Марина Дяченко - Казнь

Ей было страшно оставаться одной. С другой стороны, спина после вчерашнего болела немилосердно. С третьей стороны, появилась возможность наконец-то натянуть одеяло до подбородка и все хорошенько обдумать…

Что до новых впечатлений, то ей вполне хватило жанровых сценок под окном. Стук деревянных башмаков, плеск выливаемых помоев, фырканье лошадей, крики уличных разносчиков – прав Семироль, все это здорово смахивает на лубок, и, что интересно, не ослабевает впечатление давно виденного – где-то, когда-то, в кино ли, в книге…

В лавке напротив происходил громкий «прием товара». Здоровенные крестьяне вчетвером, с натугой, снимали с подводы огромную бочку; непонятно, какому сумасшедшему пришло в голову использовать этот сосуд для перевозки чего-либо. А бочка, по-видимому, была полна; ремни, перекинутые через плечи носильщиков, трещали, улица полнилась сопением, руганью и зеваками…

Ирена невольно подалась вперед, локтями легла на подоконник. Уж больно колоритной показалась сцена…

В следующую секунду один из ремней, удерживающих бочку на весу, лопнул. Носильщик чудом успел отскочить; вероятно, он готов был к такому повороту событий и потому отреагировал мгновенно. Бочка – так показалась Ирене – некоторое время повисела, накренившись, в воздухе, грузно опрокинулась на бок, но не треснула – хороший бондарь руку приложил! – а медленно и почти беззвучно покатилась под уклон, покачиваясь и вихляясь, будто бедра бесстыжей танцовщицы…

Зеваки кинулись в рассыпную. Даже Ирена инстинктивно подалась назад; не поспевая за происходящим, она видела только бочку, набирающую ход, тяжелую и неотвратимую, как паровой каток, пересекающую улицу по диагонали, стремящуюся навстречу забору или стене…

Потом ее ушей достиг вопль. Полный такого ужаса и отчаяния, что Ирена покрылась холодным потом еще до того, как успела увидеть кричащую женщину; там, на пути бочки, оказалось что-то, отлично видимое зевакам, над толпой пронесся сдавленный вздох…

Старушка в цветастом платке, присевшая передохнуть под стеночкой – да так и не сумевшая встать, потому что от ужаса у нее отнялись ноги.

Ирена поняла, что надо зажмуриться. А лучше отскочить от окна; к несчастью, она успеет зажмуриться и отскочить секундой позже, и ей суждено все это увидеть и запомнить – хруст костей, окровавленный платок…

Бочка подпрыгнула на камне.

Неуловимое движение. Темно-красный плащ на чьих-то плечах, туча пыли, вскрик… Ирена разглядела только плащ и руки. Белые руки, подхватившие старую женщину, будто куклу.

Долю секунды казалось, что бочка раздавит сразу двоих. Глупую старуху и человека, попытавшегося спасти ее – еще большего дурака…

Ирена так и не смогла зажмуриться.

Бочка грянулась о стену.

Содрогнулся трактир. От удара бочка лопнула наконец и пустила под себя лужу густого вина. Но никто в этот момент не обратил на катастрофу внимания. Та женщина, что кричала из толпы, протолкалась, наконец, вперед. Схватила в объятия живую, совершенно невредимую старуху, ткнулась лицом в цветастый платок…

Высокий светловолосый мужчина на мгновение обернулся. Ирена успела увидеть сосредоточенное, аристократически бледное, совершенно молодое лицо.

Минута – и в возбужденной толпе не осталось никаких аристократов. Лавочник причитал над разбитой бочкой, шальная собака жадно хлебала дармовое вино, кое-кто из людей присоединялся к ней тоже. Цветастый платок плыл, выбираясь из толпы – старушка шла, опираясь на руку рыдающей в голос дочери, и, кажется, еще и бормотала ей что-то в утешение…

Ирене вспомнился мальчик, которого она сама удержала от падения в колодец.

Правда, выхватить человека с пути несущейся бочки куда сложнее, чем просто вовремя протянуть руку. Белобрысого аристократа, который в нужное время оказался в нужном месте, запросто могло придавить за компанию…

Ирена вздохнула. Легла на кровать и укрылась до подбородка – хватит. Достаточно на сегодня жанровых сцен. И без того всякая чушь лезет в голову.

Семироль вернулся после полудня – молчаливый и озадаченный. Свою элегантную рубашку, потерявшую свежесть еще позавчера, он сменил на другую – романтичную, из грубого белого полотна. Кроме того, Семироля явно раздражали короткие бархатные штаны и туфли с пряжками на босую ногу.

– Под эти штанишки еще чулки полагаются… – сообщила Ирена.

Семироль поморщился:

– Вы-то корсет по всем правилам надели?

Ирена погладила живот:

– Как можно…

Талия ее явно стала шире. В последние дни это не вызывало никаких сомнений.

Семироль промолчал.

Обедали внизу, в харчевне; суп с потрохами Ирена есть не стала, зато тщательно обглодала куриную ногу. Семироль заказал себе вина и один выпил почти целый кувшин.

– Спиваемся, Ян?

– Ирена, надо поговорить…

В молчании они вернулись в свою комнату; Ирена ловила любопытствующие взгляды хозяина и постояльцев. Семироль задвинул засов, распахнул окно, впуская шум с улицы, уселся на козетку с двумя причудливыми подлокотниками:

– Ирена… Вы были правы. В этой так называемой МОДЕЛИ что-то очень не так.

Она прилегла на кровать. Вытянулась, поудобнее устраивая ноющую спину. Начало неплохое…

– Я прошелся по всему городу… первое впечатление… гм. Во-первых, здесь нет, похоже, ни полиции, ни суда.

Ирена облегченно вздохнула. Фонари, бьющие лучами в лицо, слепящие, сбивающие с толку… Не сопротивляйтесь… Это полиция. Поднимите руки…

Тюремные мытарства не прошли даром. С самого начала ее не оставляло подсознательное чувство опасности: ввалятся с копьями наперевес, обвинят в несуществующих грехах, бросят в объятия палача…

– Это прекрасно, Ян. Нет суда – значит нет судебных ошибок… Или вы собирались сделать новую карьеру в качестве адвоката?

Семироль как-то странно на нее посмотрел. Отвел глаза.

– Ян, – она забеспокоилась. – Я надеюсь, чего-то вроде… инквизиции здесь нет тоже? Нас не обвинят в ереси, в ведовстве, еще в чем-нибудь… таком?

– Что вы всего боитесь? – спросил Семироль устало. – Ни в чем нас не обвинят… Нравы, на первый взгляд, либеральные. Люди не агрессивные… Во главе города стоит герцог, так называемая «Высокая Крыша». Много говорят о неких Толкователях…

– Толкователях снов? Видений? Это оракул? Религия? Секта?

Семироль пожал плечами:

– Толкователях Провидения… По-видимому, действительно религия. Другое дело, почему в такой странной форме… Гм. Ирена. Только вы можете сказать, ЗАЧЕМ Анджею Кромару понадобилась эта… МОДЕЛЬ.

– Я не знаю, – сказала она честно.

– Знаете… Можете догадаться, если хорошенько подумаете. Вот, например, тот… та… реальность, где мы с вами встретились. Чем она отличается от вашего родного… исходной… реальности?