Алекс Каменев - Ученик [litres]

Лишь Ксения осталась на месте. При приближении парня она слегка присела, уважительно склонив голову, выпрямилась и твердо произнесла:

– Приветствую Владыку Холода. Благодарю за спасение моей жизни. Клан Демидовых никогда не забудет этого геройского поступка. Могу ли я узнать имя благородного воина?

Холод становился все нестерпимее. Температура в ресторанном зале стремительно падала. По мраморному полу весело побежали струйки морозного инея, появились кристаллики льда.

Незнакомец какое-то время молчал, изучая стоящую перед ним девушку. И лишь спустя небольшую паузу четко ответил:

– Виктор Строганов.

– Не страшно. Первая прошла по касательной по предплечью – простая царапина, вторая сквозная на боку – задеты лишь мягкие ткани, – заявил Дмитрий и резюмировал: – Будешь жить.

Он не доверил заниматься мною посторонним, лично осмотрел полученные в ходе штурма раны и тоном опытного полевого медика, искушенного в боевых ранениях, быстро вынес ободряющий вердикт.

Далее последовало применение прозрачной мази, жесткая сноровистая перевязка и подсунутая под нос бутылочка с уже знакомой укрепляющей настойкой.

Вот и все лечение. И стоило признать, его эффективность не вызывала сомнений, потому что уже через пару минут стало значительно лучше.

– Считай, что девственность потерял, – наставник с широкой ухмылкой хлопнул меня по плечу.

Стоящие вокруг четверо боевых магов Детей Вьюги рассмеялись. Небольшая пленка отчуждения, стоявшая между зеленым салагой и бывалыми воинами, незаметно испарилась. Побывал в бою, получил ранения и, главное – забрал жизни врагов – и меня приняли за своего в воинском братстве клана.

Теперь я не просто чужак, случайно получивший дар, а один из них, доказавший на деле, что действительно на что-то способен. В какой-то степени подобное признание многого стоило.

– Девственность терять гораздо приятнее, – отшутился я, запахивая новую рубашку, предусмотрительно припасенную в багажнике одного из «Эскалейтов», и начиная застегивать пуговицы.

Уже через пару секунд остановился и уставился на свои пальцы. Они ощутимо подрагивали. Ощущение всемогущества и неуязвимости исчезли с последней каплей энергии, оставив после себя смертельную усталость и желание отдохнуть.

Дмитрий проследил за моим взглядом и пообещал:

– Не беспокойся, всего лишь последствия от сильного перенапряжения. Пройдет очень быстро, не успеешь и опомниться.

– Угу, – неопределенно буркнул я, вновь приступая к наведению порядка в одежде.

Между тем на улице, где находился захваченный (а сейчас уже освобожденный) ночной клуб, продолжалась страшная суматоха. Ревели машины «скорой помощи», принимая вереницы выходящих из злополучного заведения заложников, беззвучно мигали проблесковыми маячками патрульные автомобили полиции, бодро грохотали тяжелыми ботинками спецназовцы, направляясь в здание для дополнительного прочесывания и проверки. Важные от ощущения собственной значимости, какие-то личности в пиджаках что-то вещали невесть откуда-то набежавшим стайкам репортеров с микрофонами и телекамерами. Над местом операции кружили вертолеты МЧС и полиции, а за оцеплением понемногу скапливались толпы зевак, ранним утром вместо работы завернувших сюда, чтобы лично поглазеть на чрезвычайное происшествие.

Наша небольшая компания в ходе поднявшейся суеты оказалась несколько в стороне, нам не докучали и не лезли с дурацкими расспросами, чему лично я откровенно радовался. Объяснять какой-нибудь чиновничьей шишке, считающей себя пупом земли, что именно произошло в клубе, было выше моих сил. И тем более общаться об этом с журналистами.

Когда все пуговицы были застегнуты и рубашка аккуратно заправлена, я сделал глоток из пластиковой бутылки с минеральной водой.

– Так все-таки что там случилось? – требовательно глядя на Дмитрия, осведомился я. – Меня чем-то накрыло, а потом появилась энергия. И мир изменился, или я изменился. Не знаю, как объяснить…

– Магию в тебя вливали они, – учитель кивнул на стоящую поблизости четверку бойцов Детей Вьюги.

Сейчас уже стало понятно, что нас сопровождали не рядовые солдаты из числа обычных людей, а полноценные боевые маги, входящие в знаменитое на весь мир боевое крыло клана Строгановых.

– А… – хотел уточнить я по поводу второй части вопроса, но наставник не дал мне договорить.

– Помнишь, как ты ездил на спорткаре, совсем не имея практического опыта езды? Хоть и по прямой, но все же гонка шла на высоких скоростях, где ты победил, – приступил он издалека. – А стрельба из оружия? На стрельбище в тот раз ты показал довольно неплохой результат для новичка. Как тебе удалось это сделать?

Я открыл рот, собираясь ответить, секунду подумал и захлопнул его обратно. А действительно, как? Несмотря ни на что, меня трудно назвать бывалым стритрейсером или умелым стрелком. И тем не менее все получилось более чем хорошо.

– Ты не боялся, – пояснил Дмитрий. – Взял волю в кулак и решительно отринул страх, заставив себя позабыть на время о существовании подобного чувства. Если бы гоночное соревнование предусматривало более сложный маршрут с извилистыми поворотами, ты, без сомнения, проиграл бы еще в самом начале. Но тебе было необходимо лишь крепко держать руль и давить на газ, в нужный момент увеличивая скорость нажатием всего одной кнопки. Малейшее сомнение, неуверенность – и машину бы снесло в кювет. Однако ты не поддался чувствам, доведя дело до конца.

Любопытная трактовка. Не ожидал ничего подобного. Впрочем, справедливости ради стоило отметить, что о тех событиях я не слишком задумывался. И без них хватало проблем.

– Страх может быть очень сильным мотиватором, – рассудительно произнес Дмитрий. – Однако он также оказывает разрушительное влияние. Без него человек способен творить удивительные вещи. Простой пример: пройдись по лежащей на двух кирпичах доске и попробуй повторить то же самое на высоте десяти этажей. Разницу почувствуешь сразу.

Неопределенно дернув плечом, вроде соглашаясь и в то же время выражая сомнение, я осведомился:

– Хотите сказать, я боялся магии?

– В какой-то мере, – согласно кивнул наставник и тут же добавил: – Хотя это второстепенный момент.

Последовала еще одна длинная пауза, как будто учитель и сам не знал, как популярнее объяснить произошедшие со мной изменения.

– На заре становления кланов, – начал он, – почти постоянно велись войны между людьми и недавно появившимися неофитами. Битвы шли ожесточенные, беспощадные. Науськиваемый церковниками почти по всему миру простой люд прямо-таки жаждал истребить новоявленных богомерзких отродий, умеющих творить небывалое.