Галина Гончарова - Зеркало отчаяния [СИ]

– …чтоб вам жить на такую пенсию, – витиевато послала Мотя собеседницу и хлопнула дверью.

– За что ты ее?

Малена поинтересовалась уже на улице.

– Понимаешь, Малечка, в нашем мире расценки не самые дешевые. На эти восемь тысяч я прожить не смогу, никак. А работать придется много, и удирать с работы не получится.

– М-да…

– Квартплата летом – две тысячи, зимой – четыре. А надо что-то кушать, одеваться, ездить на автобусе… сама понимаешь. И доучиться хочется.

– А там зачем деньги? Платить мастеру?

– Да, в каком-то смысле. Есть такие мастера, которым не заплатишь – не пройдешь. И хорошо, если только деньгами.

– А чем еще?

– Натурой…

– Фу…

– Вот и фу-то…

– Мы уже какой день обходим эти объявления?

– Третий. А что?

– И до сих пор ничего не подошло…

– Малена, у нас объем предлагаемой работы больше, соответственно, есть возможность выбора. Так что… Погуляем, поприцениваемся. Деньги пока есть, время есть.

– Хорошо, что ты у меня есть.

– Конечно. И ты у меня – тоже. И Беся. Кстати, рыбку будешь? Соленую?

– Давай…

Кошка росла, орала, рвала обои и точила когти об диван и таскала рыбу в любом виде. Под тот же диван.

Девушка не сердилась. Пусть. Все равно обои надо было переклеивать, диван – выбросить, ну а кошка… кошка пусть стимулирует на ремонт и покупку дивана.

Она себя будет так же вести и с новой мебелью?

Тогда купим мебель с чехлом. И когтеточку.

Вечером девушки душевно смотрели классику. Шерлок Холмс, тот самый, неподражаемый, с Ливановым и Соломиным. Уж сколько его сняли, но лучше – нет.

Малена только рот открыла. А когда началась «Собака Баскервилей», писку было…

Матильда только посмеивалась.

А теперь представьте. Сидят две девушки, душевно общаются, грызут соленую рыбку из пакета, запивают сладким чаем, и тут – звонок в дверь.

Дверь Матильда распахнула не глядя, и тут же об этом пожалела. На пороге воздвигся Петюня.

– Мотя, привет!

– Привет. Чего надо?

– Погулять пойдешь?

– Извини, Петь. Неохота. Кино смотрю.

– Так может, я с тобой посмотрю?

Петюня попытался сделать шаг вперед, но Мотя раскорячилась в дверном проеме так, что тараном не выбьешь.

– Нет.

Маленькие глазки налились удивлением.

Ему – отказывают?

– А что так? Порнуху, что ль, смотришь?

– Нет.

– А чё тогда?

– Ничё, – предсказуемо разозлилась Матильда. – Через плечо! Вали на скамейку и дуй пиво один, а у меня девичник!

– Чё, еще девчонки? Реально, как ты?

– Твое какое дело?

– А вдруг мне кто понравится? Моть, познакомь?

Петюня вытянул шею и попробовал заглянуть в комнату. По счастью, построено было так, что из коридора гостиная не проглядывалась вообще. Надо было войти в квартиру и сделать четыре шага по коридору.

Может, Петюня и вошел бы, Мотя ему серьезной преградой не была. Бить его можно было, на здоровье, но последствия были бы непредсказуемыми. От тети Параши-то…

Моте повезло.

Соседская дверь распахнулась и оттуда выскочила тетя Варя, вооруженная грозным оружием ближнего боя – грязным веником. Этот веник и пришелся по Петюне.

– Ах ты паразит!

Хлоп! Веник еще раз прошелся по парню, на этот раз по голове. Ну ничего, кушать это не помешает!

Парень настолько опешил в первую секунду, что тетя Варя безнаказанно развила преимущество до громадных размеров.

