Ричард Артус - Последний военный демократ [СИ]

К этому времени подтянулись все парни, кто остался жив, из моей сотни. Мало, очень мало их осталось. Сердце защемило, как от боли. Я, самолично подписываю сейчас им смертный приговор. В то, что кто-то из нас сможет спастись, я не верил, даже по теории вероятности шансы очень малы.

— Други, братья, простите меня за мой выбор но….

— Опять пламенная речь, — перебил меня Жила, — Арт, да ты достал уже своими речами, откуда в тебе эта хрень бубнить разную бредятину. Всем и так все ясно, так что меньше слов и больше дела.

Парни за моей спиной загыгыкали. А у меня с души свалилась целая гора. Я повернулся в сторону Хазар, и, не удержавшись от театрального жеста, выставил в их сторону меч. И все исчезло. Я оказался в кромешной темноте. А мое, невидимое мне тело, стало наполняться энергией. Она затопила меня от пяток, до кончиков волос на макушке, и все прибывала и прибывала. Грозя разорвать меня на части. И наконец-то нашла выход, вырвавшись наружу, словно шампанское из бутылки.

— Ну, и что это было? Зачем ты его шандарахнул?

— Это не я.

— Классная отмазка.

— Нет, серьезно, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Оно само как-то получилось.

— Неплохо получилось, должен заметить. Эффект просто потрясающий. Только как мы теперь выкручиваться будем? По договору, мы не нападаем на себе подобных. За такое преступление ты сам знаешь, что ждет.

— Но он не один из нас.

— Да ну. А мои глаза, говорят об обратном. Такой удар даже подготовившийся не выдержит, а ты лупанул, будто обухом по загривку. И что? А ни чего. Он просто впитал все в себя, а то, что не влезло, выкинул наружу. И ты хочешь сказать, что на такое способен человек?

— Он чужой здесь.

— Ты тоже когда-то был чужим.

— Все, все. Я понял, что совершил ошибку. Но поверь, я не собирался это делать. Я тебе еще раз говорю, я честно, сам не понимаю, как это вышло.

— Интересно, он нас слышит, или в отключке.

— А есть разница?

— Поживем, увидим.

— Лада, что ты делаешь?

Ответа я не услышал, мою голову нежно приподняли чьи-то невидимые руки, и поднесли к моим губам емкость, из которой в мой рот потекла живительная влага, успокоившая бушевавшую в моем теле энергию.

— Ну как он, живой?

Я открыл глаза и увидел склонившегося надо мной Вадима. Первая мысль, пришедшая мне в голову.

— Хазары?

— Те, что живы, остались, улепетывают так, как будто за ними вся нечистая сила гонится. Забудь о них, Боги через тебя наказали их, за их преступления. Слава Перуну, что не оставил нас в трудную минуту, как только доберемся до капища щедрую жертву ему преподнесу. Если честно, я раньше не очень верил в богов, но то, что увидел.

— А что ты увидел? — Сам-то я не видел ничего, и было очень интересно, что здесь произошло.

— Как, что? Молния ударила из чистого неба прямо в тебя, а потом из тебя по Хазарам. Куда ты мечом тыкал, туда и лупила. Да ты глянь, сколько их полегло.

Я сел и огляделся, из такого положения мало что было видно, поэтому я попробовал встать, но ноги почему-то не слушались. Я чувствовал в себе столько силы, а встать не мог. Но мне, тут же помогли, подхватив под руки. Увиденное, не сильно меня обрадовало. Вернее, вообще не обрадовало. Не скажу, что я смотрел на трупы людей и лошадей равнодушно, или радостно, просто сам не мог понять, что же я ощущаю. Наверно более подходящее слово, пустота.

— Отбились, и ладно. Пойдемте уже.

