Марина Дяченко - Казнь

Но ведь это не законы физики, Анджей, думала Ирена, стоя под палящим солнцем в толпе прочих искателей правды. В быту законы физики выполняются всегда… или почти всегда, по крайней мере, сковородка обычно падает на пол, и никогда – на потолок… А законы справедливости, растворенное в природе правосудие… если ты создал этот мир ТАКИМ, то зачем эти подпорки в виде двенадцати Толкователей?!

Возможно, ты понимал всю слабость своего построения. Возможно, эксперимент продлится до того момента, пока ты не зафиксируешь все возможные погрешности…

ЭТОТ мир – твоя цель? Именно его ты хотел смоделировать? А та, предыдущая МОДЕЛЬ с упырями-адвокатами послужила тебе разминкой, полигоном?

Или в этой новой МОДЕЛИ тебя снова нет, ты ушел в следующую, и будешь создавать их без конца, пока у недоброй памяти господина Петера окончательно не иссякнет энергия… Хотя кто сказал, что господин Петер со своей машинерией может что-то теперь изменить?..

Солнце жгло, но Ирене на мгновение сделалось зябко – когда она вспомнила версию Семироля о том, что эта новая МОДЕЛЬ есть ее собственный, измененный катаклизмом мир…

Очередь продвигалась. Медленно, но шла. Толкователи работали – все одиннадцать.

А ей позарез нужен двенадцатый. Верховный.

Не один час потрачен был на то, чтобы придумать подходящий вопрос. Толкователи просеивают людей, как песок. Сколько песчинок на берегу – столько сложных и спорных вопросов, загадок Провидения, заковырок и казусов, и все они протекают сквозь пальцы Толкователей, привычных ко всему, знающих сокровенное, видящих насквозь…

А Ирене нужен был двенадцатый. Во что бы то ни стало поставить рядового Толкователя в тупик – так, чтобы он признал свою некомпетентность и направил ее к своему шефу, Толкователю над Толкователями, который наверняка читал ее «Раскаявшегося», который знает об этом мире все, который…

Она перевела дыхание.

Никто не знает имен Толкователей. У смертного одра своего предшественника, принимая с рук на руки связку ключей-разгадок, они на всякий случай лишаются имени – вероятно, это угодно Провидению? А уж у верховного Толкователя, по слухам, имени никогда и не было, и никто не помнит его предшественника, он вроде бы был на своем посту изначально, так, во всяком случае, утверждает молва.

А Ирене так хочется верить, что забытое имя этого изначального Толкователя – Анджей Кромар…

Как медленно продвигается очередь.

Ожидающие один за другим втягивались на порог, поднимались по одиннадцати ступенькам и исчезали внутри. Прямо перед Иреной стоял мальчишка лет двенадцати – никакой надобности посещать Толкователя у него не было, он держал место в очереди для кого-то, зарабатывая таким образом на безбедную жизнь. Примерно треть очереди состояла из таких «заместителей» – целый промысел…

Зато следующим за Иреной соискателем был молодой горожанин, коренастый и смуглый, у него ни с того ни с сего разорилась преуспевающая ростовщическая контора, и делец искренне не понимал, чем провинился перед Провидением и чего ждать дальше. А за ростовщиком – Ирена знала – стоит старушка, желающая и не решающаяся добить впавшего в маразм, безнадежно больного отца. А еще дальше – другой отец, относительно молодой, но желающий сорвать сыновью свадьбу, потому что от будущей невестки, как он уверен, не следует ждать ничего хорошего. А дальше…

Очередь продвинулась еще на два шага.

Ирена давно продумала и перебрала все возможные варианты вопросов. Часто вспоминался Ник, избавлявший от мук своих обреченных пациентов и осужденный за это на смерть от зубов упыря. Похоже, Провидение в этой МОДЕЛИ не столь прямолинейно, как правосудие в предыдущей, но Ирена просто обязана поставить его в тупик. По крайней мере, поставить в тупик Толкователя…

Крыльцо об одиннадцати ступеньках неумолимо приближалось. Ирена нервничала все больше.

Шаг. Еще шаг; вместо мальчишки, получившего свою мзду за сохраненное место в очереди, перед Иреной встала хорошенькая барышня лет шестнадцати – интересно, о чем будет спрашивать юная особа? Отчего жестокое Провидение наказало ее смертью любимой собачки?

Первая ступенька. Солнце склонялось все ниже, очередь волновалась – на закате двери закроются, и всем, кто не успел сегодня, придется ждать до рассвета…

Вторая ступенька. Третья и четвертая, Ирена поняла, что сегодня не успеет. Новая ночь на соломе; а наутро, вполне возможно, народу сообщат о внезапной кончине верховного Толкователя, но только Ирена будет знать, что это означает появление новой МОДЕЛИ, модели-в-модели, следующего звена, следующей куколки-матрешки…

Двери отворились и пропустили сразу семерых. Прямо перед Иреной опустился резной жезл, импровизированный шлагбаум, которым привратник сортировал толпу:

– Погодите, милейшая… По всей вероятности, на сегодня прием закончен.

Она даже не удивилась. Там, за дверью, было холодно и сыро, уходили ввысь темные колоссальные колонны, они стояли безо всякой системы, как деревья в лесу, и оттого преддверие дворца действительно напоминало лес, девственную чащу, куда тысячи лет не ступала нога добытчика древесины…

В глубине ударил гонг. Ударил дважды.

– Еще два человека, – с неудовольствием сказал привратник.

У Ирены онемели ноги, и если бы не молодой ростовщик, ломанувшийся в двери и невольно толкнувший ее в спину – стоять бы ей тут до завтра…

Потому что старушка, оказавшаяся за шлагбаумом-жезлом, кипела негодованием и едва не опередила зазевавшуюся предшественницу.

– Нет, госпожа. Сюда…

Стволы-колонны оказались винтовыми лестницами. Одиннадцать лестниц, и расстояние между ступеньками такое, что Ирена мельком пожалела старушку – и как она будет сюда карабкаться…

Она заблудилась бы среди винтовых стволов, если бы специальный слуга не направил ее. Помогая себе руками, путаясь в ненавистных юбках, мысленно призывая Создателя, Ирена принялась взбираться; неподалеку сопел молодой ростовщик – его лестница была рядом, но он значительно опередил Ирену, она видела, как летят с его подошв чешуйки засохшей грязи, и так подолгу кружатся в воздухе, что впору испугаться и посмотреть вниз…

Ирена не боялась высоты. Но вот как будет карабкаться старушка?..

Люк. Ирена больно ударилась затылком, потом, передохнув, навалилась плечом, крышка оказалась нетяжелой, полумрак смешался со светом – матовым, зеленоватым, Ирена, задыхаясь, на четвереньках выбралась из люка. Вероятно, Толкователям следовало бы позаботиться о лифте для посетителей…

От бесчисленных поворотов лестницы кружилась голова.

Горели зеленые свечи. Ирена сроду такого не видела – свеча как свеча, но только огонек – будто на новогодней гирлянде, зеленый…