Виктор Гвор - Волчье Семя. Дилогия

Комтура явилась одна, оставив эскорт на попечение слуг. Разговор тет-а-тет. Значит, что-то серьезное. С другой стороны, каким может быть разговор у девы-воительницы немалого сана и хозяйки одного из крупнейших владений страны? Только и исключительно серьезным. И судя по морщинам, что собрались у глаз комтуры – неприятным.

Ну а с третьей стороны, за все приходится платить. В том числе, и за положение в обществе.

Родись Барбара в семье сервов-землепашцев, никто бы не тревожил подобными разговорами. Вкалывала бы в поле от рассвета до заката, да по дому после заката. Ни интриг, ни завистников, ни клеветников… И на твои владения никто не претендует, ибо их нет. Не считая, конечно, тех, что между ног. Ими бы пользовались просто и без ухищрений. Лет в десять изнасиловали бы проезжие ягеры, в четырнадцать-пятнадцать выдали бы замуж за пастуха или корчмаря – ну это как повезло бы. В двадцать пять – пяток детишек, морщинистое лицо, отсутствие половины зубов (частью выбили, частью сами выпали от цинги), седые волосы. В тридцать пять – Очистительное Пламя. Ведь риттеру надо отчитаться перед бейлифами о выявленных и спасенных, а за старую каргу никто и голоса не подаст…

Нет уж, лучше порадоваться, что родилась герцогиней! Ведь уже давно не тридцать пять, и даже не двадцать, но кто подумает, что Рауль не брат, а сын? Что же до клеветников и завистников – да примет Господь их заблудшие души, да не пожалеет им Нечистый тернового куста поколючее…

Ладно, обо всех этих неприятных вещах можно подумать и позднее. А сейчас – приветливость, радушие и прочий этикет.

– Счастлива видеть вас, святая мать, в нашем захолустье! – пропела маркиза с улыбкой на устах. – Не откажитесь разделить скромную трапезу? Или желаете отдохнуть после долгой дороги? И я, и мой замок до последнего мышонка в вашем распоряжении!

Комтура улыбнулась в ответ:

– Вот от мышонка я точно откажусь, ибо, хвала Господу, не сова… Как, впрочем, откажусь и от трапезы: труба зовет, а дела толкают в спину неостановимым потоком. Но против бокала вина возражать не буду.

Маркиза дернула обшитый бархатом шнур, вызывая Ганса.

– Вина и закуски. Быстро, но не спеша, – шепнула она на ухо появившемуся слуге и повернулась к гостье. – Вино сейчас принесут. Если, конечно, из врожденной неуклюжести не разобьют всё. Вы же присядьте, присядьте, прошу Вас! Чувствую, впереди ждет не менее утомительный путь, так к чему лишний раз утруждать себя?

– Благодарю, маркиза, – церемонно кивнула воительница, устраиваясь в углу большого мягкого дивана. – Ваша доброта к незваным гостям не знает пределов, воистину, тень Господа осеняет ваше чело…

– Ради всего святого, какая «маркиза», - всплеснула руками хозяйка, – просто Барбара!

– Тогда просто Ванесса, – с улыбкой откликнулась гостья, – без «матери» и «сестры».

– Решено отныне и вовек! – хлопнула ладонью по бедру маркиза. – О, а вот и наш Ганс, который состоит в родстве с безногими черепахами… Поставь все на столик. Да не туда, олух! На соседний! А теперь покинь нас!

Маркиза всем телом повернулась к комтуре, закатывая глаза:

– Нынешние слуги такие бестолковые! Поставить вино на туалетный столик! Ужас! Впрочем, подобное пренебрежение к мелочам – извечный удел всех мужчин. Помню, Рональд умудрялся проделывать подобный кунштюк чуть ли не еженедельно… Бедняга…

– И не говорите, Барбара, потрясающее бескультурье! – святая сестра решила отвлечь загрустившую хозяйку свежими сплетнями. – Впрочем, вашему слуге далеко до графа фон Бромберга!

– Как интересно! – выдохнула маркиза. – И что же сотворил сей недостойный муж?

– Два месяца назад явился на королевский бал в алом плаще, дублете цвета морской волны и малиновых шоссах поверх ярко-зеленых лосин!

– Очистительное Пламя его забери… – пораженно ахнула Барбара. – Какая безвкусица!

– Это мягко сказано, – махнула рукой гостья. – В свое же оправдание граф заявил, что скопировал наряд с птицы, привезенной из Антиподии, где живет множество диких обезьян и у мужчин на всех одно-единственное имя.

– Последнее, возможно, и к лучшему, – маркиза укрылась за веером, – не надо ломать голову, запоминая, кого как зовут.

– А барон Максфельд, – продолжила святая сестра, – увидев разноцветье графских одеяний, прилюдно назвал графа той самой птицей, да еще всячески склонял имя мужчин-антиподов… И как склонял! Верите, даже фрейлины разбегались в смущении. А уж эти-то привычны ко всему!

– И чем же все кончилось? – от возбуждения щеки маркизы покраснели, и она подалась к комтуре, словно боясь пропустить мельчайшую подробность столь захватывающей истории. – Дуэль или война домов?

– Ну что вы, какая война в наше скучное время? Два разряженных петуха помахали мечами в парке и снесли ни в чем не повинную беседку. Барон срубил перо со шлема фон Бромберга и считает себя победителем. С другой стороны, падающая беседка оставила Максфельду на несколько синяков больше. Так что, по моему скромному мнению – ничья. Противники решили встретиться через полгода и разошлись, дабы упорными тренировками повысить мастерство.

Хозяйка рассмеялась:

– Ванесса, поделитесь, что еще происходит в столице?

– Все в том же ключе. Дуэли, измены, заговоры… В общем, я бы сказала, что ничего не меняется. Все идет как идет, маркиза… Кстати, давно хотела спросить, почему вы титулуете себя маркизой, а не герцогиней? Какая тонкость проходит мимо меня?

– Знаете, моя милая Ванесса, я всю свою долгую жизнь провела в Фейербахе. Вы даже не представляете, какие воспоминания связывают меня с этими краями… Детство, отрочество, юность… А в северном владении я бываю столь редко, что даже не воспринимаю его своим домом. Реже, чем в поленские земли, заглядываю, представьте себе! Там нет ничего, что было бы мне дорого по-настоящему. Я ведь даже родителей не помню. Маркиз заменил мне отца…

Комтура медленно склонила голову:

– В свете ходят легенды об этом. И все они, как мне кажется, имеют мало общего с реальностью. Так, фантазии и догадки.

Маркиза загадочно улыбнулась.

– Если хотите, Ванесса, то я развею флер таинственности. История ведь и в самом деле получилась презапутаннейшая. Но тогда вам не удастся ограничиться всего лишь одним бокалом!

Святая сестра иронично искривила бровь, глянула на полупустой бокал и собственноручно наполнила его до краев.

– Пугать деву-воительницу? И чем?

Маркиза рассмеялась:

– Шучу, шучу! Хотите, расскажу, как все происходило на самом деле? Знаю, Вы человек не болтливый, да и из Ордена мало что утекает.

– Долгие бдения отучают от вольности языка, – кротко потупила взор Ванесса. – Да и Орден действительно умеет хранить тайны. И свои, и, тем более, чужие. К тому же наши хронисты голову на отгрыз дадут, лишь бы узнать, что и как происходило.