Джанго Векслер - Тысяча Имен

На улице стояли люди – больше десятка. Все в белых рубахах, грязно-белых штанах и в длинных черных плащах с капюшонами. Полы плащей особым, хитроумным способом были подвязаны к поясу, чтобы ничего не мешало двигаться. Все сжимали в руках обнаженные сабли, широкие и короткие, с расширяющимся к основанию клинком – типичное оружие десолтаев. Это были молодые мужчины, бородатые, с черными волосами и лицами заметно более темного оттенка, нежели у городских жителей. Лицо одного из них скрывала серая маска, совершенно гладкая, если не считать пары отверстий для глаз.

Винтер поняла, кто перед ней, хотя никогда не видела этого человека лично. Всякому, кто служил в Первом колониальном полку, довелось слышать о Малике дан-Белиале, Стальном Призраке Большого Десола. Еще задолго до Искупления он причинял немало хлопот принцу и его союзникам-ворданаям. Говорили, он то ли колдун, то ли заключил сделку с демонами. Винтер всегда пренебрежительно отмахивалась от этих баек – но сейчас, оказавшись прямо перед безликой зловещей маской, она припомнила колдовское сияние, возникшее под ладонями Феор, и усомнилась в своем отношении. Впрочем, сейчас Стальной Призрак и не нуждался в помощи демонов. При нем десяток вооруженных людей, а у них с Бобби только ножи. Винтер встала как вкопанная и с бьющимся сердцем огляделась в поисках Феор.

Одно из зданий, выходивших на улицу, представляло собой старинную, изрядно обветшавшую каменную постройку – просто стена вокруг внутреннего двора, позади которого виднелись более современные строения из дерева. Кустарные ворота этого памятника старины были распахнуты, и из них выходила небольшая процессия.

Первым шел огромный лысый человек, в котором Винтер распознала одного из экмалей, слугу-евнуха наподобие того, который когда-то сопровождал Феор. Вслед за великаном двигалась старуха, под потрепанным серым балахоном с ног до головы закутанная в белое полотно. Старуху поддерживал под локоть мальчик лет четырнадцати-пятнадцати, тоже совершенно лысый. Рядом с женщиной шагал еще один человек, похожий на телохранителя.

За этой троицей следовала повозка о четырех колесах, взамен оглобель – длинные деревянные шесты спереди и сзади. На шестах имелись поперечины, позволявшие вручную переносить груз, и именно этим были заняты восемь носильщиков – четверо впереди повозки, четверо сзади. Эти люди были одеты как обычные хандарайские рабочие, но размеренная ровная поступь выдавала в них давнюю привычку к слаженным действиям. За каждым из носильщиков тянулась, медленно рассеиваясь, тонкая струйка белого дыма – как будто все они разом что-то курили, – и Винтер уловила слабый запах жженого сахара.

При виде незваных гостей старуха и ее свита отступили в сторону, пропуская носильщиков. Повозка медленно проплыла мимо десолтаев и двинулась дальше по улице, направляясь к окраине города. Опираясь на своего юного спутника, женщина осторожно ступила к Феор. Пустынные разбойники неуверенно переглянулись.

Стальной Призрак что-то сказал, но так тихо, что Винтер не смогла различить ни слова. Старуха ответила, и ее хандарайская речь прозвучала скрипуче, но внятно:

– Ими мы займемся позднее. – Она не сводила глаз с Феор. – Вначале мне надобно приветствовать мою бедную заблудшую овечку.

– Мать! – Феор, всхлипывая, упала на колени и простерлась ниц в пыли перед старухой. – Мать, я молю о прощении!

– Ну-ну, успокойся, – хмыкнула старуха отнюдь не успокаивающим тоном. – Все будет хорошо, дитя мое. Тебя долго не было с нами.

Феор, все так же не поднимая головы, промолчала. Старуха посмотрела на двух ворданайских солдат. Лицо ее под низко опущенным капюшоном оставалось невидимо, но концы бинтов, свисавшие на грудь, колыхались при каждом движении.

– А это твои друзья? – проговорила она. – Приведите их сюда.

Эти слова положили конец колебаниям Винтер: «Пора сматываться! – Она не хотела бросать Феор, но им с Бобби вдвоем никак не спасти девушку от десятка вооруженных мужчин. – Может, я смогу привести взвод-другой и перехватить их…»

Она поймала Бобби за руку, развернулась к выходу с улицы… и оцепенела. Путь им преграждал тот самый юноша, которого Винтер сочла телохранителем, лысый, как и все прочие, но ладно сложенный и явно небезобидный. Винтер не слышала, как он подошел. Юноша поднял руки, с его ладоней медленно капала кровь.

– Нет, не надо! – услышала Винтер крик Феор. – Молю тебя, Мать, отпусти их! Они спасли меня!

– В самом деле?

– Сэр, – едва слышно сказала Бобби, – я рвану налево, вы направо, и кто-нибудь из нас сумеет ударить его сзади. Сабли у него нет.

Юноша улыбнулся, глядя на них. Винтер судорожно сглотнула.

– Не думаю, что это будет разумно, – ответила она Бобби.

– Но…

Шаги, раздавшиеся сзади, оборвали спор. Три десолтая неспешно подошли к ним и вместе с телохранителем повели девушек по улице. Повозка все так же уплывала вдаль, и прочие десолтаи, в том числе Стальной Призрак, ушли вместе с ней. Остались старуха и Феор, которая что-то быстро говорила вполголоса. Винтер уловила несколько слов – хандарайка рассказывала о том, что с ней приключилось, то и дело запинаясь и сбиваясь от спешки.

В какой-то момент старуха вдруг вперила пронзительный взгляд в Бобби. Винтер, державшая руку на плече капрала, почувствовала, что девушка оцепенела.

– Она… – Бобби прижала ладонь к виску. – В ней что-то есть, я чувствую… что-то неладное.

Феор закончила рассказ и снова простерлась ниц. Старуха словно не замечала ее, целиком сосредоточив внимание на ворданайках. Когда она наконец заговорила, голос ее звучал еще менее приязненно, чем прежде:

– Я полагала тебя более благоразумной, дитя мое.

– Я не видела иного пути. Я была у них в долгу.

– Нет и не может быть долга чести перед еретиками! – отрезала старуха. – Расхемы бесчестны.

– Мать, прости меня! – Феор уткнулась лбом в землю. – Умоляю! Будь милосердна!

– Милосердна, – почти задумчиво повторила старуха. И издала резкий харкающий звук. – Не могу. Обв-скар-иот должен быть вызволен для кого-то более достойного.

– Я принимаю твой суд, – проговорила Феор, – но эти двое…

– Расхемы. Если мы их отпустим, они угодят в силки интригана Орланко. Нет. – Она покачала головой. – Я дарую тебе милость быстрой смерти. Онвидаэр, займись этим. – Голова в капюшоне качнулась в сторону удалявшейся повозки. – Мы отстали. Акатаэр, со мной.

– Мать! – Феор вскинула голову, и голос ее зазвенел от боли, но старуха уже повернулась к ней спиной. Юноша по имени Онвидаэр встал на ее место, а трое десолтаев подступили ближе к Винтер и Бобби.

«Трое. – Мысли Винтер лихорадочно метались. Должен быть хоть какой-то выход. Наверняка. – Развернуться и перехватить руку того, что ближе всех?» Если он недостаточно бдителен, она даже могла бы вырвать у него саблю, да что толку – фехтовать она не умеет. А Бобби останется безоружной против двух других.