Галина Гончарова - Зеркало отчаяния [СИ]

– Д-да…

– Та вареная сопля, которая даже рявкнуть не может?

– Я попросила бы! – обиделся внутренний голос. Или та самая… Домра?

– Домбрийская!

– Залюбись по вертикали! – ругнулась Мотя, как обычно бабушка. – Так, погоди…

Она решительно сунула газеты на тумбочку, прошла на кухню, налила себе стакан ледяной воды и медленно выпила. Мелкими глоточками.

Потом села за стол и сжала виски руками. В голове было пусто, словно ветром все мысли выдуло.

– Эй… ты еще там?

– Д-да…

– Давай думать вместе?

– Давай…

– Как тебя зовут?

– Мария-Элена Домбрийская. Герцогесса Домбрийская.

– А я Матильда Домашкина. Только Мотей не называй, ненавижу.

– Госпожа Матильда?

– Пока это выговоришь, завтра настанет. Давай короче – Тильда.

– А меня мама Маленой называла. Малечкой…

– Забавно. Меня тоже так называть можно, только… ладно. Замнем пока.

Просто Малечкой обычно звали Матильду Кшесинскую. А бабуля, будучи ярой коммунисткой, ничего, что связано с Романовыми, на дух не переносила.

– Непонятно…

– Ты не одинока в своем непонимании. У меня вот тоже голова кругом. Ладно, Малена. Можно так тебя называть?

– Можно…

– У нас есть два варианта. Первый – я сошла с ума от одиночества.

– Тогда и я сошла с ума?

– Не хотелось бы?

– Нет. Безумцев у нас убивают.

– За что?

– Считается, что их духом овладел Восьмилапый и в любой момент может поглядеть на мир через их глаза. А кому ж охота оказаться рядом с Разрывающим Нити?

– Это кто такой?

– Ты не знаешь, кто такой Восьмилапый? Кровопийца, Путающий нити…

Матильда подумала пару минут.

– Нет. У нас такого нет. Но… я правильно понимаю, что это из вашей веры?

– Да… А во что вы верите?

– Кто во что горазд. Официальная религия – христианство, но там столько всяких ответвлений… А вы во что верите?

– В Брата и Сестру. Детей Его, которых он послал в Ромею, чтобы учить и наставлять нас в тяжелые дни, утешать в горестях и помогать нести нашу ношу.

– Непонятно, но ясно, – Матильда решила сейчас не вдаваться в теологические вопросы. Ей стало чуть легче.

Бабушка настаивала, чтобы Мотя ознакомилась с Библией, Кораном, книгой Велеса, Аюрведой [9] Аюрве́да – традиционная система индийской медицины, одна из разновидностей альтернативной медицины. Аюрведа считается дополнительной ведой (упаведой) «Атхарваведы» и основывается на индуистской философской системе санкхья. и даже Авестой. [10] «Аве́ста» (в дореволюционных изданиях «Зендавеста») – собрание священных текстов зороастрийцев, старейший памятник древнеиранской литературы, составленный на особом, более нигде не зафиксированном языке, называемом в иранистике «авестийским». Врага коммунизма надо знать в лицо – и точка.

Мотя честно прочитала, половину не запомнила, а вторую просто не поняла, и забросила книги под шкаф.

Но в прочитанном точно не было ничего про брата и сестру. У нас вообще большинство религий патриархальные. Вот где разгуляться-то феминисткам! А придумать такое Мотя просто не могла бы. У нее фантазии не хватит. И тема не ее…

– Это что значит?

– Ты слышишь мои мысли? – спохватилась Мотя.

– Наверное… не знаю.

Матильда потрясла головой.

– Ты хочешь сказать, что ты – живой человек, и ты сейчас, в своей… Ромее?

– Аллодии. Это страна, а Ромея – наш мир.

– Понятно. И ты сейчас сидишь…

– Я сплю.

И тут Матильду осенило.

– Погоди-ка! Так это тебя я во сне видела!

– Н-наверное…

– С пирогом, бабником, каретой и клопами в трактире, и ты еще мямлила?

Получилось не особенно понятно, но Мария-Элена словно бы хлопнула в ладоши.

– А это ты мне подсказывала, да?

– Д-да… я думала, что сплю!

– А сейчас я – сплю.

– Значит, когда у нас день – у вас ночь, и наоборот. Удобно…

– Наверное…

– Интересно, а почему так получилось?

Мария-Элена так явственно удивилась, что Мотя это почувствовала.

– П-почему?

– Ну да. Вот ты жила, жила спокойно, а потом вдруг, в твоей голове поселился голос, и ты не бьешься в истерике, не пугаешься…

– Колдовство?

Вот теперь собеседница точно испугалась.

– А у вас есть колдуны?

– Слуги Восьмилапого.

– Типа вашего черта… понятно. А что они могут?

– Н-не знаю. Нам об этом не рассказывали.

– То есть не факт, что колдовство есть. И даже если бы было… у нас его точно нет.

– Вообще?

– Да.

– Счастливые…

– Малена, а ты все видишь, что со мной происходит?

– Да. Как будто твоими глазами смотрю.

Мотя вспомнила свои ощущения.

– Да… я тоже. А как ты выглядишь?

– Примерно как и ты. Только ты красивее…

– Покажешься мне в зеркале?

– Да. Зеркало!

– Зеркало!

Девушки взвыли в унисон. И окажись они друг напротив друга, посмотрели бы с удивлением.

– Зеркало?

– Зеркало?

– Да… я нашла его в маминых вещах.

– А я в заброшенном доме, еще оцарапалась. Зараза такая!

– Я т-тоже…

Мотя, игнорируя звонок в дверь, кинулась в спальню. Достала свою находку, оглядела со всех сторон.

– Почти как мамино! – обрадовалась Малена.

– Почти? – Мотя вертела зеркало в руках.

– Да… и знаки такие же. И герб мой…

– Лань?

– Да. Наш герб, Домбрийских…

– Шикарно. А знаки…

По оправе шли странные символы.

Руны?

Какие-то буквы?

– Что это вообще такое?

– Н-не знаю.

– На твоем не лучше?

– Надо поглядеть…

– Вот-вот. Посмотри, потом я попробую все это добро перевести. Хоть будем знать, с чем столкнулись.

Малена была полностью согласна.

– Это может быть опасно?

– Не знаю. Но у меня есть одна теория…

– Какая?

– Я где-то читала, что миров множество.

– Это и мы знаем.

– Значит, точно правда. И в разных мирах мы можем проживать разные жизни.

– Это как?

– Здесь я родилась Матильдой Домашкиной. Но если бы наш мир развивался иначе… Я могла бы родиться тобой, или ты – мной.

– Двойники?

– Умничка, ловишь мысль! Именно двойники! Только из разных миров. Потому и зеркала у нас одинаковые, и они нас между собой связали… Ты свое когда нашла?

– Вечером… вчера.

– Ага. А я, получается, чуть позднее. Значит, твое зеркало было первично.

– Это я во всем виновата?

И столько грусти, столько безнадежности было в голосе Малены, что Мотя автоматически, подражая бабушке рявкнула: