Лейн Бросс - Судьбы

Она уставилась на него: — Как же вам…

— Ага! Хахаха! Я прав, тогда, — он наклонился и понюхал, — я чувствую запах человека на тебе. Но нет человеческой крови. Нет. Другая кровь. — Его глаза, казалось, выкатились еще больше. Он взял бутылку зеленоватой жидкости. — Возможно, мы пробовать какое-то зелье. Это сделано из нектара цветка зеленого колокольчика. Очень редко. Может быть смертельно. Тебе всё равно умереть. — Он испустил хриплый смешок.

Коринфия приподнялась на корточки. Сейчас она чувствовала себя лучше:

— Вы не можете держать меня здесь, — сказала она. Голова ударилась о корни, и на нее обрушился душ из грязи.

— О да. Да. Могу. Я нашёл тебя. Теперь ты моя. — Он вытащил из-за спины грязный нож с длинным, запятнанным кровью лезвием, и направил на нее. — Ты оставаться.

Коринфия попыталась сглотнуть, но поняла, что не может. Кровь стучала в ушах. Пытаться бороться в этом крошечном пространстве без оружия, с ядом, переполнявшим её жилы, было бесполезно.

Это бы означало лишь более быструю смерть.

Ей нужно найти другой способ.

— Я отблагодарю тебя, — выпалила Коринфия.

Он замер. Она сказала волшебные слова. Гномы слыли заядлыми менялами.

Гном нахмурился, снова вытер нос рукавом, и опустил нож:

— Отблагодарить?

Она подняла руки, показывая, что не собирается бороться:

— Да. Я предлагаю сделку.

— А у тебя есть, чтобы мне нужно? — сердито посмотрел гном.

Единственное, что у неё было по-настоящему ценное — это медальон, с помощью которого она должна была найти свой путь домой. Если она не сможет добраться до Перекрестке, то никогда не исполнит судьбу Люка.

И останется здесь в ловушке, пока не умрёт.

Что-то еще. У неё должно быть что-то еще.

— Мои ботинки! — ей это пришло в голову, когда она смотрела, как гном ходит туда-сюда босиком. — Должно быть, ваши ноги все изрезаны. Хорошая пара обуви убережёт их.

Казалось, он размышляет над этим, качаясь с пятки на носок:

— И?

Коринфия облизнула запёкшиеся губы:

— Они из мира людей. И это не просто обычные ботинки. Они сделаны из толстой кожи волшебного земного животного. В них вы сможете бегать быстрее, чем когда-либо мечтали.

Глаза гнома жадно блеснули:- А что? Что еще больше?

— У меня больше ничего нет, — сказала она, начиная терять терпение. Как долго яд будет работать у нее в крови? Один день? Два? Коринфия представила смерть здесь, в подземной ловушке, от бегущего по венам яда. Если бы она смогла выполнить свою последнюю задачу в качестве Исполнителя, то смогла бы вернуться домой — и стоит ей вернуться в состояние бессмертного Ангела Судеб, все это перестанет иметь значение.

За исключением того, что Люк будет мёртв.

Битис хмыкнул и покачал головой:

— Больше.

Она была рада, что висевший на шее медальон оставался невидим, скрытый под рубашкой:

— Вы взяли мою кровь. Я считаю, что это уже честная сделка. Вы берёте мою обувь, и ведёте меня к порталу.

— Я могу подождать, пока ты умрешь. Тогда возьму обувь себе, — сказал он, ухмыляясь.

— Могли бы. Но ведь вам нужно иногда спать. И когда вы заснёте, я вас убью, — сказала она спокойным тоном, надеясь, что вес ее угрозе придаст то, что она является Исполнителем. Гном не мог знать, насколько она сейчас была слаба.

Гном сплюнул на грязный пол.

— Сделка, — сказал он, наконец. — Волшебные башмаки за Перекресток. Ты только что пообещала. Моё, моё, моё.

Коринфия быстро расшнуровала свои кожаные ботинки. Пол был влажный, и холод сразу же проник сквозь тонкие носки. Гном схватил обувь и тяжело сел. Засунув свои грязные ноги в ботинки, он потянул за шнурки и снова зарычал, пошевелив длинными узловатыми пальцами внутри.

Когда он встал, Коринфия чуть было не засмеялась. Башмаки приходились на всю длину его ног, сильно оттопыриваясь и, практически, спадая каждый раз, когда он пытался сделать шаг. Она помогла ему со шнурками, заслужив тем самым ворчливое одобрение.

— Итак. — Коринфия снова встала — насколько это было возможно сделать, не ударившись головой. — Где он?

Гном неуклюже заковылял в угол комнаты, его шаги издавали глухой звук по утрамбованной земле. Коринфия подняла взгляд к отверстию в потолке и задалась вопросом, как же он умудрился протащить её через него. Прежде чем она успела спросить, он отодвинул в сторону один из шкафов, открывая гораздо больший тоннель.

Она быстро заглянула внутрь, но было слишком темно, чтобы увидеть что-то кроме нескольких футов шедшей под откос земли. В тоннеле пахло затхлой, сырой землей.

— Я за вами, — сказала она. Всем известно, что гномам не следует полностью доверять, и она предположила, что туннель может вести в какую-нибудь ловушку.

Он взял с полки масляный фонарь и зажег фитиль; запах серы защекотал нос. Гном шел в проходе во весь рост, но Коринфии пришлось ползти на четвереньках. Время от времени Битис оборачивался, освещая её и побуждая двигаться быстрее. Через несколько футов, туннель начал подниматься вверх. Слабый свет фонаря не освещал ничего, кроме мерцающего силуэта гнома и клубка корней над их головами. Коринфия слышала тихий булькающий звук, почти как фонтан.

Потом она вспомнила, где была. Ее желудок скрутило. Это была кровь. Она слышала, как питаются деревья. В этом месте воздух был плотным. Тяжелым. Было трудно дышать. Туннель стал сужаться, и корни чесали своими пальцами по ее волосам, скребли ее голые руки. Она почувствовала какую-то перемену в окружающем пространстве, поднимающееся волнение, рябью проникающее сквозь землю. Стены туннеля дрогнули, и ей на голову посыпались грязь.

— Быстрее, — прохрипел Битис. — Они тебя найти. Деревья голодный. — Битис бросился вперед и вскоре пропал в темноте.

Её охватил страх. Грязь продолжала сыпаться ей на голову, а корни неотвратимо тянулись к ней, пытаясь схватить и поглотить её.

Девушке хотелось кричать от страха, но она с трудом могла едва дышать. Земля вокруг неё сужалась, зарывая её.

Звёзды вспыхнули на обратной стороне её глаз и, как ни странно, это заставило ее подумать о небе над заливом в Сан-Франциско. О том, каково это — стоять вместе с Лукасом. О жаре, взбудоражившим её кровь, когда он прикоснулся к ней.

Достаточно, сказала она себе. Где бы он ни был, она найдёт его и убьёт. Выбора не было, лишь судьба.

Её ноги полностью увязли в земле. Она больше не могла ползти. Свет Битиса исчез. Ещё больше земли обрушилось ей на плечи, преклонив её голову вниз, пока она не ухнула одной щекой на землю.

Пульсация Земли участилась. В отчаянии она протянула одну руку, стремясь получить ускользающую помощь. которой не было.

И тогда, именно когда она проклинала себя за то, что доверилась гному, она почувствовала прикосновение его грубой руки. Битис вытянул её из земляного гроба с удивительной силой.