Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

Иные маги кивали, соглашаясь с его словами, но никто не произнес ни звука. Верховная Чародейка Фиона выжидающе помедлила, а затем обратила на Риса обеспокоенный взгляд.

– Прости, чародей Рис, – проговорила она, – но ты так и не сказал, за что голосуешь.

Рис глубоко вздохнул… и сделал последний шаг.

– Я голосую – принять бой.

К ночи снег повалил гуще, но Риса это не волновало.

Он сидел в темном углу внутреннего двора, наконец-то оставшись наедине со своими мыслями. Он ожидал, что за его выступлением последует рев голосов, но, когда он смолк, в зале воцарилась полная тишина. Осознание того, что Круг магов окончательно и необратимо стал достоянием истории, влекло за собой неизбежный вопрос: что дальше? Думать об этом Рис был пока не готов, а потому предпочел покинуть конклав. Другие маги поступили так же – всем нужно было время, чтобы свыкнуться с неизбежным.

Из завесы снега, крутящегося на ветру, появилась Евангелина. Кого угодно Рис мог бы счесть нежеланным нарушителем своего уединения, но только не ее.

– Свершилось, – объявила она, останавливаясь рядом с Рисом. Лицо ее было мрачно.

– Да, – согласился он, – свершилось.

Евангелина протянула ему руку, помогая встать:

– О чем ты думаешь?

– О матери.

Евангелина лишь печально кивнула, дальнейшие объяснения ей не понадобились.

– Я была по ту сторону бездны мрака, а Винн послала ко мне золотой свет, и он вернул меня обратно. Это было… прекрасно.

Впервые за все время Евангелина заговорила о случившемся той ночью. Рис до сих пор изумлялся тому, что она жива. Никогда прежде магия не преодолевала стену между жизнью и смертью. Такое считалось невозможным, и все же Евангелина здесь, рядом с ним; она не дух, не копия женщины, которую он когда-то знал. Чудо.

– Он… внутри тебя? – неловко спросил Рис вслух.

– Кто – дух? Не знаю. Я не чувствую никакой разницы.

– Ты помнишь, что произошло до того?

Евангелина ответила не сразу.

– Я помню Коула. Помню, какие были у тебя глаза, когда ты… осознал, кто он такой.

Рис кивнул, чувствуя, как лицо заливает предательская краска стыда, но Евангелина ободряюще положила руку ему на плечо:

– Ты не должен мучить себя.

– Не должен? Он обманул меня. Меня, которому, как никому другому, полагалось распознать обман.

– Я была тогда в Тени. Рис, он не лгал.

Рис покачал головой:

– Но это невозможно. Мальчика по имени Коул не существовало. Того, что мы видели в Тени, просто не было. Наверное, все это лишь…

– А кто совсем недавно говорил магам, что настала пора отбросить прошлые домыслы? – Рис тотчас захлопнул рот, и Евангелина сочувственно засмеялась. – Я понятия не имею, что такое был Коул. Знаю только, что он заблудшая душа и что ты старался поступать с ним по справедливости. Все прочее не важно.

– Думаю, это я убил всех тех людей.

– Знаю. Для меня это ничего в тебе не меняет.

Какое-то время оба молчали.

– Как думаешь, – наконец заговорил Рис, – мы еще когда-нибудь увидим Коула?

– Не знаю. Вряд ли.

Рис согласно кивнул.

– Итак… что же ты теперь будешь делать? – негромко осведомился он. – Круга больше нет. Храмовники придут сюда, и разразится война – в точности как говорила Фиона. И ты будешь сражаться против них?

Евангелина взглянула на него, но на сей раз лицо ее осталось совершенно серьезным.

– Если это означает, что я буду сражаться плечом к плечу с тобой, – что ж, я с радостью погибну еще раз и ни о чем не пожалею.

– Тогда мы встретим будущее вместе.

Евангелина согласно кивнула. Затем крепко обняла Риса, и он с готовностью ответил на эти объятия. Внезапно он осознал, что мысли о будущем уже не пугают его. Когда рядом Евангелина… Рис оборвал эту мысль, потому что утонул в ее глазах. Он едва не потерял ее навсегда. И сейчас во внутреннем дворе давно разрушенной крепости, под бесшумно падающими хлопьями снега они крепко и нежно поцеловались. Это было именно то, чему надлежало быть, – только так, и не иначе.

Когда они оторвались друг от друга, Евангелина улыбнулась и взяла его за руку:

– Пойдем со мной.

Место, куда они направились бок о бок, находилось неподалеку от Предела Андорала. Посреди поля рос одинокий могучий дуб, узловатый, скрюченный, поседевший от старости, настолько древний, что непонятно было, как он еще держится корнями за землю… и однако столь величавый, что при взгляде на него захватывало дух. Этот дуб повидал много столетий. Он видел Моры, насылавшие на мир орды порождений тьмы, однако уберегся от скверны. Быть может, он даже взирал на то, как армии Андрасте крушили мощь древней тевинтерской крепости; был очевидцем битв, которые унесли сотни тысяч человеческих душ, – однако остался невредим.

Именно у подножия этого дуба должен был упокоиться прах Винн. Так предложила Лелиана. Винн, сказала она, не пожелала бы видеть над своей могилой ни памятника, ни мраморного склепа, не захотела бы пышного оплакивания. Просто последний приют, куда близкие люди могли бы прийти, помолчать и вспомнить ее такой, какой она была при жизни: женщиной, которая сражалась за то, во что верила, с равной доблестью противостоявшей ордам порождений тьмы и хаосу. Той, что употребила дарованные ей годы жизни на то, чтобы сделать мир лучше.

Лелиана уже была там, как и Шейла и Первый Чародей Ирвинг. И многие другие стояли, печально опустив головы, вспоминая ушедшего друга и прощаясь с ним. Даже Шейла, вопреки обыкновению, не отпускала саркастических реплик, и огоньки в ее глазницах были тусклы.

Рис и Евангелина, остановившиеся неподалеку, молча глядели на эту сцену. Рис старался припомнить лицо матери, ее последнюю улыбку. Сердце его сжималось, когда он думал, как могла бы сложиться его жизнь, не будь мать с самого начала вынуждена расстаться с ним… и насколько иной была бы ее жизнь. Наверное, они бы тогда больше любили друг друга.

Лелиана завела песнь. Она пела по-эльфийски, но Рис все равно понимал каждое слово. Песня говорила о радости и утрате и о том, что всему на свете приходит конец.

Никогда прежде Рис не слышал такой пугающей и столь прекрасной мелодии.

Лорд-Искатель Ламберт широким шагом вошел в свои покои. Лицо его раскраснелось от удовольствия. Стремительно сбросив с плеч черный плащ, он швырнул его эльфу-пажу, который следовал за ним тенью. Пятнадцать рыцарей-командоров, и ни один не возвысил голоса против! Все они знали, что должно быть сделано. Те немногие, что втайне считали иначе, либо будут помалкивать, либо окажутся смещены.

Они соберут войско, и жалкие маги, засевшие в Пределе Андорала, будут раздавлены… или вымрут от голода, это уже не важно. Смерть их послужит уроком потомкам. Круга магов больше нет, и очень скоро его заменит новый орден, который наконец-то будет обладать достаточной властью, чтобы установить подлинный мир. Там, где потерпела крушение даже Церковь, Искатели Истины восторжествуют пред взором Создателя.