Константин Назимов - Белый замок

— Филя, — ласково обращаюсь к артефакту, — что ж ты мне мешок с перьями раньше не сказал, что с Чернышом и Шипкой связался?

— Хозяин, но это и так понятно. Думал, ты ноги размять решил, — ответил тот, чуть подумал и радостно доложил: — Блохастый через пару минут тут будет, темп такой взял, что его наездницу укачало!

Точно, не прошло и пяти минут, как меня уже пару раз лизнул Черныш в нос, под раздраженное шипение змейки, которая заняла свое место. Шипка обвернулась вокруг моей руки и застыла изваянием. В данный момент понял, что и сам вздохнул с облегчением, обретя чуть ли не собственную частичку.

Подумал и решил, что мало чем рискую, если войду через ворота и у всех на виду перемещусь в круге перемещения. Могу же и не задействовать свой портал в трактире.

Занес руку, чтобы постучать, но так и замер, услышав обрывок разговора:

— Три тыщи, ежели живым споймаем и не покалечим. Правильно? — спрашивает у кого-то какой-то подвыпивший мужик.

— Господа, весь вечер вам толкую! За Венима награда золотом! Против могущественных людей он пошел, так что не сумневайтесь, словите и гуры ваши!

Стражники стали шушукаться, а я криво усмехнулся, понимая, что драчки не избежать:

— Открывай! — саданул ногой по воротам. — Приз ваш пришел!

Глава 7. Друзья

Разговоры смолкли, а потом лязгнул засов. В моих руках револьверы, у ноги оскалил в широкой улыбке клыки Черныш, змейка на руке вытянулась и сверкает глазами, а Филя на плече довольно ухнул.

— Веним! Прикинь, этот хмырь хотел нас купить! — с факелом в руке, встретил меня сержант.

— Гонза, привет! — улыбнулся я своему старому знакомому. — Драчка откладывается, — послал мысль артефактам.

Как и ожидалось, больше всего разочаровался пес. Змейка мгновенно свернулась в браслет, филин сделал вид, что дремлет и только Черныш не перестал скалить клыки, хотя и расстроено тявкнул.

— Эх, Веним, Веним, все-то ты по краю ходишь! — попенял мне начальник ночного дозора, Гонза. — Наливай!

Мы сидим в сторожевой каморке уже пару часов и банально пьем самогонку, за которой сбегал один из молодых подчиненных сержанта. Охранение, состоящие из еще двоих парней, мирно посапывает, один свернулся калачиком на лавке, второй положил голову на стол. Франта, предлагающего деньги за мою голову отпинали от души и отправили на все четыре стороны, выкинув за ворота.

— Не слишком жестоко? — усомнился я тогда, понимая, что столичный житель не приспособлен к путешествию по лесу. К тому же, стражники оставили тому лишь деньги, а револьвер изъяли.

— А какого хрена он на хорошего человека пасть разевает! — пригладил усы Гонза. — И чтоб духу твово тут не воняло! — крикнул он в сторону лежащего и стонущего в пыли франта.

Да, Гонза всегда резко реагировал на различные рода провокации. И самое интересное: говоришь ему, говоришь, он вроде как соглашается, кивает и поддакивает, а потом хрясь кулаком по столу или по носу. Нет, с ним у нас недоразумений не случалось, пару раз в совместных поисках участвовали, но у него семья, детишки, жена ревнивая, да и он ее ко всякому столбу ревновал. Пару раз говорил, что в поиск идет, а сам прятался, да слежку за благоверной устраивал. Та, к своей чести и радости Гонзы, не дала ни единого повода, хотя ругались они на загляденье. Стоило одному маслено взглянуть на противоположный пол, так по дому перья с посудой летали! Один раз лично разнимал, в итоге парой синяков разжился. Эх, да, интересное время было!

— Так значитца ты влип по самые яйца?! — закуривая и разливая остатки самогонки из трехлитровой бутыли, спросил старый приятель.

— Как тебе сказать, — покрутил стакан в руке, а другой потер щетину на лице, бросил взгляд на развалившегося Черныша у порога, — если коротко, то рад что так получилось.

— Да ладно! — не поверил он мне. — Ты ужом на сковороде вертишься, пятки уже подгорают! Скажи, что не прав!

— С одной стороны, ты верно все подметил, — кивнул я головой. — Зато жить интересно! Вспомни то чувство, когда после долгих поисков улыбается удача! Это же как кровь в жилах играет!

— Не поспоришь, — посмурнел он лицом. — Моя-то все ноет и ноет, детишкам надо то, да это. А где добыть гуры как не в поиске? Но ить не пущает! Стар мол уже, вдруг ногу сломаешь и сгинешь! Тьфу! Действительно, так как ты крутишься — интереснее. Пойдешь-то куды? В трактир небось?

— Не, чего там забыл? Дела у меня еще не окончены, — ответил я.

— Веним, пора уже и двигать, рассветет скоро, — донеслось послание Шипки.

— Все! — опрокинул я в себя остатки пойла в стакане и встал. — Пойду. Не поминай лихом, глядишь и встретимся еще! — протянул руке свое давнему знакомцу.

— Встретимся, обязательно, — встал и тот, пожимая мою ладонь, но не выпускает из своей. — Веним, ты это… — он помялся.

— Говори, чего хотел-то? — подбодрил я его, видя, что он никак не решится что-то сказать.

— Да ладно! — выпустил он мою руку и махнул рукой. — Может в другой раз.

— Гонза, открыл рот, так продолжай. Это же в твоих правилах!

— Если появится у тебя какое интересное дело, то ты свисни, с тобой пойду, — отвел он взгляд.

— Договорились, — кивнул головой и покинул гостеприимную стражницкую.

Иду и размышляю о просьбе старого приятеля. Люди мне потребуются, но не в ближайшее время, так что ничего ему определенного обещать и не мог.

— Веним, а куда ты решил направиться? — поинтересовался Филя, сбив меня с шага и заставив задуматься.

Действительно, податься-то мне и некуда! До подготовки товаров, обещанных Бешеным Псом еще почти четверо суток. В Сурии оставаться нельзя, в столице делать нечего, на острове стража мне пока никак не вызволить.

— Может, Санра проведать? — неуверенно спросил я.

— Как вариант, — усмехнулась Шипка, а потом добавила: — Но не с пустыми же руками в гости идти.

Черт! Об этом как-то не подумал. Так, деньги есть, но нет презентов. А где мне затариться? В Трайкин трактир идти нельзя — помню. Хм, а не посетить ли мне столичный ресторан, где нас с Мурсом всякими изысками потчевали? Сказано — сделано, не слушая возражений разумных артефактов, которые утверждают, что не в своем уме и пили мы с приятелем адское зелье, от которого голова туманится. Ну, а для чего тогда пить? Естественно с радости или горя, по праздникам и от устатку. А у меня все в одном флаконе — могу себе позволить и немного расслабиться!

Столичный служитель круга перемещения при моем появлении схватился за голову и простонал. Стоящая в отдалении стража улыбнулась и потянулась к ружьям. Что-то изменилось, чего не знаю?

— Черныш, прогони их! — указал на воинов, которые уже поднимают ружья, а сам, стараясь держать равновесие и не завалиться на покачивающуюся землю, направился в сторону ресторана.