Владимир Ильин - Напряжение 4

- М-да. - Первым высказался брат, поменяв руку под подбородком.

- Охо-хо, - вторила ему Ника.

- Вам ли понимать величие техник клана Аймара, - с пренебрежением отозвалась гостья.

- Ну и убожество, - подытожил дед, поднимаясь на ноги. - Максим, это видоизменённый 'Пламенный путь', но крайне несбалансированный, с другим якорем силы и с утечками в шести контурах. Пойдем ужинать, я тебе потом объясню.

- Сколько людей покалечило, пока количество ошибок в краденой технике не дошло до минимально допустимого числа? - Неодобрительно покачал головой Федор, вставая следом.

- Оно разрывает энергетику владельца, - с негодованием отозвалась Ника, тоже не видя причин задерживаться.

- А я вот честно признаю, что ни черта тут не понял, - вздохнул я обескураженно, но тоже направился за дедом.

М-да. Надо вспоминать запомненное и разбираться.

- Стойте! Я имею право на удар. - Скрипя зубами от ненависти, потребовала Аймара.

- Да пожалуйста, - велев всем отойти, я распахнул руки и просительно уставился на девушку.

Ждать пришлось пару минут - гостья готовилась к своему шансу со всей серьезностью, стараясь делом показать необоснованность придирок. И в чем-то ее план удался - шарахнуло сверху так, что из-за поднятых ввысь комьев земли показалось, будто вбило по бедро в грунт, а там и набросало сверху, основательно запорошив рубашку пылью. 'Пламенный путь' с иным якорем силы уверенно перепахал около сотни квадратных метров вокруг, и там где удар пришелся на не защищённое артефактом пространство - глубина разрыва пласта достигала десятка метров. Солидно, пусть и совершенно непонятно, как оно смотрелось со стороны. Но да потом проверим.

Прислушался - отток силы артефактов, хитро законтренных на внутреннюю защиту крепости, оказался минимален.

- Добро пожаловать в Россию. Надеюсь, вам понравятся эти две недели... И хватит уже дуться, пошли кушать. - Примирительно протянул я к ней руку. - Там сегодня особо чистая красная рыба, а ты второй день без ужина.

- Завтра. Я убью тебя завтра, - уверенно произнесла она.

- Угу. - Полностью согласился я с ней, требовательно встряхнув ладонью. - Только давай сделаем это чем-то более качественным и мощным? Честное слово, перед дедом неудобно.

Ладошка гостьи оказалась чуть горячеватой.

- Ты будешь страдать и корчиться от боли.

- Федор, ушки! И не надо так смотреть, красивая леди. Вы сами проиграли.

***

Отражение красного заката накрывало склоны горного ущелья, расцвечивая алым узкий серпантин дороги со стоящими на ее краю пятью белыми внедорожниками. Красный оттенок поселился и в черных костюмах охраны, почтительно отошедших подальше от обрыва. И только одежды двух немолодых мужчин, что бесстрашно стояли у самой пропасти, изначально были в цвета крови - ритуальные, прошитые золотом и украшенные белыми вставками из акульих зубов и позвонков хищных зверей. Оба человека - седые, с выветренной морщинистой кожей и острыми чертами лица. Но разница в возрасте между ними все равно ощущалась столь же четко, как у двух камней, замерших друг рядом с другом - и материал один, и фактура, но старшинство того, что был справа и чуть впереди, не вызывало сомнений.

Вдоль серпантина могуче тянул ветер, срывая мелкие камешки с высоты на асфальт и унося их вниз, в пропасть. Иногда размеренность сменялась резким порывом, словно толкающим в спину. Но двое возле обрыва словно не замечали этого, равно как и осыпается в бездну под их ногами каменная крошка. Все их внимание было направлено вниз, к дну ущелья - туда, где творилось нечто вовсе невообразимое, и чего эти двое могли остерегаться с полным на то основанием. Любой бы предпочел быть подальше от места, где с диким грохотом, ощущаемым даже тут, на относительной высоте, взмывали сами по себе могучие обломки скал, помнящих сотворение мира. Поднимались и разбивались на куски, сталкиваясь друг о друга и ударяясь о склоны, вышибая из корней гор мрачный и тревожный гул.

Духи неба перестали слышать свою любимицу и выражали свою тревогу тем, что умели лучше всего - разрушая целое и стирая в пыль уже разрушенное. Большого труда стоило отвести их гнев от городов. Еще большего усилия воли потребовало не направить их на Нью-Йорк. Потому что вне зависимости от того, что покровительствовавшие любимой внучке и дочери существа не могли до нее дозваться - Аймара Тинтайа все еще могла быть жива и оставаться внутри городской черты. Ее отец и дед верили в это, но более веры - знали, как это подтвердить наверняка.

Аймара Олланта, дед и глава семьи, безмолвно отвернулся от ущелья и побрел к своей машине. Следом за ним медленно зашагал Аймара Катари, отец и глава клана. Вокруг тихо засуетились стражи клана, занимая машины кортежа, и стоило действующему главе прикрыть пассажирскую дверь, кавалькада направилась по дороге в Лиму.

Двое знали, что хорошие новости не пройдут мимо их структур - высокородного сообщества отошедших от дел глав кланов, а так же информационных сетей молодых и жадных до свершений действующих лидеров крупнейших семей на территории двух континентов, откликнувшихся на призыв о помощи. Молчание означало, что ничего не изменилось, а проговаривать очевидное не было нужды. Скорбь и боль и без того подсказывали, что будет с похитителями, когда их найдут. Тем не менее, некоторые рабочие моменты стоили того, чтобы их упомянуть.

- Прибыли представители хозяина Нью-Йорка. - Неторопливо произнес сын.

- Почему они здесь, а не ищут мою внучку? - Прикрыл глаза Аймара Олланта.

- Просят денег на поиски.

Острый взгляд синих, как небо, глаз, вновь вынырнул из-под ресниц и внимательно посмотрел на нынешнего главу клана.

- Что ты решил?

- Послушаю их доводы. Покажу им ритуал. - Аймара Катари держал голову прямо и наблюдал за серпантином дороги впереди машины.

- Всем?

- Всем. - Коротко ответили бывшему главе клана.

А тот с сомнением покачал головой, но не стал оспаривать решение сына.

Современный мир не любит признавать традиции Аймара. С другой стороны, какое им дело до современного мира.

Дороги до Лимы были заведомо расчищены авангардом кортежа, оттого путь до портового города, обладающего международным аэропортом и резиденцией для посольств иных стран, уместился в каких-то два часа. За это время закат сместился в бордовый спектр, а солнце превратилось в ослепительную золотую линию над горизонтом.

- Джерри Смит, - протянул им руку молодцеватый джентльмен четвертого десятка лет в костюме-тройке возле резиденции клана.

За его спиной стояли еще трое - столь же деловые и нестарые, с портфелями в руках и акульим прищуром во взгляде. За ними виделись два прокатных автомобиля - из самых дорогих, что были в Лиме.