Бернхард Хеннен - Вторжение драконов. Последняя битва

— Нам нужно поговорить, госпожа Бидайн.

Та кивнула и подошла к нему. Дверь в стене закрылась.

От нее пахло свежим потом — запах, который он всегда любил в женщинах.

— Я просил вас вести себя незаметно, госпожа моя. Мне кажется, вам не удалось выполнить мое пожелание.

— Я огорчена тем, что разочаровала вас, но смею вас заверить, что никто в этом городе не догадывается, кто я или кто на самом деле мои товарищи, — она остановилась в двух шагах от него, и он почувствовал, — то как влияет на нее его аура, как она пытается сопротивляться. Ничего у нее не выйдет. Ни одно дитя альвов не способно противиться небесному змею. Но то, что она пытается, весьма показательно.

— Позволено ли мне будет объясниться, мой повелитель?

— Я рассержен, — он увидел, что эльфийка на миг вздрогнула, когда он дал ей почувствовать свой несколько наигранный гнев. — Вы должны были действовать незаметно!

— Это желание выполнить было невозможно, — твердым голосом ответила она. — Этот городок слишком мал для пятерых эльфов вроде нас. Просто невозможно не привлекать к себе внимания. И в окрестностях нет места, где бы нам не помешали. Здесь нет даже потаенных бухт, поскольку вдоль всего побережья постоянно снуют рыбаки. В невысоких холмах за городом бродит слишком много пастухов со своими стадами. Нежелательные глаза давно увидели бы, что мы делаем. Как Валариэлль сплетает тьму, а мы становимся частью этой тьмы. Здесь, посреди города, я постаралась, чтобы ничего подобного не произошло.

Дракон негромко рассмеялся.

— Одни только ваши деревянные мечи слышно за три улицы отсюда, госпожа моя. Как вы полагаете, что думают о вас живущие в Уттике дети альвов?

— Прошу прощения, мой повелитель, мы не оставили это на волю случая. О нас говорят много, да, но это мы распускаем слухи. Некоторые жители считают нас детьми князей, которые сбежали от призыва на войну в Нангог, некоторые принимают нас за пиратов. — Бидайн негромко рассмеялась. — А другие считают меня прелюбодейкой, которая решила разорить несчастного Шанадина. А еще некоторые полагают, что у меня интрижка с Асфахалем. Большинство из этих слухов пустили мы. И они стали густой вуалью для истины.

— Я чувствую на тебе запах Асфахаля, — впервые с тех пор, как она вышла на улицу, он почувствовал, что ей неприятно.

— В самой лучшей лжи всегда есть толика правды, — негромко произнесла она.

Некоторое время оба молчали. Он был потрясен осознанием того, что ему неприятен тот факт, что она спит с Асфахалем. С Шанадином — то другое. Золотой был совершенно уверен, что к торговцу из княжеского рода она ничего не испытывает. Но Асфахаль… Самая сильная магия заключалась в его улыбке.

— Буду с вами откровенен, госпожа Бидайн. Ваши поступки здесь меня не удовлетворяют.

— Так позвольте же мне доказать, что это верный путь. Они тренировались несколько недель. Они хороши. Прошу, Великий, дайте нам возможность проявить себя. Разработанный мной план хорош. Прошу, дайте нам цель, и мы вам это докажем.

— Среди вас — четверо драконников. Белого чертога больше нет. Возможно, еще долго не будет возможности обучать новых драконников. Если вы ошибаетесь, госпожа моя, мы потеряем четверых драконников, и это будет существенной потерей.

— Мы не подведем!

«Она действительно уверена», — подумал дракон.

— Нандалее родила детей, — он пристально наблюдал за Бидайн. На лице ее не было ни малейших следов волнения. Судя по всему, она действительно порвала с бывшей подругой.

— Но пока что наша цель — не Нандалее. Ее хорошо охраняют. Вы должны проявить себя в ином месте, — он подумал о своем брате. О том, что сделали с ним проклятые девантары. Он влачит жалкое существование в пруду в Нангоге, спрятанном глубоко под землей, став частью изуверского ритуала. Он был мертв, но они сумели заставить продолжать жить его тело. Связываться с девантаром было глупо, но такой судьбы его брат по гнезду не заслужил. Так что нужно проучить девантаров и их ближайших слуг, бессмертных, и показать им, что значит вызывать на себя гнев небесных змеев.

— Я прекрасно понимаю ваше желание проявить себя, госпожа моя, — он дал ей почувствовать, что скрыть от него мысли невозможно. Теперь он знал, что было с Асфахалем, и боролся с собственным раздражением. Бидайн слишком ценна, но несмотря на внешнюю показуху, внутренне еще не слишком устойчива. На этот раз он не станет наказывать ее.

— У вас уже есть планы, госпожа моя. Вы хотите убить одного из бессмертных?

Бидайн серьезно кивнула.

— Да, мой повелитель. Я знаю расположение всех дворцов и всех важнейших храмов в Золотом городе. Если мы нанесем удар там, то будем действовать на знакомой территории.

— Надеюсь, что ваше честолюбие не превышает ваши возможности, драгоценная Бидайн.

— Я уверена, что это не так, мой повелитель, — страстно возразила она.

— Что ж, да будет так. Я хочу отправить детям человеческим послание. И вы станете моей посланницей. Сейчас в Золотом городе находятся только двое бессмертных. Правители Арама и Друсны. Выберите себе одного из них в качестве цели, госпожа моя, возьмите штурмом его дворец, убейте бессмертного и как можно больше людей из числа приближенных к нему чиновников, жрецов и телохранителей. Цель нападения — посеять ужас. Дети человеческие должны понять, что они не могут чувствовать себя в безопасности нигде. А еще они должны начать сомневаться в своих богах, потому что они их не защищают. Вы сможете выполнить это задание?

Бидайн поклонилась ему.

— Ваше доверие делает мне честь, великий. Мы претворим ваши приказы в жизнь. Немедленно! Без колебаний! Мы — драконники!

— Что ж, надеюсь, на этот раз вы преисполните мое сердце гордостью, госпожа Бидайн. Мой приказ вести себя в Уттике незаметно вы не выполнили.

Он почувствовал ее гнев, несмотря на то что внешне она осталась совершенно спокойной.

— Прошу позволения высказаться, великий, — дракон кивнул.

— В этом городе едва ли можно было рассчитывать на то, что тебя не заметят. Даже играя роль неприметной няньки, я была темой для разговоров. Уттика слишком мала, и здесь слишком мало эльфов. Любой представитель нашего народа привлекает внимание. Когда прибыли еще четверо эльфов, разговоры были неизбежны. Но прошу, поверьте мне, повелитель, что наша истинная сущность отлично скрыта. Пройдите по городу, послушайте детей альвов. Многие говорят о нас, но никто, даже недоверчивый князь кентавров Секандер не понимает, что мы — драконники.

— Ваши попытки оправдать неудачу злят меня, госпожа Бидайн. А теперь идите.

Она снова поклонилась и удалилась. Он отчетливо ощущал, что ее раздражение сменилось отчаянием. Но теперь он мог быть уверен, что в Золотом городе она сделает все возможное. Будет уничтожен бессмертный, там, где дети человеческие полагают, что находятся в полной безопасности.