Евгений Гаглоев - Кодекс Вещих Сестер [litres]

– В моей сумке есть бутылка, – сказала она, ненадолго прервавшись. – Достаньте ее.

Елена Федоровна вытащила небольшую квадратную бутыль темного стекла и подала ее Кадише. Та, продолжая бормотать слова силы, вынула пробку и брызнула из бутылки в центр пентаграммы, начерченной Платоном Долмацким. Черные свечи затрещали, начали чадить, потом пламя загорелось ярче.

Еще несколько темных капель упало на восковую фигурку.

– Кровь? – поинтересовалась Лариса Аркадьевна.

– Черного козла, – подтвердила жрица. – Иногда хорошо заменяет человеческую. Когда под рукой нет нужных ингредиентов.

Услышав это, Елена Федоровна и Платон Евсеевич напряженно переглянулись.

Вскоре жрица закончила лепить вторую фигурку, тоже с волосами второй девушки и веревочным фитилем. Затем протянула обе куколки Елене Федоровне.

– Это не просто тотемы, а черные свечи, – пояснила она. – Чтобы отыскать девчонок, вам придется ночью покататься по городу. Темнота – обязательное условие, при дневном свете заклинание может не сработать. Держите свечи наготове, но на безопасном расстоянии от легковоспламеняющихся предметов. Если кто-то из беглянок окажется поблизости, нужная свеча загорится. И тут уже все зависит только от вас.

– Каков радиус действия тотема? – спросил Марат.

– Обычно метров пять-шесть, – ответила Кадиша. – В Клыково узкие улочки, так что этого вполне достаточно. Если, конечно, они не скрываются где-то за пределами города… В лесу отыскать их будет непросто. Слишком много открытых мест, слишком большая территория.

– Думаю, что в лес они не сунутся, – уверенно заявила Елена Федоровна. – Городские девчонки, привыкшие к благам цивилизации… Такие обычно за черту города не выходят.

– Вам виднее.

– Спасибо за помощь, Кадиша, – поблагодарила жрицу директриса. – Думаю, теперь мы справимся.

– А ты сможешь призвать дух Лены Симбирцевой? – спросил вдруг у Кадиши Платон Долмацкий. – Может, она назовет нам имя своего убийцы? Да, Вещие Сестры мстят за погибшую подругу. Но мы до сих пор не знаем, кто именно ее убил.

– У вас есть ее волосы? – поинтересовалась в ответ Кадиша. – Магия мертвых строится только на этом. Волосы, обрезки ногтей, частицы кожи. Другие части тела.

– Мерзость какая, – поморщилась Лариса Аркадьевна.

– Зато всегда срабатывает, – мрачно усмехнулась Де Лафуэнте.

– Сомневаюсь, что мы найдем нечто подобное, – задумчиво произнесла Елена Федоровна. – Тело давно увезли в Санкт-Эринбург. Возможно, ее уже похоронили. Но у Алики и Татьяны наверняка что-то должно быть. Найдем их – все выясним.

– Когда найдете, тогда и сможем поговорить с духом, – кивнула Кадиша. – Если получится, конечно. Они очень неохотно отзываются. Особенно это касается жертв убийств. В противном случае все местные следователи были бы моими постоянными клиентами.

Профессор Вениамин Дубровский жил на третьем этаже старого обшарпанного дома на восточной окраине Клыково. До работы было недалеко, и это его вполне устраивало. Впрочем, в будущем он планировал перебраться в квартиру побольше, возможно даже приобрести небольшой коттедж с участком, благо, накопленные средства позволяли. В настоящий момент местный риэлтор подыскивал для него подходящие варианты, которые устроили бы не только Дубровского, но и его сына Олега, периодически приезжавшего в гости из Санкт-Эринбурга. Но пока профессор возвращался с работы в небольшую двухкомнатную квартирку, где и коротал часы досуга.

В последнее время Дубровский думал исключительно об Ирине Зверевой. Ужасный каркающий голос все еще звенел у него в ушах. Он уже несколько раз прослушал запись диктофона, с каждым разом все больше убеждаясь, что с девицей определенно творится что-то странное. Ее психическое состояние, критически близкое к настоящему сумасшествию, и раньше вызывало у него серьезные опасения, а теперь Зверева была еще и одержима. Но кем? И в какие моменты демон захватывал власть над ее телом?

Девчонка и сама по себе была настоящим исчадием ада, так что моменты захвата ее личности другой сущностью отследить было очень сложно. Но с этим нужно было что-то делать. Если самому Дубровскому это окажется не под силу, придется пригласить другого специалиста, более сведущего в области сверхъестественного. У Егора Зверева наверняка найдутся такие знакомые.

Дубровский целый день прождал от него звонка, но Егор так и не перезвонил. Профессор хотел позвонить сам, но из-за других пациентов задержался в клинике допоздна и домой вернулся уже за полночь. Беспокоить Егора Зверева в такое время он не хотел. Все можно было обсудить утром, на свежую голову.

Вениамин поужинал куском мясного пирога из «Одноглазого валета» и, удобно устроившись на стареньком диване, включил телевизор.

В выпуске местных новостей говорили об открытии новой художественной галереи в краеведческом музее, Алена Александровна Сухорукова снова давала интервью журналистам. Затем ведущий начал рассказывать об убийстве девчонки из академии, о том, что полиция пока не делала никаких заявлений. Ясно было одно: у следствия до сих пор нет никаких зацепок. Репортеры чуть ли не в открытую обвиняли полицейских в бездействии. Мэр Сергей Арсентьевич Белобров выступал перед журналистами, обещая, что возьмет это дело под личный контроль. Но если уж полиция бессильна, то как мэр заставит легавых добиться нужных результатов?

Сюжеты новостей на экране сменяли друг друга, и профессор Дубровский сам не заметил, как крепко заснул. Ему приснился удивительный сон.

Вениамин стоял в огромной пещере, похожей на большой крытый стадион, ярко освещенный огнями. Вокруг горели высокие костры, сложенные из толстых бревен, пылали факелы, воткнутые в стены. Сотни полуобнаженных людей, одетых в какое-то рванье, стояли на коленях, уткнувшись головами в каменный пол.

Многоголосый хор нараспев проговаривал непонятные замысловатые фразы. Кто-то громко выкрикивал отдельные слова, все остальные за ним повторяли. Вдруг профессор Дубровский понял, что слышит тот самый язык, на котором с ним говорила Ирина Зверева.

Люди на коленях тянулись к высокой фигуре в длинной золотистой накидке. Она стояла спиной к толпе на каменном возвышении, расположенном на краю огромной пропасти, из которой поднимались гигантские языки пламени. На голове неизвестной был странного вида головной убор из костей и рогов, напоминающий жуткую корону.

Неизвестная раскинула в стороны руки, увешанные массивными золотыми браслетами, и начала медленно поворачиваться к толпе. Она довольно улыбалась, нежась в жаре огня, слушая обращенные к ней хвалебные речи. Золотистая накидка покачивалась у нее за спиной, отливающее золотом тело было опутано широкими кожаными ремнями, составляющими ее одеяние. На груди женщины сверкало ожерелье из золотых амулетов и самоцветных камней в форме змей.