– Ты, буржуй хренов, у меня вчерась под окнами допоздна пил! Окурков набросал, натоптал, а убирать кто будет?

Хрясь!

– Твоя мамаша, что ли? Да я в домоуправлении вопрос поставлю, она ни шиша не делает, ты тут ходишь, ёлки мочишь! Здесь вам не там! Я тебя, гада, в следующий раз краской оболью! Уже купила, хорошую, хрен отмоешь с морды!

Хлоп!

Веник разил наповал, не хуже боевого посоха в руках шаолиньского монаха.

– Еще и к девочке пришел вязаться? Да ты брюхо сначала подбери и ширинку застегни! А то с таким не к девушкам клеиться, а на паперти просить. На операцию по увеличению!

Тресь!

На теть-Варин визг начали выглядывать соседи. Матильда ловко выпихнула Петюню из дверей, и побыстрее закрылась на оба замка.

– Больше никому не открою…

– Ну и гадость.

– Думаешь, тебе что-то лучше предложат?

Малена так не думала.

– Как ты права с телохранительницей…

– Я вообще умная. Но иногда такая дура…

– Давай кино досмотрим? Это ведь собака… как служитель Паука?

– Поверь мне, люди – они пострашнее всяких служителей.

И девушки отправились досматривать «Собаку Баскервилей». Ах, как же хорошо было в те времена! Полисмены, порядок…

Или это только кажется?

Времена рыцарей тоже идеализируют, но Мария-Элена, хоть и живет в них, а ничего хорошего не видит. Увы…

Хорошо всегда там, куда мы не вляпались.

Мария-Элена Домбрийская

Служанка поскреблась в дверь ближе к полудню.

Малена как раз пыталась вывязывать крючком сложный узор, и пребывала не в лучшем настроении. Да, конечно, есть Мотя, и подскажет, и поможет, и распустит все узлы, но хочется-то самой!

А не получается!

Руки-крюки.

– Что там такое?

– Госпожа, тут какая-то женщина пришла, говорит, что вы ее хотите видеть.

В этом Малена не была уверена, но дверь открыла и кивнула служанке.

– Как ее зовут?

Служанка немного трепетала по привычке, но отвечала бойко.

– Ровена Сирт.

– Та самая наемница?

– Да, кажется…

– Проводи ее сюда! И подай чего-нибудь…

В ладонь служанки опустилась мелкая монетка и та умчалась, просияв. А Малена бросила на себя взгляд.

Вроде бы все нормально.

Голубое платье, перешитое из маминого, сидит хорошо, из-под него виднеется другое, кремовое, манжеты расправлены, воротник, волосы…

Да, все на ощупь, зеркала тут нет. Ну и пусть, чай, не жениха встречаем.

Когда наемница встала в дверях, Матильда едва не взвизгнула от радости.

То, что надо!

Идеально!

– Ты уверена?

– А ты сомневаешься? Ты только погляди?

– Какая-то она… не грозная.

– Нож тоже не всегда выглядит опасным.

– Ладно. Тогда сама с ней поговори?

– Нет уж! Давай ты, а я помогу…

Ровена оборвала мысленный диалог едва слышным кашлем, и Малена сделала жест рукой.

– Прошу вас, госпожа…

– Сирт.

– Рада знакомству. Мое имя – Мария-Элена Домбрийская. Герцогесса Домбрийская.

– Бонд. Джеймс Бонд.

Эту шутку Малена уже знала, а потому быстро спрятала неуместную улыбку.

– Проходите, присаживайтесь.

– Благодарю вас, ваша светлость.

Опасной Ровена не выглядела от слова «совсем». Невысокая, с темными, гладко зачесанными волосами и светло-карими глазами, худощавая, черты лица невыразительные, так, увидишь ее в толпе – и внимания не обратишь. Но Матильда не сомневалась, что с косметикой из Ровены можно сотворить что угодно. И она косметикой пользоваться умеет.