Галина Гончарова - Зеркало отчаяния [СИ]

– А ты откуда это знаешь?

– Оттуда… Потом расскажу. Там умываться несут…

Мария-Элена прислушалась. Да, что-то гремело, но еще на один вопрос времени хватало.

– А что такое пендель чудотворный?

– Это такое секретное магическое воздействие, в результате которого медлительные – ускоряются, трусы становятся храбрыми, ленивые – трудолюбивыми, а жадные – щедрыми. Правда, хватает ненадолго, надо повторять для закрепления результата.

– А у нас это повторить можно?

– Да… только надо заказать подходящее оборудование.

– Какое?

– Тяжелые ботинки с окованными железом носами. И тренировка, конечно, а то ногу обобьешь о чугунные зады…

Малена едва не осталась без воды, потому что служанки никак не ожидали увидеть хохочущую герцогессу, сидящую на краю импровизированной кровати и вытирающую слезы смеха. Вот едва и не разлили все…

Ничего, справились.

Пока Малена умывалась и обмывалась в тазике, Матильда молчала. Но когда та начала одеваться, опять ожила.

– А у вас трусо́в нет?

– Н-нет…

– Понятно… Пошьем.

– А зачем?

– Чтобы не простудить ценное место. А это обычный дамский наряд?

Малена пожала плечами.

– Да… а что в нем такого?

– Путешествовать неудобно. Тебе бы что-то практичнее…

– Неприлично.

– Это надо же! Без трусов им прилично, а штаны – нет.

Малена мысленно развела руками. Не она эту моду устанавливала.

Женщины по всей Ромее одевались примерно одинаково – сначала нижнее платье из любой ткани, от полотна до шелка, чаще всего белого цвета. На него надевается верхнее платье – уже из более тяжелой материи, сукно, к примеру, бархат для благородных или шерсть для купцов… многое зависело и от статуса.

Если есть служанка, у платья будут рукава подлиннее и шнуровка на спине. Если служанки нет – и рукава короткие, и шнуровка спереди, и платье попроще…

Сверху – пояс, на котором висит все самое важное. Ключи, зеркало, кошелек с мелочью… пояс тоже показывает статус. К примеру, золотые пояса носят только дворяне. Серебряные могут себе позволить купцы и вообще – горожане, но не простые, а гильдейские мастера или военные в определенном чине…

Для остальных – кожа.

Теоретически и крестьянина можно одеть в золото, только его на этом поясе удавить могут. За самоуправство.

– Почему ты тогда одета, как нищенка?

Матильда била не в бровь, а в глаз. Одежда матери Марии-Элене была безнадежно не по фигуре, перешить ее в карете было сложно, а монастырская одежда…

Смирение, дитя!

Грубое полотно, сверху шерсть серого цвета, грубая, почти веревочная шнуровка спереди, короткие рукава и подол…

– И чуни эти ужасные… Фу!

Да, и статусная обувь тоже. Шелковые туфельки могли себе позволить те дамы, которые не ходят по мостовым. И не копаются в огороде, и не…

У Марии-Элены на ногах были монастырские ботинки, надетые на толстый носок…

– Ну…

– Так дело не пойдет. Малена, нас встречают по одежке! Ты представь – приезжаешь ты домой, в таком виде, и как на тебя будут смотреть?

Малена представила.

Ехать домой резко расхотелось…

– А что делать?

– Тряхануть твоего капитана. Как его – Дорак Сетон?

– Да…

– Расспроси его как следует. Наверняка, у него есть деньги, которые выдал ваш управляющий на доставку тебя до места. Сделайте остановку в деревне или в городе, на пару-тройку дней, пошей или перешей платья… я подскажу – как…

– Ты думаешь?

– Уверена в этом. Обязательно надо сделать несколько остановок. Хоть как человек дальше поедешь. И туфли себе закажи. И педикюр сделаешь.

– Что это такое?

– Я тебе потом покажу. На себе.

– Хорошо… а ты мне поможешь с капитаном?

– Куда ж я денусь? Точнее – никуда он от нас не денется!

И Мария-Элена представила, как Матильда хищно улыбается, лежа в кровати.

На душе у девушки стало намного веселее. Она не одна… как же это здорово!

Дорак Сетон в это время избавился от профессионально сговорчивой местной служанки и принялся одеваться.

Мужчине без женского тепла тяжеловато. Особенно ему…

История юноши была несложной. Сын наемника, он с малолетства тянулся к оружию. Но главные победы отмечал не на поле боя, нет…

С детства Дорак был удивительно красив.

Черные кудрявые локоны, большим синие глаза, точеные черты лица – все это заставляло женские сердца сладко таять.

Сначала все ахали: «очаровательный ребенок».

А потом, когда ребенок повзрослел…

Первой победой Дорака стала дочка конюха. Она частенько прибегала к отцу, ну и заприметила парнишку…

Надо сказать, дочка ему понравилась, а вот сеновал и прятаться от разгневанного папаши – не очень. И сено кололось, и вилы, которые пообещали засунуть негодяю… да-да, именно туда, неприятно острые. Не засунули потому, что конюх отлично понимал – четырнадцатилетний мальчишка вряд ли соблазнит перезревшую восемнадцатилетнюю деваху, вот наоборот – оно вернее. Вывод был прост.

Надо искать женщин побогаче, чтобы обходилось без сеновалов, и сохранять тайну.

Верный своим принципам, Дорак пошел по жизни. И женщины пошли к нему косяком.

Кухарка, портниха, владелица мастерской, жена одного купца, второго…

Приодевшись и получив определенный лоск и опыт, Дорак принялся замахиваться и на благородных. Не слишком высоко, конечно, баронессы или простые дворянки, без титула…

На дочек он предусмотрительно не велся, понимая, что девственность среди знати ходовой товар, и доставаться он должен не наемнику, а вот жены, вдовы…

Не повезло ему со вдовой одного графа из богатых.

Дорак увидел ее совершенно случайно, и вдова тут же пошла на приступ. Капитана… тогда еще просто наемника, пригласили в особняк и так объездили…

Графиню Дорак до сих пор вспоминал с определенной нежностью. Он бы даже на ней женился, но – увы.

У дамы был жив отец.

И отец этот питал определенные надежды на будущее девушки, ее вдовью долю, ее второе замужество…

Дорак был жестоко избит и выкинут в сточную канаву, откуда выполз с большим трудом и отправился домой. Переодеваться и уезжать из города. Здесь стало слишком жарко…

Не дошел.

На полдороге столкнулся с Лораном Рисойским.

Тот как раз уходил от очередной любовницы. Уходил со скандалом, через окно, отбиваясь от разъяренной челяди и не менее разъяренного мужа… нет бы спасибо сказать! Может, Рисойский им породу подправил!

К моменту появления на сцене Дорака Лоран уже готов был сдаться. Муж уже острил рога и собирался нанизать на них соперника, слуги с вилами, палками и дубинками были все ближе…