Владимир Ильин - Напряжение 4

Но потом оказывается так, что отомстить тоже нельзя. Наемные убийцы не берут заказ, не называя причин. Ряд высокородных семей, которые традиционно промышляют устранением недостойных, указывают на дверь, а следом приходит письмо от Шуйских, весьма раздосадованных действиями Еремеевых в адрес человека, которому покровительствуют. И даже императорская семья маячит где-то на горизонте - не настолько, чтобы связать их с одиозной личностью, но достаточно, чтобы задуматься, отчего это прошение на суд чести по достижении врагом восемнадцати лет (в те дни Сергей Олегович был немного не в себе от ярости) было завернуто обратно с визой 'отказать'. Отказ - дело обычное, тем более, что империя традиционно не одобряет дуэлей и убийства. Но виза, подписанная лично принцем главной семьи Рюриковичей - это уже ни в какие ворота... Во всяком случае, этот намек не следовало игнорировать. И Сергей Олегович успокоился - как ослабленный и побитый зверь, попавший в руки избалованного ребенка. В конце концов, когда-нибудь мальчишке надоест, и он оставит их в покое, позволив отъесться и вновь встать на ноги. А месть можно будет завещать и потомкам.

Тактика ожидания оправдалась. Для начала - робкие успехи с заграницей, которые переросли в неплохие деловые отношения, завязанные на общей выгоде. А совсем недавно, даже месяц не прошел - удача так и вовсе улыбнулась им новым источником финансирования и совместным проектом, обещавшем задействовать чуть ли не все производственные мощности, до того законсервированные по скудному и бедному до заказов времени.

И апофеозом фортуны - сватовство к его старшей дочери от влиятельнейшего и богатейшего рода Империи. Была ли это счастливая звезда Еремеевых, либо долгосрочные расчеты Юсуповых, уже наверняка наметивших дальнейшую стратегию роста концерна Сергея Олеговича под сенью и защитой могучей семьи - уже совершенно не важно. Аналитики рода предполагали новый вид перспективного вооружения, которое захотят производить на предприятиях, внезапно ставших родственными - а оттого верными до последней капли крови. Сергей Олегович же просто боялся думать о причинах, заранее соглашаясь на все легальное - и немножечко на нелегальное, будь таковое в брачных соглашениях найдется. Потому что для пусть и славного, но будем честны - среднего рода - Юсуповы были чем-то совершенно недостижимым по боевой и финансовой мощи. А двоюродный племянник главы клана, предполагаемый в мужья его Нике - вполне мог с пинка входить в кабинеты иных вельмож, получая в ответ только угодливое 'здравствуйте'.

Оставалось единственное - то самое проклятье семьи, которое могло запросто все испортить. И оно, что характерно, смогло это сделать.

Пять великих князей, называющих себя сватами. И ощущение искренней ненависти от того, как на глазах рушатся все надежды на родство с Юсуповыми. Надежды на выход из этой клятой финансовой блокады. Надежды на нормальную жизнь.

Но он, Сергей Олегович, не отступит просто так. Первое, и самое главное - звонок по тревожной линии, оставленной на всякий случай для связи с Юсуповыми, уже был сделан. Ну а второе - что зависит от него самого, он выполнит в полной мере, отчаянно борясь за счастье семьи и будущее дочери.

- Здрав будь, хозяин дома и счастливый отец. - Остановившись за несколько метров до порога, замерла княжеская делегация, выделив вперед себя массивного и крайне представительного князя Долгорукого. - Есть ли в твоем доме девицы на выданье?

- И вам здравствовать, княже. - Ответствовал Еремеев. - Нет счастья в моем доме, равно как и девицы - сватов принимать.

- Как же, - сбившись, пробормотал князь, повернувшись назад. - И Ники Сергеевны нет?

- Умерла она. - Поджав губы, произнес хозяин дома.

- Вот как... - обескураженно произнес Долгорукий. - Когда же произошла сия трагедия?

- Не далее, как этим утром.

- Ну она хоть теплая еще?! - Дернулся позади Давыдов, и тут же был удержан Шуйским вместе с Панкратовым на месте.

- Умерла, так умерла. Я тогда поехал, - горестно махнув рукой, развернулся было Галицкий.

- А ну стоять. - Негромко произнес Долгорукий, но замерли все. - Скажи, Сергей Олегович, умерла твоя дочка для всех, или только для нашего жениха?

- Для Самойлова Максима мертва она. - Жестко произнес отец. - С сегодняшнего утра и навсегда.

- Вот что, Сергей Олегович, - нахмурился Долгорукий. - Мы тебе - не мальчишки, чтобы нас на улице держать. Ты, будь добр, уважь нас и в дом пусти. А выставишь за ворота - так бог тебе судья.

Собственно, выставить пятерых великих князей - это действительно очень быстрый способ попасть на божий суд.

- Прошу ко столу, - скрипнув зубами, согласился Еремеев, и первым зашел внутрь.

К гостям никто не готовился, оттого длинный стол в праздничном зале не был покрыт нарядным сукном и заставлен яствами. Не было на нем ничего, кроме графина с водой, да пустых стаканов - не рады были сватам, и не торопились угощать их разносолами. Разве что промелькнула служанка, да поставила ломти вчерашнего хлеба рядом с водой.

Пятеро князей, не сговариваясь, сели по одну сторону стола. Еремеев же оказался напротив мрачно глядящего на него князя Долгорукого. Отдельно - особняком, на дальнем краю стола слева устроились трое в красных бабочках.

- Сергей Олегович, - начал Долгорукий. - Мы с вами не молоды, чтобы словами играть. Не люб вам наш жених - то бывает. Честно говоря, премерзский юноша.

Рядом невольно кивнули Панкратов и Шуйский.

- Не наговаривайте, Сергей Михайлович, вполне достойный молодой человек. - Возразил с возмущением Галицкий.

Трое глянули на него безо всякого одобрения, и будто даже отодвинулись на пару миллиметров.

- А вы, князь, с ним по какому поводу знакомы? - Уточнил Панкратов.

- Сыну посодействовал. - Задумавшись над таким поведением окружающих, автоматически ответил Яков Савельевич.

- Значит, знакомы с ним только мы трое.

- А Самойлов - не из гусар? - Для порядка уточнил Давыдов, не понимая - отодвигаться ему от Галицкого или примкнуть к нему.

- Из первостатейных сволочей он, - не сдержался Еремеев.

- Называли меня и так, милые господа! Но это не отменяет мой вопрос!

- Василий, угомонись.

- Сергей Олегович, - вернулся к беседе старый князь. - Давайте подойдем к вопросу, как деловые люди. Есть традиции, благодаря которым мы у вас в доме. Согласно этим традициям, вы вправе отказать и нам, и жениху, но это было бы крайне нежелательно. Это ваше право, - поднял он ладонь. - Тем не менее, нам еще никто не смел отказывать.

- Никто не отказывал Давыдовым!

- Василий, попей водички. - Шуйский самолично придвинул к себе графин.

Но жидкость в стакан полилась быстрее, чем он его открыл - будучи наполненной из фляжки гусара его же рукой.