептуна

Позже она узнала, что школьным учителям родители объяснили ее исчезновение психическим расстройством и необходимостью госпитализации. Поначалу ее это обидело, ведь можно придумать более адекватный диагноз, но она догадывалась: они сказали так на случай, если она где-то сболтнет о смеющихся орхидеях или о том, что у нее в гардеробной живет гном.

Родителям предлагали перевести ее в школу для детей с психическими отклонениями, но родители заверили, что в этом нет необходимости. Только будет лучше, если девочка перейдет на домашнее обучение.

В связи с предстоящим экзаменом Марина занималась у соседки тети Нади. Однажды в конце занятия бывшая учительница, с сочувствием погладив ее по плечу, вручила кулечек с сине-зеленой травой.

— Это сушеный василек, Мариночка. Здесь на два литра воды хватит. Зальешь кипятком и будешь пить как чай.

— Зачем это? — насупилась Марина.

— Отвар василька отлично помогает при нервных заболеваниях, — со всей чуткостью произнесла соседка. — Я в прошлом году сама собирала, они растут у меня во дворе рядом с эхинацеей. А все эти слухи… думаю, в твоем возрасте не может всё быть так серьезно. Ты, вероятно, просто переутомилась.

Несмотря на учтивый тон и желание соседки проявить заботу, Марина все равно чувствовала себя униженной.

— Спасибо, Надежда Мольтовна.

— Э-э… что?

Натянуто улыбнувшись, Марина оставила вопрос неотвеченным.

— В таких случаях рекомендуют сначала проконсультироваться с лечащим врачом, — она попыталась остаться вежливой, но при этом намекнуть учительнице, чтобы не приставала с помощью в делах столь деликатных как копание в психиатрических диагнозах.

— Само собой разумеется! — спохватилась соседка.

Марина перевела взгляд с чертежа в тетради на нее:

— Возможно, это следствие моей болезни, но всё время, что я здесь нахожусь, мне чудится мандариновый аромат. Это освежитель воздуха или где-то поблизости припрятаны цитрусовые?

Надежда Викторовна улыбнулась и шумно выдохнула носом, чтобы не рассмеяться в голос:

— Мариночка, обещаю к следующему занятию запастись мандаринами. А пока что запах, который ты чувствуешь, испускает орхидея, — она подошла к окну, взяла с подоконника вазон и поднесла к Марине.

Королева Маринии, помня о привычках орхидей, населяющих ее дворец, неуверенным движением приблизила лицо к белоснежному цветку с оранжевой серединкой и вдохнула аромат:

— Действительно пахнет мандаринами.

— Это драконовый дендробиум. Хоть он и называется драконовым, бояться его не стоит, — соседка заметила ее нерешительность.

— Ну, знаете…

«Поживите у меня во дворце, а потом советуйте не бояться орхидей», — про себя сказала Марина.

— А почему драконовый? — спросила она.

— А тебе не кажется, что яркая оранжевая серединка напоминает раскрытую огнедышащую пасть дракона?

Она наклонила голову, чтобы взглянуть с иного ракурса, прищурилась, потом наклонилась в другую сторону, однако драконьей пасти не увидела:

— Кажется, у меня слабо развито воображение.

«Хотя с моим диагнозом увидеть дракона вместо цветка было бы нормально», — молча добавила она.

— А этот дендробиум даже имеет целебные свойства, — Надежда Викторовна показала сиреневый цветок с желтой серединкой.

— Никогда еще не видела орхидей на таком стебле.

— Толстый стебель — особенность благородного дендробиума. Но это не главное. Его применяют для приготовления жаропонижающих и болеутоляющих средств.

— Может, существует орхидея, которая помогает усваивать геометрию?

Соседка улыбнулась:

— С этой целью применяют лишь одно целебное средство — учебу. Орхидеи тут бессильны.

Марина вернулась к вычислению длины окружности и услышала щелчок:

— Ты не против, если я открою форточку?

— Нет, конечно. Духота как в августе.

— Мы в Одессе, Мариночка. Августовская духота в июне здесь — обычное дело. Но я счастлива жить в этом городе, — Надежда Викторовна мечтательно взглянула на черно-белое фото в рамке на стене. Снимку, запечатлевшему ее с мужем и тремя сыновьями на одесском пляже, не меньше лет двадцати.

— Я тоже люблю свой город, — сдержанно улыбнулась Марина, размахивая линейкой-треугольником, как веером. Она обожала запах типографской краски, но затхлый запах старого советского задачника по геометрии в сочетании с одесской жарой и мыслями о грядущем экзамене вызывал дурноту. — Это Аркадия?

Учительница кивнула:

— Раньше мы жили на Фонтанской дороге и часто бывали в Аркадии. А когда решили купить дом в частном секторе, перебрались сюда.

— Здесь тоже до моря рукой подать.

— Для многих Одесса — это море, но даже без моря это был бы удивительный город.

— И все-таки Одессу сложно представить без моря, — тыльной стороной ладони Марина вытерла пот со лба. Тогда она еще не знала, что у нее поднимается температура и начинается ангина.

* * *

Дома пакетик с сушеным васильком отправился в мусорное ведро, а Марина спустя несколько дней, вооружившись решебником, отправилась в школу. Она не хотела пропускать экзамен, чтобы потом не пришлось сдавать его в одиночку — так значительно сложнее списать. Температура спала и боль в горле ослабла, но болезнь еще не отступила полностью.

В вестибюле галдел народ, чувствовалось легкое напряжение. Кто-то повторял билеты, кто-то взволнованно ожидал начала экзамена, но были и такие, кто не считал экзамен по геометрии чем-то особенным и мандража не ощущал.

В кармане заиграла полифония. Марина достала телефон и прочитала СМС от мамы:

«Не забудь купить спрей для горла.

Удачи на экзамене!»

Найдя свободный уголок, Марина принялась повторять теоретический материал. Стоило уткнуться в тетрадь, как она услышала неподалеку хихиканье одноклассниц. Не требовалось поднимать глаза, чтобы понять: в нее снова тычут пальцем и обсуждают страшную болезнь. Попытавшись переключиться на теорему косинусов, она три раза прочитала предложение о плоском треугольнике, но под давлением настырных взглядов смысл предложения не хотел откладываться в голове. Она снова и снова повторяла теорему, пока над ухом не раздалось:

— Привет, Марин.

В заискивающем тоне без труда узнавалась отличница и всеобщая любимица Света.

— Привет, — сдавленно ответила Марина.

— Как дела?

Она не припоминала случая, когда староста подходила к ней с расспросами о делах. Она чувствовала, что Свете от нее что-то нужно.

— Нормально, — сказала Марина, понимая, что вопрос задан для вида.

— Ты уже выздоровела?

Девочки неподалеку перешептывались и поглядывали на Марину. И Марина решила, что одноклассницы подослали Свету разузнать о ее болезни, чтобы посмеяться. Только странно, что это поручили старосте, которая сама любила раздавать указания, а поручения выполняла лишь те, которые получены от вышестоящих. Щеки Марины порозовели. Не от стеснения из-за расспросов о мифическом диагнозе, а от сдерживаемых эмоций. Пока она раздумывала, как бы покультурнее послать Свету куда подальше, староста спохватилась: