Марик Лернер - Всадник на чужой земле

— Раз уж так… — После коротких шумных разборок практически никто не попал в цель, лишь одна девушка, но она назвала три сомнительных блюда, то есть стреляла наугад. — Предлагаю запить, — и я показал на принесенный бочонок.

Меня поддержали дружным ревом. Причем больше всех старались девушки. Про новый замечательный продукт уже многие наслышаны, тем более что по законам хорошего воспитания угостить знакомых правильно, а у самих вряд ли располагают финансовые возможности. Среди ближнего окружения Сили полно богатых и родовитых, однако это не означает, что родители оплачивают любую прихоть.

Сосуд с виньяком совсем маленький, литров на десять, да и выдержка всего год. О Тьма! Я во дворце уже скоро пять месяцев! Летит время…

Кажется, это называется «бренди», в отличие от настоящего коньяка. Но на нашу компанию, да с крепостью градусов в пятьдесят… Очень быстро легкая вечеринка превратилась в повальную пьянку с танцами на столе. Причем ноги девушка задирала не хуже какого канкана, и трусов на ней не имелось. Данный предмет нижней одежды пока не изобрели. Обычно оборачивали вокруг бедер кусок ткани, а в штанах и вовсе ничего не носили. Она была в платье и выплясывала под восторженные аплодисменты собравшихся с немалым пылом. Я все пытался вспомнить имя, но оно потерялось где-то под толстым слоем алкоголя. Тело непривычное, а на правах хозяина я всем наливал, и вместе выпивали. Тем более что в свите правительницы добрых два десятка молодых особ слабого пола, и я не так часто там появляюсь, чтобы каждую запомнить. Наверняка нас представляли, но извлечь из глубин памяти не удавалось.

— Что здесь происходит? — раздался с порога грозный бас.

Плясунья, пискнув, уселась на столешницу, сшибив остатки блюд, между которыми она лихо маневрировала. Остальные невольно обернулись. В дверях стоял не мужчина, а уже пожилая женщина. Она была в очень давние времена кормилицей Сили, а сейчас держала в твердых руках все ее окружение. Должность ее называлась «спадес» и примерно соответствовала статс-даме. Честно говоря, мне она не казалась страшной, несмотря на габариты танка и грубый голос. Но девушки находились в ее подчинении, и им было чего опасаться.

— Так, — сказала она с отчетливой угрозой, — позабыв о приличном поведении высокородных дам, гуляем. Не отпросившись! — Судя по тону, это было самым ужасным из возможных преступлений.

Она подошла, отобрала у одной из девушек кружку и хлебнула, крякнув.

— Пьем. — Та невольно попятилась. — В спальню! — провозгласила спадес голосом громовержца. — Завтра выясним меру вины каждой.

Чела за моей спиной застонала и поспешно пронеслась на выход вслед за остальной стайкой, обдав по дороге запахом духов и ветром. Первой оказалась та самая танцовщица. Судя по звуку, они так торопились, что уже в коридоре кто-то с грохотом упал.

Женщина посмотрела с неодобрением на застывших парней.

— Не думайте, — сообщила она, — что вас не касается. Я всех помню, — кивнула сама себе, допила из кружки и гордо вынесла огромное могучее тело наружу.

— Доложит, — сказал без особого огорчения Яким. — Надо было все же в другом месте собираться. У нас, что ли.

— Ну и Тьма с ней, — очень четко выговаривая слова, как произносят пьяные, пробурчал Шлиц. — Хорошие девочки.

— Пойдешь с нами?

— Нет, — отказался я. — Домой. А бочонок возьми с собой.

— О! — сказал довольно Шлиц. — Правильно!

— Только не пейте больше сегодня!

— Ланга угостим, с ребятами, да?

— Точно!

Ну и боги с вами, подумалось. Не мое, в конце концов, дело. Не папа с мамой и воспитывать не собираюсь. А уносить остатки к себе не по-товарищески. Пусть лучше в казарме парням нальют, грамм по двести выйдет, в этом возрасте ерунда. Зато рекламу прямо во дворце обеспечат.

Попрощались, посмотрел вслед удаляющимся и двинулся в противоположную сторону. Три шага — и с удивлением уставился на тяжелую портьеру, из-под которой выглядывали маленькие сафьяновые башмачки.

— Госпожа, — произнес я тихонько, — ужасная-преужасная спадес ушла. Можно вылезать.

— И вовсе я не от нее прячусь, — возразила, вылезая, маленькая девочка, чихнув от тамошней пыли.

Ну как маленькая. На вид лет двенадцать-тринадцать. Еще пара лет — и можно замуж выдавать. Тем более настоящая блондинка, с волосами цвета меда. Такие в Ойкумене в большой цене. В наших краях почти не водятся. К тому же платье из дорогой ткани, заколотое брошкой из серебра с изумрудами под цвет красивых зеленых глаз. Прочих прелестей пока не наблюдалось. Грудь плоская, и мордочка по-детски пухлая, покрытая пылью. Но одежда достаточно красноречиво сообщает о высоком положении родителей.

— Рудан Гунар, — представился, подчеркнуто уважительно кланяясь.

Она откинула косички за спину и изобразила надменный вид.

— Лохар Кари. Мой отец властитель клана Ходжу Арым.

— Мне знакомо имя этого достойного воина, — вторично кланяясь, заверил я.

Болтаться во дворце и кое-чего не усвоить из местной политики было бы невероятно глупо. Сили считает названного аристократа большим козлом и подлым интриганом, в любой момент готовым перебежать на сторону больше пообещавшего. То есть прямо таких слов в моем присутствии не произносила, зато на тренировочной площадке еще и не то матерно скажут. И судя по всему, ребенок здесь проживает в почетном статусе «гостьи», как еще с десяток девочек и не меньше мальчиков. Проще говоря, заложники. Нормальная традиция страховки от предательства держать при себе детей подозрительного типа.

— И куда же вы направлялись так поздно, благородная госпожа?

— Бабушка, — вздохнув, сказала она, — меня постоянно держит при себе. А в помещении душно. Я просто хотела прогуляться в сад, — глянула исподлобья и явно соврала, — а потом заблудилась.

— Не думаю, что ваша опекунша обрадуется, проснувшись ночью и не обнаружив внучки рядом. Позвольте провожу, — протянул руку. Где они должны квартировать, приблизительно представляю, а при необходимости недолго у караульных поинтересоваться.

— Она так храпит! — пробормотала девочка и испуганно глянула.

Я изобразил, что не услышал оговорки.

— Все же не стоит бегать без сопровождения взрослых.

— Разве во дворце правителя можно встретить не тонаха?

Она сильно наивна или издевается. Ну да, человек чести с уважением и почтением относится к женщине. Он никогда, ни при каких обстоятельствах не позволит оскорбить и унизить ее ни себе, ни другим. В теории. На практике пьяные парни, только что удалившиеся, еще не худший вариант. Мой прежний опыт прямо вопит об этом.

— О! — вдруг сказала Кари, останавливаясь. — Я вспомнила! Это же вы принесли во дворец «Стратегию» и «Двадцать одно»!