В салоне машины Глафира лучше рассмотрела парня. Ее ровесник, на вид, не больше 25 лет. Можно было-бы сказать, что довольно приятной наружности, если-бы не страшный шрам, разделяющий лоб на две половины и оканчивающийся возле переносицы. На нем была одета простая ветровка, под ветровкой видавшая виды тельняшка, штаны цвета хаки, и тяжелые армейские ботинки. Короче вид вполне не презентабельный. Не бомж, но где-то рядом. Хотя одежда чистая, и что главное потом не воняет.

Затянувшаяся пауза, слегка, начала раздражать. Парень, даже и не думал начинать, какой-нибудь разговор, а это обидно. Сидел, отвернувшись, и разглядывал лес, вдоль дороги, как будто больше, и посмотреть не на что.

— Может, хоть скажешь, как тебя зовут? — Не выдержала Глафира.

— Андрей. — Все также, продолжая рассматривать проносящийся мимо лес, просто ответил незнакомец.

— А, меня Глафира, если конечно, тебе это интересно. — Не удержалась от шпильки, девушка.

— Очень интересно, я просто не знал, как начать разговор.

— «Врет, конечно», — подумала Глафира, но раздражение, от невнимания к своей персоне, улеглось.

— Тебя где, в городе, высадить лучше?

Андрей, повернулся к Глафире, выдержал небольшую паузу, что-то явно обдумывая, и сказал.

— Лучше всего, немного не доезжая, или на кольцевой.

— Ты, где-то там живешь?

— Нет, до дома мне еще далековато, но так, будет лучше.

— Да ладно, могу и до дома подвезти. Чего уж тут. — Как-то, само собой, вырвалось у Глаши.

— Я, в Минске живу.

Сказанное, не сразу дошло, до Глафиры.

— Постой, это в столице Белоруссии? — Уточнила Глафира.

— Да. — Просто, ответил Андрей.

— А сюда, чего тебя занесло? На заработки приезжал?

— Нет, я издалека иду.

— А издалека, это откуда?

— Ну, с далекой, южной страны.

— Если не хочешь говорить, так, так и скажи, я обижаться не буду. — Надула губы, Глафира.

— С Афганистана я иду. — Еле слышно, проговорил Андрей.

— Ого, — удивилась Глафира, — это, как тебя туда занесло? Чего, ты туда поперся?

— Меня никто не спрашивал. Как, впрочем, и других парней, которые со мной служили. Просто, нужно было выполнить, свой интернациональный долг, и помочь братскому народу, строить счастливое будущее.

— Не поняла. Сейчас-же вроде, там наших нет. Там, кажется, амеры воюют.

— Сейчас, да. А раньше, мы воевали.

— Шутишь, да? — Обиделась Глафира. — Там, война закончилась, меня еще на свете не было.

— Согласен, звучит глупо, но, это правда. Я сам понять не могу, как такое могло произойти. Той страны, в которой я жил, уже нет. Нужно прятаться, потому как современных документов у меня нет, а мы теперь в разных странах живем, и ваши полицейские, мягко говоря, не совсем приветливые люди. Я уже, имел честь столкнуться, и желания повторной встречи у меня нет. Я не знаю, что ждет меня дома, в котором я не был 30 лет. Знаешь, если это шутка, я-бы очень хотел, чтобы так подшутили над кем-нибудь другим.

Андрей все это говорил тихим спокойным голосом, да и на чокнутого он никак не тянул. И, Глафира, ему поверила. Нет, умом она, конечно, понимала, что это, бред сивой кобылы, чистой воды, но это умом, а вот сердце, говорило, что Андрей не врет, и все, что он говорил, правда.

Она, посмотрела на протянутые документы. На одной книжице стояла надпись, Военный билет, на другой, Комсомольский билет. Подробнее, их рассмотреть Глафира не решилась, как-никак за рулем, и хоть дорога вроде свободна, но это дорога, и расслабляться никак нельзя, потому как дорога, такого не прощает, любое неверное движение, приведет к аварии, а оно ей надо.