Александр Балабаш - Александр Македонский (история жизни и смерти)

Она приблизилась, тихо ступая по траве. Незнакомец спал нервно. Было заметно, как под закрытыми веками, быстро двигаются зрачки. Он видел сны. И они, скорее всего, не доставляли ему удовольствия.

Овал его лица сужался ближе к небольшому подбородку. Довольно большой породистый нос, с изящно очерченными ноздрями. Что-то в его облике заставляло вспомнить орла. Русые волосы не длинные, но и не короткие, были спутаны и слегка курчавились на концах. Сосновая игла застряла в одной из прядей. На нем был плащ из грубой коричневой шерсти, забрызганный грязью, а под ним голубая, почти серая рубаха. При нем была кожаная сумка и меч. На вид ему было около двадцати, хотя, возможно, следы усталости на лице и двухдневная щетина прибавляли год или два к числу прожитых им лет. Он выглядел как бродяга или разбойник.

Она подошла ближе и присела на корточки, натянув платье на коленки. Впервые за несколько дней она почувствовала себя в относительной безопасности. Впрочем, и ее внешний вид оставлял желать лучшего. С того дня, когда погиб Учитель, а вместе с ним и многие сильные мужчины села, она совсем мало ела, ни с кем не разговаривала и умывалась не чаще одного раза в день. Лишь утром, когда весь мир укутывался невесомой паутиной ласковых солнечных лучей, она решалась приблизиться к ручью, чтобы искупаться в его звенящей струе.

Она потянулась, чтобы вытащить сосновую колючку из его волос, но прежде чем коснулась их, одной рукой он перехватил ее запястье а второй выхватил меч и занес его для удара. Лишь после этого он открыл глаза. Она отшатнулась, но его хватка была слишком сильной, и она, не удержавшись, ударилась носом в его грудь.

Он опустил меч в траву и приподнял ее за плеч: —Ты разбила нос.

Несколько капель крови упали на его плащ и впитались в шерсть. Глаза его были цвета светлой стали, и под их взглядом она опустила свои голубые и шмыгнула носом как девчонка. Впрочем, она и была девчонкой. Или, скорее, это был тот самый переходный возраст, когда утро каждого следующего дня могло принести с собой удивительное превращение. Мужчина, еще вчера, встретив ее на улице, и лишь окинув равнодушным взглядом угловатую фигурку, сегодня обернулся бы и долго смотрел бы вслед прелестной молодой девушке.

— Как тебя зовут?

— Зарина. — ответила она.

— Расскажи, что тут у вас случилось, — попросил он.

Был обычный базарный день. С утра на рыночной площади начали собираться крестьяне из окрестных деревень. Торговцы отпирали двери лавочек и раскладывали товары. Как обычно пришла пара акробатов. Был глотатель огня и заклинатель змей. Еще с вечера в центре площади артисты бродячей труппы установили балаганчик, собираясь в очередной раз потешить не привередливых зрителей историей про то, как Арлекин обманывал Петрушку с его собственной женой.

Ближе к полудню пришел еще один циркач. Это был высокий смуглый мужчина средних лет, одетый в светлую рубаху и белый плащ. Его волосы, когда-то черные, теперь покрывал иней седины. Он установил столик неподалеку от глотателя огня, и поначалу не привлек особого внимания. Лишь несколько молодых незамужних крестьянок обратили внимание на его усы, необычайной длинны и густоты. Из своей сумки он вынул моток веревки и, не торопясь, принялся завязывать узел. Наверное, это был какой-то особенный тип узла, так как он провозился за этим занятием далеко за полдень.

Примерно в это же время Зарина и Учитель пришли на рынок. Они рассчитывали обновить запасы лечебных трав, которые некоторые сведущие крестьянки приносили на продажу. Травами больше интересовалась Зарина. Врачевать болезни получалось у нее лучше, чем размахивать мечом, нанося или отражая удары. Ее способности к диагностике и лечению болезней намного превосходили дар к предвидению опасности. Ее методы не ограничивались травами. Она с легкостью, проведя рукой над телом больного, определяла пораженный болезнью орган. Кроме того, в особых случаях она применяла гипноз и то, что с некоторых пор получило название мануальной терапии.

Завидев их в толпе, циркач начал активную рекламу своего фокуса. — А вот, люди добрые, смотрите, — запричитал он громким голосом, — Видите этот узел, узелок, золотой теремок. Тот кто развяжет, будет богатым, будет счастливым, будет царем! Тому кто его развяжет, я дам горсть золотых! Плати одну медную полушку и садись на подушку! Эй, подходи, налетай, уплетай каравай.

Несколько крестьян, заинтересовавшись этой галиматьей, подошли поближе. Но на попытку пока не решались. Опыт подсказывал им, что развязать такое будет непросто. Узел выглядел устрашающе сложным. Величиной с голову взрослого человека, его петли образовывали красивый и необычайно замысловатый узор. Концы веревки были спрятаны где-то внутри. Без сомнения — это был грозный противник.

Наконец, один из них порылся в кармане и нерешительно приблизился к столику. Чрезвычайно ловким движением циркач принял монету из его пальцев и с полупоклоном пригласил мужика приступать к делу. Сначала будто нехотя, тот попробовал крепость петель. Но уже через некоторое время войдя в раж, прыгал вокруг столика, крепко сражаясь с упорным узлом. Около десяти минут продолжалась яростная схватка, из которой узел вышел победителем. Наконец мужичек остыл, смирился с денежной потерей и, махнув рукой, отошел в сторону. Узел сохранял прежнюю форму и ни одна из его петель не ослабла.

Когда они с Учителем подошли к месту событий, пятый претендент, покряхтывая с досады, присоединился к толпе зрителей. Народу набралось порядочно, подобного аттракциона это село еще не видело. Люди свистели и улюлюкали, подбадривая очередного кандидата в короли показать этому чертову узлу Кузькину мать.

Люди заметили Учителя, и поскольку желающих стать счастливыми больше не находилось, сформировалось мнение, что Учитель должен постоять за честь села. Учителя звали Кадит.

Он родился и вырос в этом селе. Будучи подростком, был на общинные деньги отправлен в город, изучать Искусство защиты, так как выделялся среди односельчан своей смекалкой. Через четыре года, вернувшись домой, он получил должность Защитника села и Учителя. Единственной ученицей стала его приемная дочь, пришедшая из города вместе с ним.

Он так и не женился, хотя желающих было порядочно. И, не смотря на упорные старания некоторых мамаш, остался воспитывать девочку один. Ходили слухи о душевной драме, с участием некой городской красотки, оказавшейся особой легкого поведения. А так как Учитель ни разу не соблазнился ни одной из женщин, слухи эти получили, в некотором роде, косвенное подтверждение. Некоторые невесты, в конце концов, были согласны и на так называемые свободные отношения. Но и здесь их ждала неудача. Единственной особой женского пола, на которую Учитель смотрел с обожанием, оставалась его приемная дочь, Зарина.