Дмитрий Колосовцев - Белый Карлик

- Я знал, что приедете посмотреть, не стал убирать в холодильник.

- Спасибо. - Откашлялся Хмельницкий, здесь совсем холодно, о грядущей простуде подумал и я.

- Я всё приготовил. - Услужливо кривлялся у покойника Молчанов, его сходство с Голумом стало просто потрясающим, он откинул простыню, оголяя Николаева по пояс и с интересом наблюдая за нашей реакцией. Впрочем, я остался чуть поодаль, а вот ФСБешнику повезло меньше, прикрывая папкой живот, он склонился над трупом, заглянул ему в лицо.

- Это он Ярцев?

Я нарочно повернул голову в другую сторону, ответил без запинки:

- Да, это тот сержант.

- Ярцев! - Хмельницкий озлобленно цыкнул. - Подойдите и посмотрите, мне, что вас за руку водить!?

Мне пришлось приблизиться к покойнику, и нехотя оглядеть тело. Несмотря на особенности нашего знакомства и не слишком порядочный допрос в той комнате дознания, чисто по-человечески мне жаль служителя закона, у которого, наверное, осталась семья. Кстати на столе этот Николаев выглядел не таким уж и толстым. Инфернал вселившись в тело, начинает высасывать энергию азартней глиста. Ну что, кто там хотел минус десять килограмм за десять минут? Знаю я одно зачётное средство для похудения... Хреновый смех, но какой есть. Я грустно подумал, что сейчас стою совсем рядом с заветным осколком, могу протянуть руку и заставить его проявить себя, но что потом? Как и в парке, осколок даст зов и инферналы опять повылезают из всех щелей, а я один, без Яра, да и с двумя свидетелями в придачу. Я прикусил губу, пальцы сжали воздух. Что касается трахеи, то тут всё в порядке, плоть давно разрезана и освежёвана. Красная полоска кожи стянута небрежно, редкими стежками на скорую руку.

- Ну, что скажите? - Хмельницкий терпеливо выждал пару минут.

- Шов неровный, а так да, это тот бедолага из участка.

- Наконец-то. - Облегченно выдохнул ФСБешник, открыв папку, сделал какие-то записи в протоколе.

- За шов не волнуйтесь, к похоронам будет всё в лучшем виде! - Молчанов засуетился у стола с инструментом, отчаянно защищая свою работу.

- Да не имеет значения. - Федерал оглянулся на стол с весами, там, где патологоанатомы взвешивают внутренние органы, в целлофане куски бесформенного мяса. Хмельницкий указал туда пальцем: - Надеюсь, вы не выбросили содержимое, кхм... сержанта?

- Обижаете! - Молчанов подскочил к столу, увлекая федерала за собой. Они закопались у останков, Хмельницкий рассматривал то, что удалось извлечь из желудка и трахеи усопшего. Я остался у тела в одиночестве, хищнически облизнул губы. ФСБешник отвлекся, и я мог бы прикоснуться к сержанту, нагло решить одну из проблем. Соблазн слишком велик, чтобы так просто ему противостоять. Я незаметно приподнял руку, массируя подушечки пальцев и разгоняя кровь в замёрзшей коже, сосредоточил импульс. Главное успеть схватить осколок до того, как он издаст зов. В проходе, через который мы пришли, мелькнула огромная тень. Гигант прошёл, не торопясь и не задерживаясь, мило прогуливаясь по своим делам. Я успел заметить его краем глаза, нервно сглотнул, так и не решившись прикасаться к мертвому телу. Непосредственная близость опасных тварей и здравый смысл отговорили меня от необдуманных действий. Я незаметно дошёл до открытой двери, захлопнул её с неожиданным шумом, на звук отреагировал Хмельницкий, грозно спросил:

- Что вы там делаете, Ярцев!?

- Дует, я просто закрыл дверь! - Ответил не менее раздражённо, вернувшись к каталке с покойником. Это не отпугнёт инферналов, но мне будет намного спокойнее, если они перестанут попадать в поле моего зрения.

- Да не стойте без дела, подойдите сюда, нужна ваша помощь! - ФСБешник подозвал меня, махнув рукой. Идти и смотреть на чей-то непереваренный обед жуть как не хотелось, но, видимо, без этого священного действа картина опознания будет не полной. Пришлось поставить и эту галочку в бюрократических препонах следственного комитета. На развёрнутом пакете горстка непонятного биологического мусора, который мне не хотелось бы тут описывать. Как назло глазу не за что зацепиться, и указав пальцем завопить: вот эта хрень удушила сержанта, лови её! Ничего железного, острого или хотя бы твёрдого.

- Это только из желудка? - Мой голос сел.

- Да, в трахее не было ничего постороннего, но есть странные повреждения тканей. - Молчанов рванул к каталке, мы переместились вслед за ним. - Вот посмотрите!

В руках патологоанатома невесть откуда взялся скальпель. Он ловко размахнулся им, разрезал стежки у горла Николаева. Я невольно отпрянул, в очередной раз позавидовал выдержке и невозмутимости Хмельницкого. Молчанов развёл кожу, оголил трахею. На это живодёрство я уже не мог смотреть. Патологоанатом увлеченно показывал ФСБешнику, что именно его удивило в тканях погибшего, слушая их разговор, я понял только одно: раны полученные сержантом имели характер внутреннего воздействия, а не внешнего. Не слишком свежая новость для меня, но сохраняя легенду на всякий случай сделал удивленное лицо. Покосился на дверь в коридор, мне казалось, я слышу, как кто-то скребётся у стены. Считал минуты до того момента, когда все формальности будут соблюдены и мы наконец покинем это жуткое место. Впрочем, Хмельницкий был настроен так же, заполнив последние листы протокола и получив наши росписи, дал всем отбой, он быстрее меня заторопился к лифту.

- Что делать с трупом? Убрать в холодильник?

Молчанов стоял позади всех и в приподнятом настроении провожал нас у дверей лифта.

- Пока не надо. - Хмельницкий нажал на кнопку вызова, но тут же отвлёкся на телефонный звонок. Удивительно, что в этих катакомбах ловила связь, в этот раз не рискнул сбрасывать вызов, ответил, отойдя в сторону. Мы с патологоанатомом остались наедине, он странно улыбнулся:

- Не обижайтесь на сквозняк, гости у меня редкие, я держу все двери открытыми, мне так комфортнее.

- А гостей тут много. - Я бросил задумчивый взгляд через плечо, зал за спиной в таинственном полумраке, но теней в нём не видно. Идя обратно, я старался вообще не смотреть по сторонам. Хорошо, если труп сержанта пролежит тут ещё пару дней, но плохо, если придётся прорываться к нему с боем...

- К этим гостям я уже привык. - Не совсем правильно понял мою мысль Молчанов, его улыбка стала шире. Я многозначительно отмолчался, вздрогнул, когда створки лифта открылись. Хмельницкий поспешно загнал меня в кабину, бросив в трубку, что скоро перезвонит, закончил свой телефонный разговор. Он поблагодарил патологоанатома, с нескрываемым облегчением нажал на кнопку первого этажа. Фигура Молчанова продолжала маячить перед глазами, в закрывающихся дверях я вдруг на долю секунды заметил, как странно задвигался его халат в районе плечей, словно приподнимаясь под порывом ветра, хотя, может, так оно и было. Я слишком устал, чтобы заострять на этом внимание.